Черная черепаха

Махина сделала несколько шагов в одну сторону, в другую. Обошла кругом колонны, проверяя, не укрылся ли я за одной из них. Затем голем снова замер. Будь у него лицо или хотя бы какое-то его подобие - на нем наверняка бы сейчас отразилось глубокое недоумение.

Он меня потерял! Значит, я угадал - глаза или то, что их ему заменяет, спрятаны где-то в прорези, идущей по внешней кромке его диска. Смотреть вверх он попросту не может.

Сверху донесся чей-то смех. Толпа быстро подхватила его, и вот уже десятки глоток сверху ржали, улюлюкали, свистели. Я бросил взгляд на песочные часы рядом с гонгом. Уже больше половины песка было внизу, так что мне оставалось продержаться совсем немного.

Голем, сделав еще один круг по арене и не обнаружив противника, остановился и надолго застыл. Я тоже расслабился и обнаглел настолько, что уселся на нем поудобнее, скрестив ноги.

– Это нечестно! Нечестно!- заорал распорядитель боев, вскакивая со своего места.

Толпа зрителей взревела еще сильнее. Кто-то, перегибаясь через перила, швырял в голема огрызки яблок и какой-то мусор, но снаряды лишь отскакивали от железного корпуса, не вызывая у машины смерти никакой реакции. Кто-то вовсю спорил с распорядителем - кажется, требуя своего выигрыша. Даже разразилась небольшая потасовка с его телохранителями. Песок в часах тем временем ровной струйкой ссыпался вниз, и в верхней половине колбы его почти не осталось.

Я разглядел Маверика, который поднялся со своего места и, подойдя к самому краю ложи, с усмешкой наблюдал за мной. Встретив мой взгляд, он кивнул и медленно похлопал в ладоши.

Кто-то в толпе увидел его жест и подхватил. Еще немного - и мне рукоплескала вся площадь. Гром оваций смог заглушить только финальный удар гонга.

И вот тогда я, наконец, смог вздохнуть спокойно.

В ложу Маверика меня на этот раз пропустили беспрепятственно, хотя охрана, как и сам распорядитель боев, бросали на меня косые взгляды.

– Заслуженный приз, мой бритоголовый друг, - улыбнулся франт, передавая мне увесистый кошелек с золотом.

Он был молод, черноволос, с бровями вразлет и хитрым, цепким взглядом карих глаз. Все происходящее вокруг его, кажется, забавляло - с тонких губ его не сходила легкая усмешка. Одет он был в некое подобие средневекового камзола, черного, расшитого серебром, высокие сапоги, черные штаны, плащ с алым атласным подбоем. На богато украшенной перевязи покоился хищного вида клинок из темной стали. Явно зачарованный.

– Благодарю. Я много слышал о вас. И хотел бы переговорить с вами наедине.

Он удивленно вскинул бровь.

– Вот как?

– У меня к вам... деловое предложение. Важное.

– Что ж... Здесь явно не место для серьезных разговоров. Да и бои мне уже наскучили. Приглашаю ко мне в особняк. Это недалеко, у южной стены. Прогуляемся?

– Не вопрос.

В сопровождении Маверика я направился прочь от Мясорубки. По пути к нам присоединились будто из-под земли вынырнувшие Густав и Кейн. Вот где они раньше были?

– Мангуст?
– удивленно прищурившись, спросил Кейн.
– Что ты здесь делаешь?

– Вы знакомы?

– Да, это тот монах из Стальных псов. Я вам про него рассказывал. Который завалил жреца в храме Черной змеи. Без него мы бы потеряли гарем.

– Ах, да, припоминаю. А ты шустрый малый. И сегодня в очередной раз это доказал.

– Угу. Распорядитель боев на меня, похоже, зуб теперь точить будет. Я показал беспроигрышную тактику против его любимого бойца.

– О, насчет этого не беспокойся. Будь уверен, что уже к следующему бою на спину голему наварят каких-нибудь острых шипов, или что-нибудь в этом духе. Вряд ли кому-нибудь удастся повторить твой фокус. Но ты молодец. Нестандартный подход.

– Странно, что до этого раньше никто не додумался.

– Тут мало додуматься. Надо еще и умудриться такой трюк провернуть. Идея и исполнение - это две стороны одной медали. Плюс ты переоцениваешь местных игроков. В массе своей они лишены всякой фантазии.

– Может быть...

– Но в одном ты прав - распорядитель на тебя жутко зол. Он немало денег потерял на этом бою. Ставки на твою победу были двадцать к одному. Его спасло только то, что максимальная ставка - не больше десяти золотых. Но те, кто поставил эту десятку, в итоге загреб две сотни.

Он хитро усмехнулся, и меня пронзила догадка.

– И вы тоже ставили на меня?

– А почему бы нет? Это всего лишь десятка.

– Заработали на мне две сотни, а мне самому всучили жалкий полтинник?

Он рассмеялся.

– Что поделать? В жизни обычно так и бывает. Кто-то пыжится, проливает кровь. А кто-то снимает сливки. А вот, кстати, и мой дом.

Особняк Маверика притулился к самой крепостной стене. Солидное двухэтажное здание с узкими стрельчатыми окнами, забранными решетками. Двери окованы железом, вместо колокольчика - массивное железное кольцо в львиной пасти.

– У меня слабость к архитектуре викторианской эпохи, - пояснил Маверик.
– Но, ей-богу, в реале построить такой домик было бы дешевле. Раз в пять.

За дверями нас ждал просторный холл с мраморной лестницей и большим камином, рядом с которым стояли два массивных кожаных кресла и небольшой столик. Там мы и расположились. Близнецов Маверик отослал, зато по лестнице спустилась одна из гурий - высокая, светловолосая красавица в полупрозрачных одеяниях. Кажется, та самая Лейла, на которую положил глаз Стинг.

Гурия поднесла нам графин с рубиново-красным вином и бокалами тонкого стекла.

– Спасибо, милая. Можешь идти.

Пригубив вина, Маверик на мгновение блаженно прикрыл глаза, а потом обратился ко мне.

– Кстати, хочу лично поблагодарить тебя и твою команду за спасение этих крошек. Без них этот дом был мрачен и пуст. Они наполнили его уютом.

– Да не за что. Надеюсь, они стоили своих денег.

– О, поверь, они стоят любых денег. Ожерелье Салантиса стало украшением моей коллекции.

– Коллекции?

– Этот дом - не столько место отдыха, сколько музей. Я храню здесь свои трофеи.

– Понятно. И как вам ожерелье? Я имею в виду... уже насладились их обществом?

Он недоуменно прищурился, а потом рассмеялся.

– Ах, ты об этом? Брось, неужели ты думаешь, что я буду спать с ними? Это же гурии-девственницы! Весь их шик в том, что они нетронуты. Это как коллекция уникального вина, сохранившегося в единственном экземпляре. Оно для того, чтобы любоваться и хвастаться им, а не пить.