Человек с ружьём

Но для меня все эти бои у Фергессфурта или за Вихтигбрюкке звучали как китайская грамота. Даже не сумел толком выяснить, с кем же они там дрались.

Зато рассмешил всех, когда спросил о гильдии воров. Я думал, что это она на нас наехала. Оказалось, что о такой гильдии, как впрочем, и о столь любимой многими в моём мире гильдии убийц просто речи быть не может. Городская преступность, разумеется, существовала, но какая-либо организация этих одиночек или маленьких шаек всеми презираемых отбросов в цехи, кланы или гильдии была просто немыслима.

Города здесь небольшие. Тот, в котором мы оказались, Фрайфельд, с его сорока тысячами жителей, был самым крупным городом на всём юго-востоке королевства. И все здесь друг друга знали. Быть гражданином города по здешним меркам немалая привилегия. Поэтому всякий асоциальный элемент попросту выгонялся за городские стены. Или развешивался на них состоящей из таких же горожан городской стражей. В качестве украшений.

Вот за городом — запросто. Бандитов по лесам шастало немало, временами они сбивались в довольно-таки большие банды. А если ещё учесть отбившихся от своих отрядов наёмников и весьма безбашенных рыцарей с их столь же отмороженными дружинами, так вообще…

Нам же угрожали вовсе не мафиози, а вполне приличные купцы, озабоченные сначала уменьшением своих доходов, а теперь и угрозой потери репутации. Всё-таки подобные методы ведения бизнеса местным торговым сообществом не очень одобрялись. Вот у них под рукой могли и наёмные отряды оказаться, и профессионалы для разовых операций.

Да и граф Альберт фон Роттензумпф может на нас обидеться. За уничтожение находившегося под его покровительством весьма доходного предприятия «Малыш Цаг & Старый Цаг корпорейшен». А граф ведь не один. За его спиной родственник, дядя короля, герцог Гайслингенский, тоже с многочисленной роднёй. Да и своей у него хватает.

Поэтому к походу к мэрии готовились как на войну. Граф, барон и Хельмут с Куртом нацепили доспехи. И меня приодели. Правда, пришлось кирасу и кольчугу Малыша Цага использовать, в другие не влазил. Сразу почувствовал себя намного весомей. Килограмм на тридцать, наверное. Попросил, чтобы шлем был обязательно с пером. Поржали, но выдали.

Подвели мне весьма смирную, но габаритами и основательностью похожую на КАМАЗ кобылу. Помогли залезть.

И наша группа из пяти блестящих отдельными местами рыцарей, шести графских дружинников, семнадцати разбойников и двенадцати крестьян, им, оказывается, тоже надо в мэрии отметиться, чтобы за беглых не посчитали, отправилась в недолгий путь к городской ратуше.

Ощущать себя шагающим, пусть и не на своих двоих, а при помощи четвёрки лошадиных ног, танком было непривычно. Придётся попозже найти знающих людей, чтобы меня этой бронекавалерийской науке обучили. Но дорога была удивительно короткой, только за угол завернули, вот она — главная городская площадь.

Глава 10 Судилище и расплата

Ратуша, как я и ожидал, оказалась красивым зданием в стиле высокой готики. Очень высокой. Её башня высотой метров в пятьдесят, не меньше, с изукрашенными замысловатым рисунком часами, показывавшими что-то своей единственной ажурной стрелкой, господствовала над всем городом.

Нас уже ждали. В хорошем смысле этого слова.

Местная судебно-административная система своей замысловатостью превосходит даже здешний непредсказуемо плавающий курс серебряной мелочи.

Всё в королевстве принадлежит королю, но провинциями управляют герцоги. Со своими правами. В том числе — казнить и миловать. Но не всех. Кого-то казнил и миловал исключительно король, а кого-то — теоретически подчинявшиеся герцогам и королю графы и бароны. Практически же по-разному выходило.

А в городах даже король был не совсем в своём праве. Горожан судили горожане. Но не всех и не всегда. Были ещё суды магов и суды жрецов, но для своих. Хотя тоже когда как.

И это если не учитывать, что здешний герцог, Рихард Ост-Нидервальдский, самый младший из братьев короля, командует сотней в полку барона Людвига, а, значит, ему подчиняется, но при этом им же и управляет как местный герцог…

Без поллитры точно не разберёшься, а с поллитрой уже не до юридических тонкостей будет…

В общем, поскольку лесные разбойники разбойничали не в городе, мы подъехали не к ратуше, а к стоящему на той же площади дому представителя короля.

Королевский судья оказался радушно встретившим графа на ступеньках своего жилища пухленьким суетливым мужичком в обычной одежде богатого дворянина, без всяких там париков и мантий. Повязанных тут же увели. Причём, семейку Цагов и Ганса-душителя — куда-то в другую сторону.

Граф с судьёй отправились в дом, совещаться.

А мы, четыре конных статуя, одетые во всё больше нагревающиеся на летнем солнце самовары кирас и кастрюли шлемов, остались на площади. Ждать.

Не выдержав, я, не без помощи графских бойцов, слез с лошади и пошёл в тень, откуда за нами наблюдало несколько стражников. Ходить в доспехах оказалось хоть и не очень привычно, но вполне можно. В конце концов, мы с парой пудов полной выкладки марш-броски делали. А здесь весу даже поменьше будет.

Стражники, пятеро крепких мужиков, были вооружены короткими мечами и заткнутыми за пояс деревянными дубинками. Точь в точь наши «демократизаторы», только дубовые. Разговорился с их офицером.

Он, польщённый вниманием столь блестящего рыцаря, да ещё с пером, пожаловался, что служба их опасна и трудна, и, разумеется, не видна. Но она есть!

Вот сейчас в корчме, что в двух зигзагах от площади, уже второй день празднуют что-то восемь наёмников. Как бы чего не вышло…

Я насторожился и подозвал Курта. Оказалось, что это как раз наши наёмники, те самые, что графа с купцом сдали. Курт тут же высказал пожелание пополнить бюджет ещё восемью полновесными кронами. Ну до чего же меркантильная молодёжь пошла…

Правда, барон с фрайхером тоже были не прочь немножко поразвлечься.

Объяснили офицеру, что это за наёмники. Он проникся, но сделать ничего не мог. В черте города-то они пока ничего не натворили. Гуляют? Так это пусть себе. Пока их безобразия не выходят за рамки уплоченного. А в то, что за городскими стенами происходит, страже вмешиваться нельзя. Городская она!

Но насчёт нашего небольшого бизнеса, так это они не против, а даже и совсем наоборот. Предателей никто не любит. Только ничего не поджигать, а ежели что, ремонт таверны за наш счёт.

Глянул на своё оружие. Железяка хорошая, но махать в помещении тяжёлым кавалерийским мечом почти метровой длины не очень удобно. Попросил у стражников выдать мне пару палок, чем рассмешил всех. До слёз. Оказывается, это выражение употребляется несколько по другому поводу.

Но дубинки дали. И мы отправились в таверну.

Заведение оказалось на удивление приличным, чистым, но мрачноватым. Народу было немного, компанию из восьмерых засевших в самом тёмном углу нехороших людей мы заметили сразу.