Чёрч. Книга 2

Даже глубоко в подсознании Эмма знала, что хочет сделать. Она пыталась себя обезопасить. Как только Каспер исчезнет или его обнаружат мертвым у него дома, естественно, возникнут вопросы. Подозрения. Обвинения. Но если она даже адреса его не знала, то не могла пойти к нему домой и причинить ему вред. Значит, Эмма уже тогда обеспечила себе алиби. Даже перед другом. Она пыталась дистанцироваться от поступка, которого еще не совершила.

С помощью досье и небольшого интернет-расследования Чёрч сумел придумать правдоподобное объяснение внезапному исчезновению Каспера. Это оказалось непросто — его сводная сестра была замужем за Розенштейном, который к тому же с ним работал. Чёрчу нужно было найти кого-то со стороны отца Каспера, кого-то, не имеющего отношения к его сестре.

И тут ему снова улыбнулась удача. На этот раз в виде мертвой двоюродной сестры Каспера. Девушки с врожденной сердечной недостаточностью, которая умерла всего пару месяцев назад. Это поможет им выиграть время. Чёрч позвонил на «Солнечное ранчо» и, притворившись хорошим психотерапевтом, отпросился с работы по причине смерти в семье. Когда информация дойдет до Розенштейна, его жена сможет её подтвердить — «неожиданная» часть будет списана на того, кто принял это сообщение или передал его, переврав.

Поэтому Чёрч позвонил на «Солнечное ранчо» с телефона в мотеле Райана и представился Каспером. Это не было их защитой, всё это развалится при первом же серьезном расследовании. И все же необходимо было что-то сделать, чтобы дать им хотя бы эту неделю.

— Да, досье очень пригодилось, — заверил, наконец, Чёрч Райана. — Послушай, я собираюсь сказать Эмме, что мы с тобой знакомы, поэтому советую тебе подготовиться.

— Что?!

Голос Райана прогремел так громко, что эхом разнесся по всему кафе. На них начали оборачиваться люди.

— Тише, — прорычал Чёрч. — У меня все проблемы начались из-за того, что я лгал ей и себе. Если и дальше буду молчать о тебе, будет только хуже.

— Нет, нет, нет, нет, нет, — Райан стремительно замотал головой, его каштановые кудри взметнулись вокруг головы. — Так не катит, мужик. Не катит. Она меня возненавидит. Я этого не вынесу. Не вынесу. Не катит. Ты не можешь этого сделать. Не можешь.

— Могу, — склонившись над столом, прошипел Чёрч. — И сделаю. Это произойдёт. Так что либо смирись с этим, либо уезжай из города. Это тебе нужно было жилье и деньги. Это ты меня умолял. Это часть сделки. Соглашайся или уходи.

На этот раз Райану хватило ума не закричать, но он обеспокоенно прикусил нижнюю губу.

— Тогда…, — кажется, он что-то обдумывал. — Я не понимаю, мужик. Тогда зачем я тебе нужен? Зачем тебе платить за мое дерьмо? Моя работа заключалась в том, чтобы за ней шпионить, верно? Так на что я тебе теперь?

Чёрч подавил желание улыбнуться и поднялся на ноги.

— Уверен, что найду тебе занятие.

16

— Поверить не могу, что ты это сделала!

И хотя он говорил по телефону, Эмма почувствовала, как доктор Розенштейн стиснул зубы. Она закатила глаза, расхаживая взад и вперед по спальне Чёрча.

— Ей нужно было просто ответить на мой вопрос.

— Эмма, это смешно! Я не знаю, что на тебя нашло, угрожать сотрудникам! Они хотели вызвать полицию! Не знаю, как ты можешь ожидать от меня…

— Может, им и впрямь стоит ее вызвать, — ответила Эмма. — Тогда мы все вместе можем сесть и поговорить.

На другом конце телефона повисла долгая пауза.

— Ты не можешь просто так нападать на персонал, — наконец, вздохнул он. — Этим ты только создашь проблемы нам обоим, и, если я потеряю должность, твоя мать, скорее всего, просто найдет другого психолога, и тогда ты снова вернешься в исходную точку. Поработай со мной здесь, Эмма.

— Такого больше не повторится, — заверила она его.

— Я просто… что на тебя нашло? Иногда мне кажется, что я говорю с совершенно другой женщиной, а не с той, что встретил в больнице.

«Может, потому что так оно и есть».

— Просто немного смоуправства, док, вот и все.

— Абсурд. Больше никаких сцен, понятно?

— Конечно. Если никто не даст мне повода.

— Эмма.

— Послушайте, — сказала она, потирая лоб кончиками пальцев. — Я… я знаю, что это было не круто. У меня была тяжелая ночь, я забыла принять таблетку и не выспалась.

— Видишь? Неужели это было так сложно? Теперь я понимаю тебя немного лучше. Установи таймер на телефоне, хорошо? Так ты не забудешь принять лекарство, — посоветовал он.

— Да. Хорошо.

— Увидимся завтра, Эмма.

— Увидимся.

Нахмурившись, она уронила на кровать мобильный. Сейчас было почти девять часов вечера. Она еще раньше ждала каких-то последствий своего скандала в клинике, какого-то звонка, но и представить себе не могла, что Розенштейн позвонит ей сам. Конечно, он был прав, если бы администратор вызвала охрану, Эмме бы не поздоровилось.

Она даже не совсем понимала, почему так расстроилась. Эмма вовсе не испытывала к Райану сильной эмоциональной привязанности. Он был просто парнем, который мог достать ей всё что угодно. Парнем, которому она так нравилась, что он исполнял все ее пожелания. Даже если бы у нее на глазах его сбил автобус, это никак бы не повлияло на ее день, так что отъезд Райана из «Солнечного ранчо» не должен был иметь для нее никакого значения.

И все же… какова вероятность того, что единственный человек, с которым она дружила в лечебнице, выписался и свалил в тот же самый день, когда она помогла убить и похоронить их психотерапевта?

И тут Эмма поняла, почему она впала в панику. Его отъезд казался ей дурным знаком. Райан был единственным свидетелем связи между ней и Каспером — все остальные видели в них лишь психотерапевта и не слишком ретивую пациентку. Но Райану были известны ее истинные чувства. В конце концов, он достал для нее досье Каспера. Он этого не осознавал, но это потенциально давало ему большую власть над ней.

Эмма услышала в коридоре шаги и подняла голову, ожидая увидеть Марго. Поэтому очень удивилась, когда в дверях возник Чёрч.

— Что ты делаешь? — оглядываясь по сторонам, спросила она. — Я думала, ты ушел.

— Ни за что.

— Но ты ушёл.

— Нет, не ушел.

Эмма покачала головой.

— Неважно. Чего ты хочешь? — спросила она.

— Я хочу положить конец твоей нелепой враждебности по отношению ко мне, — ответил Чёрч.

Эмма нахмурилась.