Человек в западне (Сборник)
Шрифт:
— Добрый день, Жак!
— Добрый день.
— Где ты был?
— Нетрудно угадать. В городе, пытался что-нибудь сделать.
— Жак, здесь был адвокат Билла.
— Я знаю, мне об этом сказала Леора.
— Это отличный адвокат, он знает свое дело.
— Это ты говорил вчера вечером.
Питер растерялся. Я подумал, что мне снова прочитают проповедь для моей пользы и благополучия.
— Я очень устал, может, отложим разговор?
— Меквир хочет с тобой повидаться. Это очень важно, Жак. Сейчас он будет у себя в конторе. Может, позвонить и сказать, что ты здесь?
— К чему такая спешка?
— Это... это...
— Разреши,
— Неужели все люди на земле должны об этом спрашивать? Да, он невиновен!
— И сегодня ты искал этому доказательства?
— Да.
— Удалось тебе что-нибудь?
— Ничего не удалось.
Ирис минутку помолчала.
— Все имеют алиби, так сказал адвокат.
— Да.
— Но адвокат еще сказал нам о завещании Ронни.
— Знаю.
— Откуда? — спросил Питер.
— От Транта.
Ирис продолжала задумчиво:
— Ронни завещал весь свой капитал Биллу. Как это все усложняет! Ты считаешь, он не виноват. Мы все так считаем, но при всех отягчающих обстоятельствах это его не спасет.
— Да,— согласился я.— Одна наша уверенность в его невиновности его не спасет.
— Так вот, Жак, этот адвокат,, а он очень способный специалист, говорит, что в данных обстоятельствах нет ни одного шанса из миллиона, чтобы спасти Билла. Послушай, Жак, адвокат говорит, что, принимая во внимание Фелицию и легкую возбудимость Билла, единственной его защитой может быть только защита по линии психического заболевания. Но на это ты должен дать свое согласие. Он уверял нас, что при имеющемся материале, временное психическое заболевание — неплохой шанс...
Меня снова, охватило отчаяние. В ушах звучал голос Билла: «Этот адвокат, папа... эти все вопросы, словно я сумасшедший или что-то в этом роде...» Слова Транта: «Сделайте, что посоветует адвокат...»
Ирис продолжала:
— Жак, это страшно, но это — единственная надежда.
— Доказать, что Билл ненормальный? — спросил я.
— Временно. Человек, не отвечающий за свои поступки.
—- Пусть лучше его убьют.
Я встал. В этот момент я понял, что нужно собрать все свои силы. Если я сейчас сдамся, то надвигающаяся волна уничтожит и меня, и Билла. Я с ненавистью посмотрел на них и сказал:
— Вы все время ссылаетесь на закон. А я говорю: Билл невиновен. Вы все думаете, что я стараюсь закрыть глаза, потому что я слепой отец, потому что виноват, что сам предал его полиции,, потому что Фелиция... К черту! Меня не интересует, что вы все думаете., Я верю, что Билл невиновен, понимаете, не-ви-на-вен! А если он не виноват, то это можно доказать, а если это можно доказать, то я докажу! А если здесь будет вертеться какой-то адвокат и бредить о психиатрии, то я сброшу его с лестницы.
Теперь я чувствовал, что победил в поединке с ними. Я видел, что в глазах Питера появилось новое выражение. Я торжествовал. Этот — мой! А если я убедил Питера, то и Ирис пойдет за ним. Питер отозвался первым:
— Порядок, Жак, адвоката спустим с лестницы, а что дальше, с чего начинать?
