Черная папка. Илюха. Давным давно была война…
Шрифт:
Пришел Никита в труселях, с мокрыми взлохмаченными волосами на голове и полотенцем на плечах.
– Ребя, давайте, там две кабинки освободились, а то кто-нибудь залезет на полчаса.
– Серый, догоняй! – Илюха скинул полосатую маечку, закинул на плечо полотенец и вышел из комнаты.
– Рот закрой, а то вороны гнездо совьют… - усмехнулся Никита.
– А? Что? – вышел из ступора Кирюха.
– Чего рот-то раскрыл?
– Это он нашего "Мура" со спины рассмотрел, - пояснил Серый. Кирилл посмотрел на Сережку и снова впал в ступор. Левая половина груди мальчишки была в заметных,
– Кирилл, тук-тук!!! Есть кто дома? Рот закрой…
Кирилл сглотнул набежавшую слюну и закрыл рот и снова открыл его от удивления. И у Никиты были отметки от пулевых ранений, как и у Сережки. Он не мог спутать такие шрамы, у его папы были такие же.
– Слушай, а откуда у тебя отметки от ранений?
– спросил Никиту Кирилл.
– Бандитские разборки… - хмуро произнес Никитос, а потом улыбнулся. –Да закрой ты рот! Шучу я, шучу!
Когда из душа вернулись Илья и Серый, Кирилл не выдержал.
– Илья, а тебе правда 14 лет?
– С утра была правда…
– А откуда у тебя столько шрамов?
– Это я по помойкам разным лазил, запутался в колючей проволоке. Потом попал в борщевик… Вот так и получил такую красивую спину.
– Нет, ну правда…
– Хорошо, скажу правду: в 1941 году я попал в плен к фашистам, меня связывали колючей проволокой. Потом снова попал к ним в лапы, меня грызли собаки, меня били плетьми. Потом снова попал к фашистам…
– Да ну тебя, я серьезно, - обиделся Кирилл.
– А ты …
– А я серьезно! Вот Серого почти пристрелили, когда он грудью закрывал немецкого офицера от пули, а Никитоса расстреливали в упор…
– Да ну тебя! Я по-человечески, а ты…- Кирилл лег на кровать, отвернулся лицом к стенке. Все желание дружить с этими ребятами пропало. Просто издеваются, как над несмышленышем.
– Все, спать! Набегались за сегодня… - Илья погасил свет. Ночью Кирилл проснулся… Или ему приснилось, что проснулся от тихого разговора.
– Не мог я на них смотреть… Они до сих пор стоят у меня перед глазами… Почему они меня не послушали? Почему не ушли? Почему!!!- ломал голову Никита.
– Ладно, проехали… - Илья тяжело вздохнул. – У меня вон, постоянное напоминание
– Илюха, я же тебе по этому поводу все уже сказал! Я вот не могу понять, почему у меня нет шрамов… Я же должен был быть калекой…
– Серый, ты же умер… У тебя, как у меня, шрамы не заживали, вот и все. У тебя же нет дырки во лбу! – пояснял Илья.- У Никиты нет дырки в груди, у меня нет ранений от гранаты… Что на нас зажило, то и оставило отметины, а что не зажило, того не стало. Ты лучше расскажи, как ты к ним в лапы попал, как вообще все это выдержал?
– А сам-то как выдержал? – ответил вопросом на вопрос Серый.
– Ну, как…Я умею терпеть боль, но это… Думал, что это сон, что скоро все кончится. А оно не кончалось… Потом просто отключился, совсем перестал думать. Потом боялся, что буду инвалидом, но Дед выходил. – вздохнул Илья.
– -А ты?
– Сперва было больно, я орал, тем более, что когда орешь, ничего сказать не можешь – просто орешь. Так никого и ничего не выдал… Самое страшное было, когда они стали колошматить по… Огнем палить… А еще говорят, что тебе теперь девушки не нужны. Потом очнулся у столба
и шепчу: «Убейте, убейте». Потом раз… и легко стало. Проснулся… И еще, Илюха, а мне надо в город слетать…– Зачем?
– Я в детдоме, твою медаль спрятал. За Тингуту… Помнишь, танк подбили? –по голосу стало понятно, что Серый заулыбался.
– Помню…
Проснулся Кирилл, когда зазвучал горн. Свой странный сон или не сон Кирилл помнил до мельчайших подробностей и интонаций…
Папка. Продолжение…
Кирилл шел по одной из дорожек - тропинок лагеря, которая вела к старенькой беседке. Эта беседка была его тайным местом, именно здесь Кирилл скрывался и переживал свои неудачи, которые происходили в лагере. Неудачи были детские: девочка, которая ему понравилась отказала в медляке на «танцульках» (как говорил папа), проиграл в каких-то соревнованиях, поссорился с тем, кого считал другом… Обычные пацанские неудачи. Но сейчас Кирилл шел в беседку, чтоб никто не слышал его разговор с папой.
Пришел в беседку, набрал вызов… Через несколько гудков услышал:
– Да, Кирюх!
– Па, у тебя есть время и возможность приехать в лагерь?
– А что случилось? Нашкодил?
– Нет, пап, только… Пап, ну можешь?
– Нет, пока занят. Говори, что случилось? – потребовал подполковник Свиридов.
– Па, помнишь того мальчика, Илью Фролова, что у тебя спрашивал про твоего деда? Что в тельняшке ходит?
– Конечно, помню, его не забудешь, яркая личность.
– Па, меня поселили к ним в палату, если честно, то я напросился…- смутился Кирилл.
– И…? Они по шее тебе настучали? Хотя… Ты бы не пожаловался. Так что произошло-то?
– Па, у него вся спина в шрамах…
Подполковник Свиридов завис… на долгую минуту.
– Па? Ты меня слышишь? –заволновался Кирилл.
– Слушаю!
– А еще у его друзей, Сережки и Никиты, это те, которых в трусах к тебе в палатку привели, на теле метки пулевых ранений…
– Уверен? Я же не заметил чего-то особого…
– Па, вспомни, ты же еще сказал, что они очень похожи на кого-то…
– А, эти… так они все в грязи были извазюканы…
– Вот! А вчера, как спать ложились, я на них посмотрел… Точно пулевые…
– Понял, принял. К ужину буду в гости.
– Па, сегодня 23-е, «королевская ночь», завтра отъезд…
– Сказал, буду к ужину - к 19.30. Если получится, присмотрись к ним.
День шел как обычно. Кирилл успел потрепаться со знакомыми из разных отрядов, с которыми познакомился в прошлые смены. После обеда Стас, собрав отряд в холле корпуса, сообщил новость, которая обрадовала почти весь второй отряд:
– Сегодня «тихого часа» не будет!
– Ура!!! – мальчишки и девчонки завопили так, что не дали Стасу договорить. И когда ор прекратился, Стас продолжил.
– Вы знаете, что вся наша «Зарница» снималась на видео. Радист Володя смонтировал небольшой, но захватывающий фильм! Все желающие, вместо «тихого часа», приглашаются в кинозал, на просмотр этого фильма! Если время останется… - снова поднялся шум и гвалт, Стаса ухе не слышали. Но Стас быстро навел порядок. – А кто будет орать, тот пойдет спать!