Черепашки-ниндзя и Подземный Кукловод

– Эй, – тихо произнёс ошарашенный Тип. – Ты что такое удумал?

Он начал пятиться назад.

– Ничего, братец, – спокойно ответил Роджер, делая ещё одну попытку. – Это ручка для самых больших и выгодных контрактов. Потому она такая негабаритная. Да. Ещё одна секунда – и дело будет сделано.

Но Долби Паркер уже сбегал по лестнице вниз. Он не имел никакого морального права рисковать своим рыхлым, избалованным телом. «Ничего, – успокаивал он сам себя, – если Роджер не отказался от дома сам, окружной суд это сделает за него».

Глава 11. Путешествие в канализационную шахту

Если б не годы учёбы в монастыре Сансанг, полет Сплинтера в канализационной шахте мог бы стоить ему жизни. Учитель знал по рассказам тибетских монахов, что когда живое существо срывается в глубокую пропасть, сознание, парализованное страхом, и многие другие органы обычно выключаются и на острые камни, как правило, падает уже клинический труп с обширным инсультом.

Поэтому Сплинтер постарался прежде всего не поддаваться панике. Благодаря тому, что шахта была достаточно глубока, а на её стенах не оказалось острых обрубков арматуры, учитель успел удачно сгруппироваться и подготовиться к последнему страшному удару.

«Бах!!» – наконец болью отозвалось в каждом его суставе. Немного прейдя в себя, Сплинтер постарался осторожно пошевелиться. Всё болит и ноет, но, кажется, переломов и вывихов нет.

Сплинтер попробовал подняться.

– Какое счастье, что крысы ходят на четырёх лапах, а не на двух! – невольно вырвалось у него. Передвигаться, при наличии какого-то минимума неудобств, было всё-таки можно.

Теперь следовало внимательно осмотреться. Конечно, первые несколько минут даже такой приспособленный к ночной жизни зверь, как Сплинтер, не мог разобрать в этом могильном мраке ровным счётом ничего. Но когда понемногу прошло ослепление болью, и глаза привыкли к темноте, учитель увидел именно то, что ожидал.

Это была обычная канализация, где на уровне двух-трёх дюймов плескалась тёплая, исходящая паром вода с нечистотами. Абсолютно однообразный и унылый пейзаж.

– Так, куда же мне теперь идти? – задал сам себе вполне резонный вопрос учитель.

Выбор, в принципе, был не так уж и велик. Можно шагать вперёд или назад. Иного не дано.

Сплинтер присел прямо в тёплую лужу и, обхватив голову лапами, попытался сосредоточиться.

– Ага, – почувствовал он, как постепенно начал приходить в себя. – Сначала нужно определить, куда течёт вода.

Он сунул хвост в самую середину потока и понял, что вода никуда не течёт, а стоит, будто болото.

– Не беда, – вспомнил учитель любимое выражение мудрых тибетских монахов, – сейчас что-нибудь обязательно придумаем.

Прошлёпав несколько футов, Сплинтер увидел над собой шахту, по которой он сюда только что прибыл. Но никакого света там не было заметно – наступил глухой декабрьский вечер. Ни единой звёздочки.

– Послушай, – сказал сам себе учитель, – если во время падения мне отшибло не все мозги, то я могу поручиться, что минут пятнадцать назад на небе сияло заходящее солнце. Следовательно, тучи не должны закрыть звезды.

Сплинтер ещё раз задрал голову и посмотрел вверх. Однако никаких таких звёзд не было и в помине.

«В чём же дело?» – напряжённо размышлял Сплинтер, присев на какой-то камешек. Он ещё давным-давно слышал, что из колодцев можно даже днём увидеть звезды.

«Так почему же, чёрт побери, я не могу их увидеть вечером?» – раздосадовано шлёпнул по воде хвостом учитель.

И тут он увидел свои звезды. Они сверкали в грязной воде, как бриллианты.

Сплинтер встал и посмотрел в шахту. Да, звезды были на месте. «Видимо, какая-то тучка закрыла их на минуту», – успокоено подумал учитель и попробовал сориентироваться.

– Если я пойду вперёд, то попаду к стоку на окраине, если назад, то рано или поздно выйду в район Строуберри-стрит, – решил он и пошёл назад.

…Если бы Сплинтер подождал ещё немного, то понял бы – тучка здесь вовсе ни при чём. Вечернее небо было чистым, как холодная колодезная вода. Просто в шахту осторожно спускался Бильбауфман со своей бандой. Сегодня они славно поработали. За плечами у двух младших членов банды болтались грязные котомки с копчёным салом, кукурузной мукой и свежей рыбой – это была дань с трусливых и неорганизованных сородичей.

Они, конечно, и не подозревали о том, что сейчас по тоннелю канализации спешит к выходу на Строуберри-стрит злейший враг Бильбауфмана – Сплинтер. Иначе банда давно была бы уже внизу и преследовала беззащитного учителя…

Сплинтер, естественно, тоже ни о чём не подозревал и его подгоняла только тревога за оставшихся без присмотра черепашек.

– Эх, – вздохнул Сплинтер, – ведь там этот полоумный Джулиан. Не дай Бог он решит наведать черепашек в моё отсутствие… От него можно ожидать чего угодно.

То лояльное отношение к мулату, которому поспособствовал чудесный вечер и морозный воздух, куда-то улетучилось. Сплинтер не смог окончательно перебороть своей неприязни к Джуду.

Конечно, надо было поторопиться. Учитель в конце концов сам того не замечая, перешёл на галоп. И всё-таки удача сегодня явно была на его стороне. Немного времени прошло в спешке и тревоге, а Сплинтер уже увидел вдалеке какой-то свет.

– Вот это удача! – не выдержав, воскликнул обрадованный наставник. – Я и не думал, что выход на Строуберри-стрит так близко!

Он ещё прибавил шагу. Свет постепенно приближался, наполняя сердце учителя ликованием.

* * *

– Ты ничего не слышал? – вдруг замерев, спросил Бильбауфман у другого члена банды по кличке Шприц.

– Нет, Биль, все вроде бы спокойно, – отозвалась грязная серая крыса на коротеньких кривых лапах. – Мы ещё на прошлой неделе передушили здесь всех мышей и пиявок.

– Ты и в Мемфисе говорил мне, что все спокойно, когда мы потом нарвались на фокстерьеров в супермаркете, – проворчал чёрный атаман.

Шприц обиженно замолчал и, поправив на спине котомку, от которой шёл одуряющий запах сала, пошёл дальше.

– Эй, вы, дохлые тушканчики, не отставайте! – хрипло крикнул в темноту Бильбауфман. – Если кто отстанет, я сам проколю ему своим железным клыком сонную артерию, понятно?

– Понятно, мистер Биль, – раздались испуганные покорные голоса. Это были остальные члены шайки – Гопс и Кнедлик. Только в такой газете, как «Вашингтон Пост», могли обозвать этих худых крысят, больше похожих на мышей, «угрозой будущему города».