Питер уже взял инициативу в свои руки. Прежде всего —- алиби всех заинтересованных лиц. Разве кто-нибудь пытался установить алиби Билла и поискать этот злосчастный кинотеатр? Мы знаем, что шел вестерн, знаем приблизительно, где этот кинотеатр находится. Физиономия Билла бросается в глаза. Может, кто-нибудь из кассирш узнает его по карточке? А кто проверял алиби Джонсона? И действительно ли именно
Ронни запер Жанну? А Анни и Гвендолен Снейгли? Наконец, театр. Лейгтоны и Трант уверяют, что Магги их там видела, но надо спросить Магги.Его горячность словно разбудила меня. Я позвонил Магги. Да, она встретила Лейгтоиов у входа в театр и разговаривала с ними в антракте.
— Жак, ты придешь сегодня? — спросила она.— Очень нужно, чтобы ты пришел.
— У тебя есть что-то, что может мне помочь?
— Сама не знаю. Но ты должен знать. По телефону говорить об этом неудобно.
— Я сейчас приду.
Я рассказал Питеру о Лейгтонах и о билетах. Он ответил, что это тоже надо проверить. Теперь уже даже Ирис приободрилась. Мы составил план. Ирис должна была заняться Джонсоном, Питер с фотографией Билла обойдет кинотеатры. Во мне забурлила энергия. Я вспомнил о ключе Жанны. Билл мне не лгал, я был в этом уверен. Кто мог иметь доступ к этой сумке? На Файр-Айленд вытащить ключ было некому. Потом Билл поставил мою машину в гараж, а сам на подземке поехал к Сильвии Ример. И только после Сильвии он пошел на 58-ю улицу. Значит, ключ могла взять Сильвия. Она — один из развенчанных гениев Ронни, она так же сильно ненавидела Ронни, как и Билл, и на этом крепла их дружба. Кроме того, она любила Билла и ненавидела Жанну.
— А что ты будешь делать? — внезапно прервал мои мысли Питер.
–
Я решил пока скрыть историю с ключом от Питера и Ирис, чтобы они снова не усомнились в Билле, и ответил:
— Я поеду к Сильвии Ример.
— Зачем? — спросил Питер.
— Она — близкая приятельница Билла. Может быть, она что-нибудь знает. А потом — к Магги,
План действий был намечен.
Собираясь уходить, Ирис сказала:
— Жак, я виновата перед тобой. Как я могла хоть на минутку усомниться в Билле! Это все адвокат виноват. Мы спасем его, Жак!
Глава 19
На Перри-стрит я нанял, такси, так как не был уверен, могу ли вести машину сам. Никто до сих пор не подумал о Сильвии Ример как о подозреваемой. Ведь Трант не проверил ее алиби. Но она хотела помочь Биллу и ненавидела Ронни. В голове моей началась путаница.
Дверь открылась сразу. Сильвия долго смотрела перед собой близорукими глазами и, наконец узнав меня, нервно спросила:
— Есть новости?
— Нет.
— Прошу вас, войдите.
Мы вошли в комнату. На топчане все еще лежала неубранная постель. Сильвия закурила, руки у нее дрожали.
— Вы его видели?
— Видел.
— В самом деле? А я думала, вы провели день, стеная над трупом Ронни.
Я сел на топчан.
— Скажите, за что вы меня так ненавидите?
— Это нетрудно отгадать. Я дружу с Биллом.
— И каждый, кто дружит с Биллом, должен меня ненавидеть?
— Иначе не может быть. Ему только девятнадцать лет. А что он видел дома? Сочувствие, понимание? Он должен уважать отца, если видит в нем опору.
— А меня он не уважал?
— Как он мог уважать вас, если целью вашей жизни было лизать сапоги Ронни Шелдона? Вы же этому чудовищу продали свою душу!
Меня взорвало.
— К чему эта болтовня о чудовищах? Вы что, считаете, что мой сын был нежной лилией, требующей ухода двадцать четыре часа в сутки? Папа тебя любит! Папе не нужны друзья!
— Друг! Ронни Шелдон — друг?
— В чем вы можете его упрекнуть?
— Вы хотите знать, в чем я могу его упрекнуть? Вашего Великого Ронни? Хотите послушать, кад он посту-пил со мной?