Чехов

Прошел к бетонному спуску, о который бились пенные волны. Воровато осмотрелся по сторонам и убедился, что никого поблизости не было. Я скинул пиджак, свернул его и аккуратно сложил на выбеленную водой и солнцем бетонную плиту. Над головой носилась пара неугомонных чаек. Чуть дальше от берега покачивались буйки, а ближе к горизонту виднелась лодочка, с которой какой-то упрямый мужик пытался ловить рыбу.

тут я выдохнул, неспешно призвал силу и активировал тотемы. На секунду замер от эйфории, которую дала темная энергия. Она прокатилась по сосудам, гонимая горячей кровью, а потом волной мурашек прошлась по коже. Каждый волосок на теле приподнялся.

Я сжал кулак, активировав "Радар". И от меня в разные стороны разошлась серая волна. Ее не ощутил никто из живущих. Даже глупые чайки продолжили реять в небе, беспорядочно покрикивая. А вот выбежавший из-под бетонной плиты полосатый кот недовольно зашипел и рванул прочь.Я искренне верил, что в порту порой творятся темные дела, а значит трупы поблизости обязательно найдутся. И оказался прав.

С минуту ничего не происходило. Лишь сила напряженно вибрировала, изливаясь из тела. А затем от моря послышался едва различимый шепоток, который постепенно перерос в гул. И я активировал связующие нити. По коже пробежал холодок от контакта с призраками. Их было много. Слишком. Я стиснул зубы, чтобы остаться в себе и не дрогнуть. А потом принялся выбирать того из умерших, кто был бы мне полезен. Тут были старые кости, давно обточенные приливами. Почти истлевшие тела, которые что-то удерживало на дне. Совсем еще свежая девица, которая, не останавливаясь, визжала отборным матом. Я поморщился и обрезал нить, которая тянулась от нее. Не хватало мне еще озлобленного призрака вынуть на белый свет. От нее я не получу ровным счетом ничего, кроме потока ярости. Перебирая всех тоскующих и стенающих мертвецов на дне, я нашел одного, который обиженно бурчал что-то про порт. И смерть его была совсем недавней.

Я накинул на него петлю, а остальные нити резко оборвал. Призрак встрепенулся и принялся жадно вбирать в себя темную силу. Я подождал несколько секунду, пока он не напитается, а затем потребовал:

"Явись".

Звать умерших стоило уверенно и без тени страха. Иначе сущность продолжить жрать твою силу, а команду выполнять даже не подумает. Любой покойник со временем теряет связь с миром живых и забывает себя. Порой это происходит постепенно, медленно. Особенно если человек жил хорошо или оставил в этой реальности незавершенные дела. А вот ежели несчастный существовал в нужде и смерть принесла ему лишь облегчение, то он может покинуть этот мир быстро и после него останется только жадная тень души. Но даже ее хороший некромант может использовать и вызнать все, что ему надобно.

Через несколько секунд из воды появился полупрозрачный мужчина в рабочем костюме с логотипом порта. Призрак выбрался на берег, подволакивая ногу, и застыл, неподвижно глядя на меня. Смотрелся он жутковато. Очевидно, что мужчина при жизни хоть обладал крепким сложением, но не мог похвастаться привлекательной внешностью. Поперек лица проходил грубый рубец, который придавал ему лихой вид. Губы при этом кривились в постоянной ехидной ухмылке.

"Зачем ты потревожил меня, чернокнижник"? — послышался в голове шелестящий шепот.

— Хотел узнать кое-что об управляющем порта, — просто сказал я.

"Редкая мразь, — был мне ответ. — Это все"?

Я покачал головой:

— Поподробнее бы. Например, обманывает ли он с зарплатой?

Призрак, казалось, даже удивился такому вопросу. Он склонил косматую голову к плечу и окинул меня мутным взглядом.

"А кто же не обманывает честного работягу? Всяк старается сэкономить".

