Человек-Т, или Приключения экипажа "Пахаря"

– Ага, – сказал Капитан с глубокомысленным видом. – А как гойты вчера себя… э-э… чувствовали? То есть я хочу спросить, все ли вчера было в порядке?

– Все было вполне прилично, – сказала Вишня, входя в хижину. – Если вы это имеете в виду.

– Доброе утро! – нестройным хором поприветствовал лируллийку экипаж, с трудом поднимаясь на ноги.

– Доброе, – улыбнулась Вишня. – Как вы себя чувствуете?

– Елки, – сказал Оружейник, – у всех сегодня один и тот же вопрос.

– Пока не очень, – сказал Доктор и пошел к выходу. – Но я сейчас вернусь с лекарством.

– Скажите, Вишня, – полюбопытствовал Капитан, – а лируллийцам знакомо похмелье?

– Конечно, – засмеялась Вишня. – Как и всем разумным, употребляющим алкоголь. Хотя иногда тех, кто его употребляет, назвать разумными довольно трудно. Но оно, как мне кажется, у нас не столь тяжелое, как у вас, гуманоидов. При прочих равных условиях.

– Это почему? – поинтересовался Оружейник.

– Земля лечит, – пояснила Вишня. – Точнее, почва, земные соки. Похмелье мы испытываем, если забываем после употребления алкоголя врасти в землю. Желательно плодородную.

– Везет некоторым, – вздохнул Оружейник. – Я тоже хочу врасти в почву. Соков земных попить, то-се…

– Не ной, – сказал Механик. – У всех свои недостатки и достоинства.

– Да, – сказала Вишня. – Мы те, кто мы есть. И это прекрасно.

Вернулся Доктор с аптечкой, вкатил всем, кроме пришедшего за минуту до него Охотника, по уколу, и уже через десять минут экипаж «Пахаря» был готов к завтраку и дальнейшим активным действиям.

А действия не заставили себя особо ждать.

С десяток гойтов во главе с Нясой, словно богатыри во главе с дядькой Черномором, как раз вышли из моря (люди только что искупались и нежились на песочке в ожидании хозяев), когда Умник заметил на горизонте, в небе над морем, врага.

Восемь жахов атаковали стремительно и неотвратимо. Но не настолько стремительно, чтобы люди, Вишня и Умник не успели укрыться за броней «Мураша», а гойты снова нырнуть к своему кораблю.

Этот бой был совершенно не похож на тот, что экипаж «Пахаря» выдержал несколько дней назад. Во-первых, жахов было теперь ровно в восемь раз больше. А во-вторых, они явно поменяли тактику.

Трое из них подожгли лес на берегу так, что перед «Мурашом» встала сплошная стена горящих деревьев, и, расположившись полукругом, огнем своих лазеров не давали вездеходу уйти далеко от моря. Трое других повторяли тот же маневр, но уже над самой кромкой берега (дважды Механик пытался скрыться под водой и дважды ему пришлось тормозить и бросать машину назад, чтобы не попасть под удар лазерного луча). Оставшиеся два врага кружили прямо над вездеходом и, судя по тому, как чувствовали себя люди и лируллийка, старались пробить броню каким-то иным оружием, напоминающим действие мощных парализаторов.

Броня пока выручала, но чувствовал экипаж себя, прямо скажем, хреново. Вишня и Штурман в результате потеряли сознание. Механик держался, как он сам потом выразился, исключительно на автоматизме и чувстве долга. Оружейник палил из бортовой плазменной пушки в белый свет как в копеечку (жахи все время умело маневрировали, так что в них и при хорошей реакции и точном прицеле было бы попасть крайне трудно, а уж в том полуобморочном состоянии, в котором находился Оружейник, и подавно). Что касается Капитана и Доктора, то первый мучительно старался найти выход из создавшегося положения и время от времени отдавал команды, которые ни Механик, ни Оружейник выполнить были просто не в силах, а второй горько сожалел о том, что в аптечке «Мураша» нет препаратов, способных мгновенно и немедленно повысить сопротивляемость организма к действию незнакомого оружия, и пытался, как мог, привести в чувство Вишню и Штурмана.

Корабельный же робот Умник вместе с Охотником дважды порывались выскочить из вездехода и отвлечь огонь на себя, но, получив резкий и недвусмысленный приказ Капитана оставаться на месте, притихли. При этом на обоих, казалось, неведомое оружие врага не действовало совершенно.

– Живыми взять хотят! – процедил сквозь зубы Механик, выворачивая до предела штурвал в очередной попытке прорвать огненное кольцо. – Что делать будем, Капитан?!

