Человек-Т, или Приключения экипажа "Пахаря"

Сначала о том, что у нас с ним было общего – о нашем детстве, а потом уже, когда я после определенного количества водки вполне созрел, о моем здесь появлении.

– …вот, – закончил я свой рассказ. – А потом я сел на лавочку, и ты вышел покурить.

Над столом повисла пауза.

Жека протянул руку, взял бутылку, наполнил рюмки, и мы выпили. Молча.

– Да, – сказал товарищ моего детства, – ты всегда был выдумщиком. Фантастику, опять же, любил. Помнишь, мы были в пятом классе, а в четвертый пришла какая-то новенькая? И ты утверждал, что она инопланетянка. Мол, видел своими глазами, как она летала над речкой.

Я помнил.

– То есть ты мне не веришь? – спросил я.

– Верю, не верю… Какая разница? Это, дружище, не имеет никакого значения. Но если ты хочешь об этом поговорить – пожалуйста. Скажи, а ты бы поверил в такую историю, случись она, например, со мной?

– Черт его знает… – криво улыбнулся я, чувствуя, что начинаю трезветь. – Нет, наверное. Да что там «наверное»… Самое забавное (теперь ты мне точно не поверишь), что там, в кафе, когда я пил пиво, ко мне подсел один мужик. И рассказал историю про своего деда и шаровую молнию. Мол, они были на рыбалке и спали в палатке. Началась гроза, и шаровая молния всосалась прямо в тело спящего деда. И мгновенно дед перенесся вместе с одеялом на несколько десятков метров. А палатка при этом осталась совершенно цела.

– И что?

– И то, что я ему не поверил. Не поверил, а через двадцать минут то же самое произошло со мной.

– А! – засмеялся Женька. – Ты хочешь сказать, что не нужно зарекаться от сумы и тюрьмы? Правильно, правильно, согласен. Судьба – это штука такая. Хитрая. Стоит тебе посчитать, что ты ее понял и вычислил, как она выкидывает такой фортель, что куда там женщине, обуянной страстью! Со мной такое не раз бывало.

– Да ничего я такого не хочу сказать, – помотал я головой. – Ну, подумай сам. Вот я перед тобой сижу. Джинсы, рубашка, носки, кроссовки. В кармане пара сотен российских рублей и удостоверение российской газеты. Все. Спрашивается, если я живу в Москве, то как я сюда попал без денег и документов?

– Ну ты, блин, даешь! – восхитился Женька. – Я балдею с твоей наивности. Тоже мне, журналист. Если бы ты знал, в какие места я попадал безо всяких денег и документов и вообще чуть ли не в одних трусах, ты бы меня о такой фигне не спрашивал. Документы… Подумаешь, проблема! А про деньги рассуждать – это вообще смешно. Не говоря уже о том, что они могли у тебя сначала быть, а потом их не стало, есть масса других вариантов.

– Например? – спросил я агрессивно.

– Например, ты отстал от поезда. Пьяный. И по пьянке решил навестить места боевой славы, так сказать. Сел в автобус и приехал. Потом, конечно, протрезвел и натурально охренел. А тут – бац! – я подвернулся. Что, неправдоподобно, скажешь?

– Я что, похож на алкоголика?

– Да не лезь ты, Ленька, в бутылку, – отмахнулся Жека и разлил еще по одной. – Ни на какого алкоголика ты не похож. Но, во-первых, такое не с одними алкоголиками может случиться, а во-вторых, как я уже говорил, неважно это.

– А что же тогда важно? – спросил я.

– Важно то, что мы с тобой встретились, и я страшно рад тебя видеть.

Он подмигнул, мы чокнулись, осушили рюмки и запили водку вкуснейшим березовым квасом.

В Женькиной квартире было две комнаты, и мне постелили на диване в гостиной. Несмотря на выпитое, я еще некоторое время не мог уснуть, глядя, как медленно тает за окном ночь и на смену ей приходит бледный рассвет.

Очень хотелось пить. И, наоборот, совершенно не хотелось вставать. Некоторое время я лежал с закрытыми глазами и пытался решить, что же все-таки делать: продолжать мучиться от жажды или преодолеть себя, подняться и эту самую жажду утолить.

Победила жажда.

