Через камень и море

— Фредерик… что-то не так?

— Называй меня Фрей, — сказал он, не обращая внимания на вопрос. — Так называет меня сестра.

Такое прозвище выглядело весьма забавным по сравнению с его официальным именем Арескинны, но она решила, что справится с этим.

— Я имела в виду, что ты кажешься… не в своей тарелке. — повторила она.

Он посмотрел на неё пронзительным взглядом и тихо ответил:

— Поездка. — прошептал он. — Отец настаивает на том, чтобы я поехал.

Рен не хотела давить на него и осторожно спросила:

— Ты не хочешь ехать?

Фредерик-Фрей посмотрел в пол.

— Я не люблю лошадей. — решительно сказал он. — Я предпочитаю плавать.

Рен была немного ошеломлена. Она никогда не встречала человека, который бы боялся этих гордых и красивых животных. Опять же, возможно он не встречал никого, кто боялся моря… безбрежного океана. Почему же её тянет защищать этого странного молодого человека?

На рассвете Рен тихонько спустилась в конюшню, чтобы встретиться там с Фреем. Она прошла двух лошадей — Корицу, Крапиву, и остановилась у последней кобыле Пионе.

К тому времени как Фелисьен нашёл её, Рен уже посадила Фрея в седло. К её удивлению он всё быстро понял. А позже она узнала, что он был вынужден садиться на жеребца своего старшего брата в очень раннем возрасте. Просто его никогда не учили правильно обращаться с лошадью. Пион принял его хорошо.

Во второй половине дня вердас и кавалерия была готова сопровождать всех членов королевской семьи. Рен сидела на Корице, а Фрей по-прежнему держался на Пионе.

Он легко обращался со спокойной кобылой, или же она с ним. Они даже проехали рысью, вызвав шок у всех. Но потом Фрей ехал с левой стороны от Рен. Она следила за тем, чтобы Фелисьен не спровоцировал его лошадь на панику.

Три дня спустя она отправилась чтобы проводить домой своих родственников и… дядю. Она так и не говорила с ним с ночи первого банкета.

— Это твоё шанс на счастье. — проговорил он прощаясь. — Остальное зависит от тебя… и от него.

Было все это действительно всего лишь семь лет назад?

Скрежет металлических решёток о камень прервал воспоминания Рен. Железные двери медленно расходились, а затем Циндер и другие гномы внесли в открытый проход тело Молота-Оленя.

— Пора. — сказал Чиллион позади неё.

Рен увидела внутри между стенами каменный пол и отверстие в его центре. Это был широкий и тёмный проход, подобный размерами воротам Бейли, и казалось он вёл в самые недра горы. Она могла поклясться, что уловила запах морской воды, заполняющей камеру и вздрогнула.

— Миледи. — сказал Чиллион. — Вы это слышали?

Рен посмотрела к его раскосые эльфийские глаза и переспросила:

— Прости что?

— Шорох. — сказал он тихо и сделав шаг остановился.

— Что?

Чиллион моргнул и нахмурил густые брови.

— Я просто стал слишком стар. Мой разум всё чаще блуждает где-то…

Да, старый Чиллион становился иногда слишком странным.

Рен собралась с духом и вышла за ним, не оглядываясь но слыша, как закрываются за спиной металлические двери.

* * *

— Мы не можем идти дальше! — прошептала Винн.

Чейн нахмурился.

Было трудно говорить тихо, потому что гномы на трибунах очень очень гремели.

Она же не могла перестать думать о бледном лице Молота-Оленя. Слишком многое говорило о том, как он умер. Если кто-нибудь, из благородных мертвецов, кроме Чейна, бродил среди гномов…

— Кто эта женщина? — спросил Чейн, прерывая её размышления.

— Представительница королевского рода Мелорна. — выдохнула она, пытаясь успокоиться. — Герцогиня, то есть принцесса, Рен, вдова князя Фредерика. Она сделала всё возможное, чтобы препятствовать расследованию капитана Родиана. Если она увидит, что я здесь…

Винн замолчала и нахмурившись посмотрела на Чейна.

Это было трудно объяснить. Он не был в центре расследования убийств как она.

Но что герцогиня делает здесь? И куда подевалась Тень?

— Идём! — выкрикнул один из молодых гномов другому, проходя между трибунами.

Винн отпрыгнула в сторону, хватая Чейна, чтобы их не увидели.

Девушка не знала, действительно ли Тень отправилась искать Ходящих-сквозь-камень или собака убежала, повинуясь каким-то своим инстинктам. Она огляделась, пытаясь увидеть другие ходы в боковых отверстиях трибун и тут заметила Маллета.

Старый ширвиш был занят монахами из других храмов. Должен был состояться банкет в честь ухода Молота-Оленя и на нём могли участвовать члены семьи и другие танаэ. Но из слов Маллета она поняла, что он собирался уйти отсюда.

— Он скоро уйдёт отсюда. — прошептала она. — И мы должны идти с ним!

Чейн вытянулся во весь рост и огляделся.

Затем он попятился к отверстию рядом с туннелем и Винн последовала за ним.

Вместе они скользили вдоль стены, стараясь быть незамеченными. Когда они подошли к арке, Винн нырнула туда перед Чейном и оказалась внутри камеры, куда не попадал свет. Она едва могла различить овальные проходы в других трёх стенах.

— О, семь адов! — выругалась она.

Куда ушла Тень и как теперь её искать? Винн достала холодную лампу из своего кармана и потёрла её, чтобы добыть свет.

— Не неси её слишком высоко. — сказал Чейн. — Мы не должны привлечь внимание.

Винн хотела было сказать в ответ что-то язвительное, но прикусила язык и зажав лампу в руках шагнула внутрь. Все двери, кроме тех, что под аркой слева, были заперты. И в целом этот путь вёл к сцене, а не от неё. Она сжала кристалл в правой руке и посветила.

— Это бессмысленно. — сказала она. — Мы должны дождаться, пока снова не появится Тень.

Чейн стоял у входа в комнату, заглядывая внутрь.

— Что если Маллет заметит нас?

— Скажем, что мы искали его по всему амфитеатру и заблудились.

Чейн взглянул на неё в отчаянии.

— Это может быть нашим единственным шансом. Как часто умирают танаэ?

И в самом деле, это был редкий случай, но…

— Я не могу позволить, чтобы герцогиня меня увидела!

Девушка чувствовала свою вину за потерю Тени. Постепенно её постоянные неудачи уничтожали все шансы заполучить древние тексты.

Чейн отвернулся и снова посмотрел в проход, ведущий из камеры, оставив Винн в смятении.