– Побеждать или помирать, – откликнулся Капитан. – Живым лично я им не дамся! Попробуй внаглую.

– Пробовал уже. Нос прижгли так, что… Они, гады, быстрее. И преимущество у них! Мы-то летать не можем – только прыгать. А прыгать бесполезно – маневр потеряем, и они нас в воздухе тут же завалят!

– Есть один!! – завопил Оружейник, поворачивая к ним радостное, залитое потом и кровью (приложился в самом начале во время неожиданного и резкого рывка «Мураша» лбом к казенной части пушки и рассек кожу) лицо. – Одним меньше, Капитан! Но мощность падает! Еще пять минут в таком режиме, и пушка сдохнет!!

Капитан зло выругался.

И тут на выручку пришли гойты.

Прямо из-под воды, взметнув фонтан брызг и пены, в небо прыгнула машина с короткими крыльями и чудным хвостовым оперением, неуловимо напоминающая земные истребители середины XXI века, и, стремительно набрав высоту, вступила в бой.

Еще два жаха были сбиты ею в течение четырех-пяти секунд.

Соотношение сил поменялось сразу в лучшую для союзников сторону, однако жахи, которых осталось пять, сдаваться и отступать явно не собирались. Они перестроились и продолжили бой. Теперь двое атаковали «Мураш», а трое завертели воздушную карусель с боевой машиной гойтов. Той удалось уничтожить сначала одного, а потом и второго противника, но третий жах, поймав гойтов на наборе высоты, всадил лазерный заряд-луч точно в хвостовое оперение. Истребитель гуманоидов-амфибий потерял управление, завалился на правое крыло, клюнул носом и стал падать. Дважды хлопнула катапульта – экипаж вместе с креслами покинул гибнущую машину. И быть бы ему расстрелянным в воздухе, но к тому времени успевшие несколько прийти в себя и Механик, и Оружейник (двое – не восемь) расправились со своими противниками, Оружейник практически последним плазменным зарядом издыхающей на глазах пушки очень удачно попал изготовившемуся к нападению последнему жаху в брюхо, и тот, кувыркаясь и растопырив лапы-отростки, рухнул в море. Это была чистая победа. Чистая и полная. Без потерь, если не считать таковыми потери в технике.

На совещание собрались, как только немного очухались.

Гойты пригласили людей к себе на корабль, стоящий на дне бухты, поскольку прибрежный лес продолжал гореть и потушить его не было никакой возможности. «Мураш», нырнув под воду и добравшись до корабля, был водворен в грузовой трюм, после чего людей, Вишню и Умника препроводили в круглую большую кают-компанию с куполообразным потолком.

Здесь, вероятно, собрались практически все гойты – тридцать четыре мужчины и женщины во главе с Нясом. Гости были усажены на почетные места за подковообразным столом, и Няса открыл, так сказать, военный совет.

– Итак, – начал он без всяких обычных для людей предисловий, – если вчера мы еще сомневались в том, следует ли нам немедленно принять участие в предлагаемой нашими гостями опасной экспедиции в подземелье к Золотому Шару и собирались этот вопрос тщательно обсуждать, то сегодняшние события развеяли все наши сомнения. На Тайге объявилась общая и смертельная для всех разумных опасность. Это жахи, как их называют люди… Мы не знаем, кто они такие и откуда взялись. Мы также не знаем, сколько их и какие у них конечные цели. Но в любом случае их цели с нашими не совпадают. Не совпадают на столько, что жахи проявляют крайнюю агрессивность и активно нападают на нас. Сегодняшний бой до полного уничтожения врага показал, что следует исходить из самых худших предположений. А именно: жахов много, себя они не жалеют и не оставят своих попыток нас уничтожить. И ничто не указывает на то, что эти попытки они впредь неоднократно не повторят.

Он сделал долгую паузу, переводя дыхание.

– Уничтожить или захватить в плен, – добавил Капитан. – И скорее даже второе гораздо для них предпочтительнее первого.

– Почему именно в плен? – спросил Няса.

– Мы просто еще не успели вам рассказать. Сегодня они, если бы захотели, могли бы сжечь нас несколько раз. Но они этого не сделали. Жахи пытались нас парализовать, а лазерным огнем только отгоняли от горящего леса и моря, чтобы мы не смогли уйти. И, надо сказать, это им почти удалось. Спасла броня нашего вездехода и то, что вы очень вовремя пришли нам на подмогу и сбили двоих. Тогда только и начался бой на уничтожение. Когда они поняли, что иного выхода нет.