Чем черт не шутит

— Вы меня не разочаровали, Татьяна, — Алла Валерьевна снисходительно улыбнулась, признавая за кем-то еще, кроме нее самой, право на рассудочную деятельность. — Надеюсь, с моим поручением вы справитесь.

— Будем искать документы? — осведомилась я.

— Абсолютно верно. Благодаря вашему кристально честному Олегу, — фраза предназначалась Виктору, — у меня их нет.

— Вор вора ограбил? — съехидничала я. На Виктора смотреть было больно. Такой несчастной физиономии я у него еще не видела.

— Примерно так. Слишком прытким оказался.

— Лучше расскажите все по порядку. Вы хотели подставить Олега?

— Не напрасно Игорек выбрал вас, — голос стал холоднее. Кажется, Алла Валерьевна мечтала о лаврах великой интриганки, и то, что ее так быстро раскусили, по нраву ей не пришлось. Вести себя следовало осторожнее. — Спланировала я все заранее…

— Ага, — вопреки своему решению перебила я, — даже отпечатки пальцев на фотографии с кодом организовали. Так ведь? Подсунули ему в «Весне» пачку фотографий.

— Вы очень умны, — прозвучало это совсем не как комплимент. Скорее как предупреждение. Пора начинать опасаться за свою жизнь. — Мне оставалось только дождаться, когда Олег будет занят в «Пути». Я приехала около восьми вечера. Остановила машину в трех кварталах. Ключи у меня свои. Ни охранника, ни приемщицы, конечно, не было. Игорь и так их распустил, а я еще подгадала под дежурство семейной пары… — она сделала паузу. Ожидала восторгов по поводу своей проницательности? — Никакой бдительности. Документы сложила в спортивную сумку. Только собралась уходить, вваливается ваш Олег. Услышал он что-то. Прогнать бы его, и все, но я забеспокоилась, вдруг кому-нибудь про меня расскажет, а еще интересно стало, почему все бабы от него без ума. В общем, я почувствовала себя кошкой, играющей с мышью, — Алла Валерьевна досадливо покачала головой, сожалея о своей глупости, мол, и на солнце бывают пятна. — Я и так ему последнее время много внимания оказывала, вот и сказала, что ради него приехала. Вы в комнату отдыха заходили? — Она немного помолчала, заново переживая события того вечера. — Пока Олег был в душе, я спустилась и спрятала в его чемоданчике, в коробочку с какой-то гадостью, пачку долларов. А потом дернул меня черт самой принять душ, но была такая жара. Тогда-то, наверное, Олег не удержался, залез в комнату с сейфом. Голова у него работала, свести концы с концами труда не составило. Когда я вышла, какой-то он не такой был, но я этому значения не придала. Мы собирались с Игорем в казино, я опаздывала. Подвезла Олега до дома…

— Кроме чемоданчика для грима, у него что-нибудь было в руках? — вклинилась я в повествование.

— Нет, ничего, — досадливо поморщилась Алла Валерьевна. — Приехав домой, бросила сумку, документы проверить не успела, торопилась. Утром стало известно, что Олег не явился на работу. Я ничего не заподозрила, мало ли что могло случиться, — у нее от огорчения даже горло перехватило.

— Тогда вы позвонили ему домой и выяснили, где он собрался встретиться с Виктором. Так? — поторопила ее я. — И отправили туда своего головореза. — Она кивнула. — Потом Олег пытался дозвониться до мужа. Пришлось находиться все время рядом. Никакой возможности заглянуть в сумку. Да у меня и мысли не возникло, что Олег решился на воровство. Выглядел он и вправду честным человеком.

— Он пытался предотвратить преступления, — вмешался Виктор, — и спасти свою жизнь.

— Это еще бабушка надвое сказала, — отрезала Алла Валерьевна. — Он и вознаграждение мог от Игоря потребовать, и меня шантажировать.

— Вы совсем не знали Олега… — обвиняющим тоном произнес Виктор.

— В своих суждениях я руководствуюсь фактами. А факты таковы: из-за Олега документов у меня нет, — взвилась Алла Валерьевна. Один из бандитов дернулся и нехорошо посмотрел на нас.

— Оставьте в покое нравственность Олега. Он уже умер. Коль не говорить о нем мы не можем, давайте придерживаться общепринятых правил, — занервничала я. Виктор оказался в своей стихии, ругаться с Аллой Валерьевной он будет до тех пор, пока она не взъярится и не отдаст приказ избавить земной шар от двух надоевших ей субъектов. — Алла Валерьевна, я так понимаю, когда вы добрались до сумки, выяснилось, что в ней служебная документация «Последнего пути», верно?

