Челомей

Владимир Николаевич работал над диссертацией и после её защиты: несколько пустых оборотных страниц испещрены аккуратно написанными его рукой формулами, в которых он приходит к новым частным решениям. А на последних пустых страницах, официально называемых нахзац, рукой Челомея в развитие полученных решений дан метод оценки зависимости продольной устойчивости от отдельных параметров. Под изложенной методикой стоят подпись В.Н. Челомея, дата — «5/Х 60 г.» и даже время — «6 ч. утра». Рядом, по-видимому, более поздняя приписка: «Нужно распространить этот метод на систему с запаздыванием».

Когда его конструкторское бюро в феврале 1953 года было закрыто, Владимир Николаевич на некоторое время отошёл от практической конструкторской работы, занявшись наукой и преподаванием, благо скромнейший и талантливейший Всеволод Иванович Феодосьев [20] , в те годы декан ракетного (34-го) факультета МВТУ им. Баумана, пригласил его на свою кафедру «Баллистические ракеты». Однако тематику самолётов-снарядов и пульсирующих ВРД Челомей не оставил.

В 1952 году профессор В.Н. Челомей был назначен руководителем дипломного проектирования своей первой группы из восьми студентов. Среди его студентов-дипломников были сталинский стипендиат Игорь Михайлович Шумилов [21] — сын участника Сталинградской битвы, Героя Советского Союза генерал-полковника М.С. Шумилова (1895–1975); Владимир Александрович Модестов [22] , впоследствии заместитель В.Н. Челомея; Валерий Ефимович Самойлов [23] , впоследствии также заместитель Челомея; Вадим Борисович Козлов, Кирилл Иванович Меден, Олег Витальевич Эглит, Владимир Абрамович Поляченко [24] . Семь из восьми его студентов-дипломников пришли во вновь организованное ОКБ-52 и проработали здесь всю жизнь. А В.А. Поляченко, по словам Генерального конструктора Г.А. Ефремова: «Ведущий сотрудник НПО машиностроения, принимавший непосредственное и часто определяющее участие в крупных, программных работах НПО машиностроения» и сегодня в строю — работает на должности главного научного сотрудника НИЦ.

20

Всеволод Иванович Феодосьев (1916–1991) — выдающийся советский учёный, профессор МВТУ им. Н.Э. Баумана, член-корреспондент АН СССР. Самый молодой доктор технических наук МВТУ им. Н.Э. Баумана (1945). Лауреат Ленинской и Государственной премий СССР, заслуженный деятель науки и техники РСФСР Герой Социалистического Труда (1986), кавалер орденов Ленина, Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени.

21

Игорь Михайлович Шумилов (1927–2002) — ведущий конструктор проектного отдела ОКБ-52. С 1960 года — заместитель, в 1984–1992 годах заведующий кафедрой «Аэрокосмические системы» МВТУ им. Н.Э. Баумана, профессор. Лауреат Ленинской премии. Герой Социалистического Труда (1963), кавалер ордена Ленина.

22

Владимир Александрович Модестов (1929–2004) — специалист в области баллистики, аэро- и гидродинамики, заместитель Генерального конструктора НПО машиностроения, кандидат технических наук (защитился под руководством В.Н. Челомея). Лауреат Ленинской премии. Герой Социалистического Труда (1963), кавалер орденов Ленина и Трудового Красного Знамени

23

Валерий Ефимович Самойлов (р. 1926) — заместитель Генерального конструктора ЦКБМ. Лауреат Ленинской и Государственной премий СССР Кавалер орденов Ленина, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды.

24

Владимир Абрамович Поляченко (р. 1929) — Главный ведущий конструктор НПО машиностроения по системам ИС, «Алмаз», кораблю ЛК, крылатой ракете четвёртого поколения. Автор книги «На море и в космосе». Кавалер двух орденов «Знак Почёта».

Благодаря объективной книге В.А. Поляченко «На море и в космосе» удалось проследить многие детали становления и развития ракетной техники в СССР достаточно подробно, взглянуть на них глазами крупного специалиста, близкого сподвижника Владимира Николаевича по многим работам. В своей книге он поделился впечатлениями, которые произвели на него лекции В.Н. Челомея:

«Так вот, на эту лекцию пришёл молодой человек — ему было в то время тридцать семь лет, энергичный, симпатичный, улыбающийся, жизнерадостный. Он представился… и объявил нам, что будет читать у нас курс лекций по динамике полётов самолётов-снарядов или, как их потом стали называть, крылатых ракет. К этому времени уже достаточно долго, в течение всего четвёртого курса, мы специализировались на проектировании ракет, в том числе баллистических, зенитных…

Таким образом, к началу этого учебного года мы уже освоились с различными видами ракетной техники, но появление Челомея на нашем курсе было для нас в общем-то неожиданностью. Надо сказать, что мы не слышали о нём ничего, в наших учебных планах не было такой специальности, такого предмета. С первой же лекции, даже с первых минут первой лекции Владимир Николаевич завоевал симпатии всего нашего потока, увлечённо рассказывая о своих самолётах-снарядах, об их особенностях…

Посещаемость лекций на нашем потоке, мягко говоря, оставляла желать лучшего, однако, когда лекции приходил читать Челомей, обе группы бывали в полном составе» [92].

«1957 год. В МВТУ им. Н.Э. Баумана профессор В.Н. Челомей читает лекции по проектированию специальных летательных аппаратов. Подтянутость, элегантность, нетрадиционное представление материала, полное раскрытие физического смысла, спрятанного за сложными дифференциальными уравнениями, — вот что привлекает аудиторию, — свидетельствует доктор технических наук, профессор А.В. Ильичёв. — Студенты ждут его лекций, с удовольствием идут на них. Согласитесь, мало кто из преподавателей может гордиться почти стопроцентной посещаемостью» [48].