Кое-как разлепив глаза, я вылез из-под одеяла и отправился на кухню. Помнится, в холодильнике стояла у меня початая бутылка нарзана…

Я открыл холодильник, цапнул с нижней полки пластиковую литровую бутыль, отвинтил крышку и сделал пару хороших глотков.

Холодный нарзан отозвался ломотой в висках и прочистил заспанную голову. Начиная что-то соображать, я огляделся и обнаружил, что нахожусь на своей кухне. В своей квартире. Город Москва. Россия.

Еще не до конца доверяя собственным глазам, осторожно подошел к окну и посмотрел. Все правильно. Внизу мой двор, а вверху – любимое московское небо.

На многострадальной левой руке появился новый синяк от хорошего щипка, но ни кухня, ни двор, ни Москва не исчезали. Я хлебнул еще нарзану, закурил и стал думать.

Следуя известному принципу «бритвы Оккама», который учит нас не приумножать сущностей без нужды, нужно было предположить, что я просто-напросто напился в кафе до потери памяти, добрел на автопилоте до дома, а встреча с бандитами-хулиганами, шаровая молния и все остальное мне приснилось. Приснилось выпукло и ярко. Настолько ярко, что не помогли никакие щипки. А теперь я проснулся с похмелья, и все встало на свои места. Правда, никогда раньше мне подобные сны не снились, но ведь все когда-нибудь происходит впервые, верно? Раньше не снились, а теперь вот привиделись. Хорошо, но как это я умудрился напиться со ста двадцати пяти граммов водки и двух кружек пива? Я, конечно, никогда не мог похвастаться какой-то особой стойкостью к спиртному (как известно, нет молодца побороть винца), но и после бутылки водки мордой в салат не падал. А тут… Что, водка совсем уж паленая оказалась? Хм-м, вполне может быть. Как-никак в России живем. Ладно, допустим, траванулся я ста двадцатью пятью граммами паленой водки. До потери, как уже говорилось, сознания. А… Что «а»? Нужны материальные доказательства. Улики, так сказать. А где они? Кроме воспоминаний… Стоп. Одежда! И обувь! Я ведь сижу на кухне в одних трусах! Если на стуле висит моя одежда, значит…

Я тут же кинулся в комнату и… замер на пороге.

Одежды моей на стуле не было.

Не оказалось ее после тщательных поисков и на ковре, и в платяном шкафу, и вообще в комнате и квартире.

И кроссовки свои я тоже не обнаружил.

Теперь мне стало по-настоящему страшно. Уповать на то, что я отравился водкой с пивом не только до потери памяти, но и до утраты верхней одежды и обуви, было не просто глупо, а… как бы это сказать… несерьезно, что ли. Гораздо серьезнее и честнее было предположить, что все происшедшее со мной вчера действительно… э-э… произошло.

Душ, подумал я. Для начала нужен контрастный душ с хорошим напором, затем тщательное бритье, плотный завтрак, а уж потом можно думать и принимать решения. Свежая голова и умиротворенный желудок очень этому способствуют.

Не торопясь, я выполнил все эти действия, убрал со стола, оделся и сел на кухне курить и думать.

А подумать мне было о чем. Если признать, что я действительно вчера дважды сумел мгновенно (кстати, а мгновенно ли?) переместиться на сотни и сотни километров в пространстве, то сами собой возникают очень интересные вопросы.

Взяв бумагу и ручку, я записал их по мере, так сказать, поступления в мою голову.

1. Что требуется для того, чтобы переместиться: сознательное желание, усилие воли, подсознательное желание, состояние опьянения, состояние сна, стресс, вдохновение, страх, что-то еще? 2. Как далеко я могу перемещаться? 3. С какой скоростью (мгновенно или скорость все же как-то ограничена)? 4. В какие именно места я могу перемещаться, а в какие нет: в любое место на Земле; в Солнечной системе; космоса вообще; под землю; на дно океана; только в те места, в которых я когда-то уже бывал; в места, которые видел (непосредственно глазами или достаточно фотографии, а также кино и телевидения)? 5. Что будет, если в месте неожиданного моего появления окажется, например, дерево или человек? 6. Что будет, если я, например, перемещусь просто на высоту, скажем, в пару километров (успею вернуться на землю или разобьюсь на хрен)? 7. Как это чудесное и фантастическое умение скажется на моем здоровье и скажется ли вообще? 8. Как мне его (или ее) назвать? 9. Что мне со всем этим теперь делать?