— И это выяснили! — уязвленно воскликнула Алла Валерьевна и добавила, хищно улыбнувшись: — Жалко будет вас убивать.

— А обязательно? — дрогнувшим голосом спросила я.

Насладившись своей властью над нами, она не ответила, но продолжила рассказ:

— Да, сумка оказалась набита счетами, бланками, договорами и прочей чепухой. Остановить киллера я была уже не в силах. Однако мой человек заметил, как Олегу удалось перед смертью поговорить с женщиной. Он успел записать номера ваших машин. Где номера, там и адреса. К сожалению, у вашей подружки нас кто-то опередил.

— То есть вы к ее исчезновению не причастны? — местопребывание Наташки оставалось для меня единственным белым пятном.

— Увы. Но хуже от этого только вам. Кто бы ее ни похитил, владение документами он не афиширует. Остается надеяться, что он их не нашел. Поэтому вам придется приложить максимум усилий для поисков.

— Чего ради? — возмутился Виктор.

— Вам ни для чего. А Татьяне, к примеру, для сохранения вашей никчемной жизни.

— Вы же нас все равно на тот свет собрались отправить, — напомнил он.

— Лишний час пожить не хочется? Сейчас организуем вашу безвременную кончину, — не смутилась Алла Валерьевна.

— Вы этого не сделаете!

— Вы уверены? — улыбнулась Алла Валерьевна. — Не повторяйте ошибку моего мужа. Он меня никогда не принимал всерьез.

— Давайте так, — предложила я компромисс, лихорадочно соображая, проследил ли шефов шпик наш путь до дачи. — Я нахожу документы, а вы рассматриваете возможные варианты сохранения нам жизни.

— Хорошо, я подумаю, — милостиво согласилась Алла Валерьевна.

— Тогда поехали.

— О! Вы уже знаете, где они?

— Догадываюсь.

— Куда поедем?

— В сторону кладбища.

— Надеюсь, это не шутка? — подозрительно поинтересовалась Алла Валерьевна и крикнула: — Славик, иди сюда, верни Татьяне игрушку.

Славик — под дверью он, что ли, подслушивал? — не замедлил появиться. Виктор шумно втянул в себя воздух, именно Славик подстрелил милого его сердцу Андрюху. С глумливой почтительностью вновь прибывший вручил мне зажигалку в виде гранаты. Благодарить Славика я не стала. Портятся мои манеры. Плохо на них влияет общение с бандитами.

Нас с Виктором, как жениха и невесту перед загсом, развели по разным машинам. Виктор в окружении охраны, достойной или короля, или маньяка-убийцы, проследовал к «Ауди» цвета металлик. Меня облагодетельствовали, посадив в красную «БМВ» между двумя качками, вооруженными до зубов. Зажатая их могучими телами, я почувствовала себя пассажиром переполненного троллейбуса. Еще больше испортила настроение обернувшаяся с переднего сиденья Алла Валерьевна.

— Прокати, Славик, с ветерком. Мы желаем получить удовольствие от поездки, не так ли, Татьяна? А не то, как знать, не станет ли она для кого-нибудь из присутствующих последней.

Я предпочла не отвечать. Будущее не радовало. Болели ребра, воняли потом сидящие рядом козлы, и мир сквозь тонированные стекла казался окрашенным в темные краски. Мы въехали в город, пересекли его по наименее оживленным улицам и оказались на окраине. Дорога пошла вверх. И без того плохая, она стала еще хуже и напоминала теперь пыльную горную тропу. В носу зачесалось. Я несколько раз громко чихнула. Здоровья мне никто не пожелал.

Мы поднялись на холм. Под нами лежали причудливые и загадочные корпуса, цеха, перегонные башни и цистерны нефтеперерабатывающего завода. Вблизи он, наверное, шумный и суетливый, как любой завод, но на расстоянии выглядит безлюдным и безмолвным. Единственный доносившийся до нас звук издавал высокий факел, из жерла которого вырывалось желтовато-голубое пламя — сгорали какие-то отходы производства. Огромный неживой город из металла. Почему-то очень похожими на него рисуют города XXI века. То ли у художников воображения не хватает, то ли у них такой же мрачный взгляд на жизнь, как у меня сейчас. Думается мне, справедливо, что рядом находится кладбище. Мы миновали дачные участки, где трудолюбивые граждане выращивают «экологически чистые овощи», и очутились на кладбище.