«Мне тоже посчастливилось лично слушать лекции академика Челомея. На них всегда было интересно, потому что теория преподносилась наглядно, с примерами из ракетной техники. И мы, студенты, понимали, что курс “Теория колебаний”, который читал Владимир Николаевич, был не абстрактным набором знаний, а имел прямое отношение к практике эксплуатации ракет. Беря в руки линейку и сгибая её, он показывал, что ракета, как линейка, может изгибаться во время полёта. Уже на младших курсах мы понимали, что такое продольная неустойчивость ракеты, и знали, отчего и как это происходит, что ракета может не сломаться при этом, но сильно отклонится от курса. Новый материал преподносился Владимиром Николаевичем в очень простой, понятной и доступной форме. И создавалось впечатление, что он не готовился к лекциям, что каждая была экспромтом. Только став преподавателем, я понял, как непросто на таком уровне читать лекции. Такие лекции — это “высший пилотаж”, и, чтобы достичь его, преподавателю нужно много готовиться и заниматься», — вспоминал заместитель заведующего кафедрой СМ-2 МГГУ им. Н.Э. Баумана, доктор технических наук, профессор О.Н. Тушев.

Сразу несколько мемуаристов рассказывали, что свои лекции Владимир Николаевич начинал призывом к студентам по-новому взглянуть на читаемый им раздел механики, ощутить всю свежесть её задач, скрытых за системами дифференциальных уравнений. По своей форме эта вводная часть лекции несколько изменялась от года к году, оставаясь всё той же по своей сути:

«Не думайте, что всё уже открыто в механике, в этой одной из древнейших наук. Здесь много неоткрытого и необъяснённого. Только мы часто проходим мимо совершенно необычных явлений, не замечая их. Очень важно научиться видеть эти необычные явления, а потом понять их и объяснить. Именно это качество должно быть присуще настоящему исследователю…»

Характерное для Челомея отношение к не желавшим учиться чиновникам не имело отношения к студентам: Владимир Николаевич был прекрасным педагогом, умевшим ярко, доходчиво, с отличным, столь ценимым молодёжью юмором донести до студентов как общую теорию, так и необходимые нюансы таких сложных для непосвящённого наук, как динамика колебаний или теория устойчивости.

«Владимир Николаевич всегда уважительно относился к аудитории, перед которой предстояло выступать, — вспоминает Герой России В.И. Болысов. — Независимо от состава слушателей и темы тщательно готовил свои выступления, которые могли служить образцом ораторского мастерства. Проблему и её решение раскрывал ёмко и доказательно по сути, увлекательно и артистично по форме, убедительно по восприятию. Неординарностью изложения материала, глубиной его понимания, владением словом, увлечённостью и самоотдачей завораживал слушателей. Однажды, выступая на военно-техническом совете, посвященном созданию ракет с разделяющимися головными частями, Владимир Николаевич, заканчивая доклад, широким полукругом нарисовал в воздухе траекторию воображаемого полёта ракеты и, наклонясь из-за кафедры, протянул руку к полу, как бы указывая точки падения предполагаемых боевых блоков. В этот момент увлечённые услышанным присутствующие, как по команде, дружно встали, чтобы увидеть на полу место, куда якобы упали блоки».

«Когда Владимир Николаевич выступал, он приковывал к себе внимание мало-помалу разгоравшимся у него самого интересом к тому, что он говорил, он воспламенялся, в речи появлялась страсть, убеждённость проповедника. Он умел зажечь, увлечь слушателей. И вся жизнь его была, как мне теперь представляется, неудержимым стремлением к тому, что он видел впереди, видел то, что другим было недоступно», — писал о Челомее О.Д. Бакланов [9].

На большинстве лекций В.Н. Челомея, читаемых по субботам, присутствовал его ученик и ближайший помощник И.М. Шумилов, неустанно конспектировавший лекции учителя.

В 1966 году И.М. Шумилов по рекомендации В.Н. Челомея был назначен заместителем заведующего кафедрой. Ранее, с 1960 года, он совмещал работу на кафедре и в ОКБ- 52. К тому времени Игорь Михайлович уже был кандидатом технических наук (защитился в 1955 году, став первым кандидатом наук, защитившимся под руководством В.Н. Челомея), начальником лаборатории ОКБ-52, одним из ведущих конструкторов крылатой ракеты П-5.

Хотя Игорь Михайлович был 1927 года рождения, ещё непризывного для военных лет, он в 1944 году добровольцем ушел на фронт, воевал в составе войск 7-й гвардейской армии 2-го Украинского фронта, участвовал в кровопролитной Будапештской наступательной операции. Был награждён медалями «За взятие Будапешта» и «За победу над Германией».

Владимир Николаевич был прирождённым педагогом, зарекомендовавшим себя в этом отношении ещё со студенческой скамьи. Лекции он всегда читал по-разному, регулярно дополняя их новыми сведениями о становлении бурно развивающегося ракетостроения, его актуальных задачах. Это требовало постоянного знакомства с иностранной периодикой и, соответственно, знания языков. Он всегда с удовольствием отвечал на вопросы студентов, вступал с ними в дискуссии, убеждал, настаивал, требовал.

Экзамены он чаще принимал один, а получить «неуд» у самого Челомея было стыдно. Сверхтребований Владимир Николаевич не предъявлял, хотя спрашивал строго, и всегда был доброжелателен. Мог «сцепиться» с каким-нибудь знающим студентом, допускающим слишком вольные трактовки.