— И как ты думаешь, кто-то из обделенных сможет дать показания в суде?

"Вряд ли. Все держатся за свои места. Какая-никакая, а все ж таки работа. Да и Рабочий Союз не позволит трудягам ни митинговать, ни обращаться в суд".

— А ты? — прямо спросил я.

"Ну, если ты потащишь меня в суд, — прошелестел пришедший. — Но в обмен на помощь мне…"

Призрак подобрался и даже пригладил растрепанные призрачные волосы здоровенной ладонью.

— Слушаю.

"Ты уже наверняка понял, что я умер не своей смертью. Несчастный случай, который замяли. Сказали, что я пропал. По бумагам я в разводе, и живу один. Только вот не по документам дочь у меня есть. Внебрачная. Выбьешь из начальника компенсацию для нее — и я тебе помогу".

— Постараюсь и сделаю все, что смогу, — честно признался я. — Как тебя зовут?

"Митя, Самсонов сын, — был мне ответ. — А теперь отпусти меня, чернокнижник. Я очень устал. Свет слепит мне глаза. И даже твоя тьма не помогает".

Я кивнул и разорвал плетение. И призрак тут же растворился. Я же ещё немного постоял на бетонной плите, вглядываясь в водную гладь. Дыхание восстановилось, и я, наконец, перестал ощущать прохладу на кончиках пальцев. Затем поднял пиджак, надел его и поправил манжеты рубашки. Потом я неспешно начал подниматься по улице к портовой парковке. Придется оттуда вызвать машину.

* * *

На парковке меня ждал сюрприз в виде машины отечественного производства. Модель была распространена среди молодежи рабочих районов. Автомобиль был ярко красного цвета и походил на леденец. На колесах красовались литые диски, которые стоили как вся машина. Из салона раздавалась музыка, которая заставляла глухо затонированные стекла вибрировать. Водителя было не разглядеть. Хотя наклейка с диким котом на боковине сообщала, что владелец транспорта «Особенно крут».

Едва я подошёл к парковке и вынул из кармана телефон, собираясь вызвать такси, как боковое стекло с водительской стороны опустилось. В образовавшийся проем высунулся Фома. Слуга улыбнулся и махнул широкой как лопата ладонь:

— Мастер Чехов.

Я удивлённо поднял бровь. С утра у Фомы машины не было. Где он успел найти колеса за несколько часов?

Подошёл ближе и заметил, что номерные знаки были обычными. Белыми, без цветов и герба семьи.

Фома вышел из салона, обошел авто и с важным видом открыл мне заднюю дверь, предлагая сесть. И я с удивлением отметил, что на слуге был костюм и галстук с гербом семьи.

— Неплохо, — я довольно усмехнулся и сел на задний диванчик.

Внутри было чисто. Тут пахло лимоном и кофе. Ткань на сиденьях была слегка потертой, а на пластиковой торпеде красовалось несколько знаков Искупителя и его учеников. Видимо, владелец машины был очень набожным человеком и любил ее. К тому же не курил в салоне. На зеркале заднего вида покачивалась фигурка кота в боксерских перчатках. На его крохотной курточке я рассмотрел знак анархистов и улыбнулся.

Я взглянул в окно и отметил, что охранники за нами наблюдают. Вернее, дружинники делали вид, что общаются, но время от времени украдкой посматривали в сторону машины.

Фома же невозмутимо захлопнул дверь и вернулся за руль.

— А здорово ты это придумал, — пробормотал я, глядя в окно, на переговаривающихся у ворот дружинников. — Или Арина Родионовна подсказала?

Фома обернулся ко мне и удивленно уточнил:

— О чем вы, барин?

— Приехать на машине и появиться перед охраной, — пояснил я. — Аристократия обязана помогать людям, которые состоят у них в услужении. Бонус за верность семье.

Фома почесал в затылке, сдвинув кепку на лоб: