Чердаклы

Россия через Эдварда Сноудена получила доступ к секретным документам Агентства национальной безопасности США, которые содержат неопровержимые доказательства активной деятельности инопланетян на Земле. Они давно захватили власть в США, и глобальная слежка – дело рук пришельцев.

… … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … … …

Миша Павлов

Миша рвется на саммит. Но это невозможно – есть же внутренние правила Корпорации. Бут говорит ему: ты у нас, Миша, большой ученый, у тебя даже мыши яйца несут! И, глядя в окаменевшее лицо Павлова, добавляет: вон у тебя на рубашке пятна от кока-колы, нехорошо. Переоденься…

К черту! – едва Бут свалил, Миша сразу расслабился. Долго маялся от безделья, потом пошел в кабинет президента, степенно, с достоинством, будто ему там необходимо взять что-то важное. Лариса ничего не спросила. Да и что спрашивать. Он имеет право! Входит, осматривается. Неспешно изучает каждую деталь. Ему здесь придется работать. И, видимо, очень скоро.

За массивными правительственными дурындами разросся целый газон традесканций. Чучело филина подмигивает ему с одной из полок. Как-то все холодно, не по-человечески, надо менять. Миша усаживается в президентское кресло, устраивается поудобнее, принимает расслабленную позу, складывает сцепленные пальцы рук на животе. Он думает о том, что в жизни главное не дергаться, не суетиться – все придет само. Вот он – чрезмерно не старался, не интриговал, не подличал, не выпрыгивал из штанов, но именно ему отдают главный приз в игре. Спокойно. Ровно. Без суеты и без трупов. О Буте он старается не думать. Думает только о себе. Воля! Несокрушимая свободная воля. Ему хочется, чтобы кто-нибудь оценил его простые и верные мысли. Он приоткрывает глаза…

Пред ним стоят двое детей – мальчик и девочка очень странного вида. Оба лет семи, оба в белых халатах. У мальчика какая-то странная поросль на подбородке и лицо все желтое, будто прокуренное. У девочки совершенно ангельский вид – розовые кудряшки вокруг белых щек, пухлые ярко-красные губы и точеная фигурка как у вполне взрослой барышни. Миша снова закрывает глаза, глубоко вдыхает и выдыхает. Дежурный логопед, слышит он неестественно писклявый голос, вызывали? Он снова открывает глаза, затем открывает рот, собираясь закричать во всю глотку: Лариса! Но не делает этого, не кричит, нельзя – он тут пока не хозяин, и как он объяснит свой панический крик.

Дети в белых халатах подходят к Мише, трогают его за коленку, он сжимается весь в президентском кресле. Девочка пустыми глазами напоминает ему Марту-массажистку, а мальчик… На кого похож мальчик? Мальчик похож на маленького Гучкова, у него такая же насквозь прокуренная физиономия. Мише кажется, что за спиной стоит еще кто-то, но посмотреть не решается. Мальчик ставит на стол свой саквояж, девочка складывает рядом с креслом толстые папки одну на другую, маленький Гучков с бородкой становится на эту стопку и наклоняется к Мише Павлову, открывает саквояж и велит девочке: приступайте! Девочка вынимает из саквояжа стетоскоп, скальпель, пачку горчичников, большой шприц с иглой. Откройте рот, батенька, говорит мальчик голосом мультяшного крокодила, и высуньте посильнее язык. Миша покорно открывает рот, высовывает язык и чувствует, как маленький Гучков давит на язык чем-то холодным. Придется корень подрезать, говорит мальчик. А кончик? У него нет кончика, быстро анестезию!..

Вставайте, дяденька, говорит девочка кукольным голоском, извините, но придется спустить штанишки и оголить ягодички. Миша со страдальческим выражением на лице встает с кресла, снимает пиджак, закатывает рукава рубашки, потом расстегивает ремень, опускает брюки, стягивает звездно-полосатые трусы и, придерживая их руками, неприлично выпячивает голый зад.

– Ой, Михаил Андреевич! – слышит он в этот момент голос Ларисы. – Что с вами? Вам помощь не нужна?..

Президент Бут

По пути на саммит президент Бут заворачивает в Самару, на ракетный завод – ведущее предприятие отрасли – ФГУП ГНПРКЦ ЦСКБ-Прогресс. Он шагает по чисто вымытой плитке в сопровождении толпы охранников, помощников, губернатора, митрополита, заводских начальников. В отдалении, среди стеклянных и металлических хитросплетений, ему видится вдруг мальчик в белой рубашке и красном галстуке, мальчик машет ему рукой, словно приглашая свернуть со сверкающей плитки и подойти к нему. Он тут же импульсивно сворачивает, делает несколько шагов и под встревоженные восклицания сопровождающих вляпывается в черную лужу. Чуть не на руках его вытаскивают обратно на сухую дорожку, толпа кудахчет и хлопает крыльями, он достает из кармана белоснежный платок, смотрит на свои испоганенные туфли, затем протягивает платок директору: на – чисть! Директор густо краснеет, хватает платок и медленно опускается на четвереньки. Ладно, к черту! Бут машет на директора рукой и поворачивается к помощнику: есть там, в машине, у меня что-нибудь в запасе? Есть! Уже бегут! Уже несут! И точно – уже бегут, сообщает он своей крысе, уже несут, уже через минуту переобувают…

В аквариумном экране появляется лифт, падающий куда-то в преисподнюю. Пока добирались до изделия, Бут почему-то вспоминал вчерашний разговор с супругой. Они столкнулись в Бута-Хат, и она сообщила ему, что заказывает очередную песцовую шубу. Хватит! – вдруг заорал он, – есть вещи более значимые и престижные, чем песцовые шубы. Собольи? – спросила Катерина, – нет, соболь мне не идет… Разве что белёк?..

В огромном нескончаемом зале, освещаемом тысячами прожекторов, без стен, потолков и окон изделие кажется ему каким-то допотопным, на скорую руку скроенным из картона или слепленным из жеваной бумаги. Даже поверхность довольно грубая, покрытая мелкими щербинками. Вся его многочисленная свита, включая охранников, забирается по ступенькам внутрь тарелки, и он, как и все, тоже влезает туда и оглядывается. В тарелке ничего нет, буквально ничего, пустое пространство, только посередине висит что-то похожее на металлодетектор. Все стоят, недоуменно оглядываясь; директор подвигает Буту пластиковый стул, но он игнорирует этот директорский жест и продолжает стоять. Директор, маленький, смуглый человек с труднопроизносимой фамилией, долго жует жвачку из кадрового потенциала и оборонного заказа, дергает кадыком, пытаясь проглотить комок в горле. Затем к Буту подходит седоголовый генеральный конструктор Шандор Тимай, становится чуть ли не навытяжку и, глядя в глаза президенту, начинает докладывать.

Технические характеристики предельно просты, говорит он. Скорость? Неограниченная. Вместимость? Неограниченная. Полная неуязвимость для всех видов современных и перспективных средств поражения. При угрозе захвата – мгновенная аннигиляция. Управление? Вот видите эту загогулину? При запуске в этой рамке появляется светящийся шар – это своего рода глаз, позволяющий осуществлять обзор практически на триста шестьдесят градусов, рамка мгновенно реагирует на малейшие помехи и помогает осуществлять управление. Вооружение? Таран!

Что? – восклицает Бут, какой, к черту, таран? Да, скромно опускает глаза седоголовый конструктор, эта штука способом прямого воздействия способна уничтожить все что угодно, даже матушку Землю расколошматить в пух и прах, и остаться невредимой. Экологически чистое оружие!

Ох-хо-хо, произносит Бут. И где же вы добыли первичный образец? Мы ведь сами создавать ни черта не можем! Только красть…

Разве вы не знаете, говорит Тимай, нашли мы ее тут недалеко, в Жигулевских горах. Совершенно случайно был захвачен единственный экземпляр этой штуковины. Можно сказать, подобрали брошенное кем-то хозяйство. Никто не требовал вернуть. Она буквально валялась на опушке, слегка вросшая в землю. Или точнее – будто выросшая из земли… как гриб-дождевик. Так что никакого воровства, все по закону.

За спиной у Бута что-то недовольно бурчит Лысый Якут. Чего ты? – сердито смотрит на него президент. Начальник охраны виновато улыбается и склоняется прямо к его уху: я говорю, в шестидесятые годы, хорошо это помню, жив еще был маршал Чан Кайши, в Хэйлунцзянской провинции нашли такие же грибы… И что?.. Да ничего – хунвейбины быстренько затоптали их взад…

Мы не сразу поняли, продолжает между тем Шандор Тимай, что это такое, пытались, так сказать, поколупать, но она, гадина, к счастью, не колупается (в этот момент все хихикают, и кто-то радостно повторяет: не колупается, гадина). Ну, в общем, пришлось повозиться, чтобы запустить в серию. Принципы ее работы…

Не надо принципов, перебивает его Бут, не грузите. Когда испытания? Без этой штуки при наших просторах… страна обезлюдела… потеряем скоро и ваши волшебные горы, и все остальное…

Ну а что испытывать – она с самого начала действовала исправно, мы просто этого не знали, мы ничего не знали. Если говорить самым простым языком, она начинает действовать в определенных условиях и при надлежащем воздействии…

То есть все-таки надо было поколупать, произносит кто-то в толпе, пытаясь вызвать смех присутствующих. Но никто не смеется, а генеральный конструктор заканчивает свой короткий доклад. При определенных условиях (он делает паузу) эта штука начинает размножаться… то есть создает бесконечное количество собственных копий… феномен репликации…