Чеки серии "Д"

– Отмычкой он её взял, отмычкой...
– прошептал Димка.

– Т-сс!..
– отозвался Юрка.
– Ни звука!..

– Интересно, что взрослые сейчас делают?
– прошептал Ленька.

– Понятно, что...
– Юрка отполз от люка, чтобы вернуться к краю крыши.
– Он им подаст сигнал в окно, что путь свободен, и они тоже поднимутся... он поднес бинокль к глазам.
– Точно! Готовятся подниматься!

– А я там... Я задержался, потому что одну штуковину затеял, - сообщил Димка.

– Что за штуковина?
– Юрка, надо сказать, поглядел на него с большим подозрением.

– Смотри! Когда я вошел в квартиру, то тут меня и осенило! Я взял твой магнитофон, взял пустую бобину, зарядил, магнитофон приткнул под диван, в самый угол, и включил на запись! Ведь одна сторона сорок пять минут идет так? Значит, если десять или даже пятнадцать минут промотается впустую, пока они будут подниматься в квартиру - все равно запишется достаточно, чтобы была неопровержимая улика!

– Класс!
– восхитился Ленька.
– Здорово ты догадался!

Но Юрка, похоже, был не так доволен.

– Ты что, с ума сошел?! Воры будут обыскивать каждый уголок и закуток в квартире, в поисках ценностей - представляешь, что будет, если они наткнутся на работающий магнитофон? Сообразив, что попали в ловушку, они что угодно могут отмочить!

Димка растерялся.

– Но выключить магнитофон все равно не получится. Они уже в квартире... В смысле, этот пацан уже в квартире, и остальные сейчас поднимутся...

– Кстати, - спросил Ленька.
– Номер их машины виден в бинокль?

– Виден, - ответил Юрка.
– 77-68 МКО. Но это ничего не значит. Если у них все чужое - и ранец, и полковничий мундир, и прочее - то и машину могли "позаимствовать". В общем, надо дождаться, когда они поднимутся в квартиру - и за милицией дуть. И надеяться, что они не сбегут в два счета - из-за этого включенного магнитофона.

– Сбегут - задержим, - уверенно, солидно даже, заявил Димка, опять извлекая свой "винчестер".

– Ой!..
– Юрка только рукой махнул.

– Слышите - едут!..
– сказал Ленька.

– Приготовьтесь, ребята, - сказал Юрка.
– Долго ждать не будем. Как зайдут - сразу мчимся к соседям в милицию звонить... Ох, и нагорит мне от родителей, ведь все рассказать им придется!
– без перехода добавил он.

Лифт остановился на последнем этаже. Друзья слушали, пригнувшись у люка.

– А теперь куда?
– это спросил "полковник".

– Вот сюда, - отвечал тот мужичок, который был лучше всего знаком ребятам.
– Направо и ещё раз направо.

– И давно у вас эта квартира?
– осведомился "полковник".

– Не очень, - ответил мужичок.
– Чуть больше года.

Друзья изумленно переглянулись.

– Ребята!
– прошептал Юрка.
– Что происходит? Кто кого дурит?

– Не наше дело!
– грозно ответил Димка.
– Пусть милиция разбирается!

– С чем милиция пусть разбирается?
– прозвучал над друзьями голос, очень знакомый, и очень неожиданный.

Друзья так и подскочили. Над ними стоял Седой и внимательно, с прищуром, разглядывал их - из-за этого прищура казалось, что он созерцает их чуть насмешливо.

Про Седого - Андрея Волгина, которому тогда было пятнадцать лет рассказано в предыдущей повести. Он вытащил трех друзей из большой лужи, в которую они подсели. "Седым" его прозвали, потому что у него была огромная прядь седых волос - он чуть ли не дошкольником поседел, когда его отец утонул у него на глазах. А ещё его называли "Принцем", особенно девчонки, которые были от него без ума. Он как раз покинул школу, стал работать на Первом Шарикоподшипниковом, точил что-то на слесарном станке, а учился в "вечёрке". То есть, в вечерней школе рабочей молодежи, тогда по Москве и другим городам подобных вечерних школ было довольно много, это сейчас их нет. Седой-Принц говорил, что вечерняя школа намного лучше ПТУ. И вообще, он ведь готовился поступать в офицерское училище, когда возраст подойдет... На мысль поступать в офицерское училище навел его тот майор, который взял его под свое крылышко, во время истории, описанной в "Ноже великого летчика"...

А он действительно был Принцем - Принцем района. Ни с кем не задирался, но разобраться мог с любой шпаной, и вся шпана его побаивалась, потому что всем было известно: Седой не прогнется. Точней, наверное, сказать, что его уважали - и к слову его всегда прислушивались, потому что он был справедлив.

И вот он оказался на крыше... Как и зачем - стало понятно довольно быстро, друзьям только оглянуться стоило. Из-за будки, в которую были заключены машинные дела лифта соседнего подъезда (а может, эти будки на крыше были не будками машинных отделений лифтов, а вентиляционными камерами дома, но друзья были уверены, что из них лифты управляются), выглядывала известная школьная красавица, Таня Боголепова.

Даже если люк соседнего подъезда был тоже заперт - Седому, отличному слесарю, никакой замок не стал бы помехой.

Видимо, они поднялись полюбоваться панорамой всей Москвы - многие влюбленные старшеклассники в то время лазили ради этого на крыши. Подняться в голубятню они не могли - голубятни уже выходили из моды, сходили на нет, и, к тому же, на крыше нового, трехлетней давности, дома, голубятню никто бы не стал возводить. Кроме того, Седой был на удивление равнодушен к голубям. Странно равнодушен, потому что он принадлежал к последнему поколению голубятников, и все его сверстники - и Борька "Бурят", и другие голубей обожали. Водораздел между поколением, увлекающимся голубями, и поколением,, которому голуби до лампочки, пролегал как раз между возрастом Седого и возрастом трех друзей - между теми, кому тогда было пятнадцать либо тринадцать лет. Всего два года или год разницы - а увлечения уже пришли совсем другие.

Но это так, отступление к слову (отец и Богатиков почему-то взялись горячо обсуждать проблему любви или равнодушия к голубям, и я понял, что для того времени это была проблема важная, не знаю уж, почему, вот я и упомянул о ней). А суть в том, что Танечка робко выглядывала из-за будки на крыше, а Седой сказал:

– Даете, ребята! Во что вы теперь вдряпались? И что за пушкой размахиваете?

– Тс-с!
– сказал Юрка.
– Там воры грабят нашу квартиру, и надо бежать за милицией!

– Грабят, говорите? Быстро, рисуйте картинку!
– и Седой помахал рукой Тане Боголеповой, мол, подожди пока, тут с ребятами проблему нужно решить.

Устоять перед Седым было невозможно - и друзья умудрились рассказать ему четко и внятно все, что с ними произошло, уложив повествование меньше, чем в десять минут: от похода к валютному магазину до последнего странного вопроса "полковника" на лестничной клетке.

– Ну и ну!
– Седой мотнул головой.
– Совсем дурные. Нашли с чем связываться, с валютными делами. Эх, почему не нашлось хорошего человека, который вам морды надраил бы перед тем, как вы к "Березке" отправились, чтобы дурь из вас выбить?
– и добавил, после легкой паузы.
– А милицию вызывать нельзя!