Черная Принцесса: История Розы

– Как же «плотно» в тебе это «сидит», да? – усмехнулась девушка, опустив голову вниз и отрицательно покачав ей, из стороны в сторону. – Странно, что именно я попала под «обстрел» твоей «подростковой». Извиняюсь! «Сыновьей ревности»… И самой первой! А как же Никита? Он – был «первым», на том самом «подоконнике». Разве, нет? Но почему-то все «лавры», достались именно мне! Это все потому, что я девушка? Или потому, что ты «сексист», а я, уже после, девушка?!

– Душ не поможет избавиться от «паров». Если после него, ты вновь берешься «парить», – будто, пропустив мимо ушей все то, что она говорила, спокойно проговорил Егор. Утыкаясь носом в ее волосы и чувствуя запах шампуня, с сиренью и примесью яблока. «Парникового» яблока! – У Влада нет с этим проблем. Ровно, так же, как и нет и проблем, достойных сей «парилки». Он «убивается» по «крупному» и по «тяжести», если за «это» заходит. Не «детским лепетом», вроде этого. А вот ты, да. Я могу долго «разглагольствовать» на тему того, в какую сторону дул ветер. Или сказать, что выходил на балкон проветриться и приметил открытое окно комнаты. В которой горел синий «индикатор» и выходили «облака». Но к чему это, если «папе», в любом случае, это не понравится… Папам. «Обоим»!

– Было бы странно, если бы понравилось! Если, еще учесть, что изначально. Ему и одному, самому первому и моему. Не нравлюсь я сама. А точнее, не понравлюсь, когда он увидит ту самую меня. Какой я стала, сейчас…

Ничего не ответив, Егор прикрыл глаза и просто продолжил наслаждаться тем, что было в его руках. В «ощущенческом» и «обонятельном» планах…

Он не «давил» на нее, как и на кисти рук. Но и давал понять, что он, все еще здесь. И готов выслушать, как и не отпустит до «нужного момента».

А какого? Самому бы знать… Не хотелось бы доводить до того, чтобы он сам ее рукава закатал или приподнял кофту до конца. Резинка которой и сама уже бледную полоску кожи впалого живота оголила, но не достаточно. Не достаточно для того, чтобы определить «масштаб трагедии».

«Приказано» было, ждать и «наблюдать», «следить»… Но кого он обманывал? Кивая ночью, а под утро – не в силах уснуть. И с каким-то «маньяческим желанием», вглядывался в одно единственное окно, дабы рассмотреть, хоть что-то. Или выждать, чтобы София сама вышла на балкон, и хоть как-то и чем-то, «запалилась». Но вот, он парадокс и вот она ирония. «Запалилась» она табаком. Что конечно, не отметает ее «внутренних демонов», по проблеме. Но и не «добавляет очков», вместе с тем, никому и ни к чему. Ни подтверждая, но и не опровергая.

– А точно стоило прятать от меня, именно Влада? – прервала повисшую, между ними, тишину, София. – Как и меня, именно от него? Я имею в виду…

– Ты все-таки хочешь, лично, «проинспектировать уголок потребителя», да? – утробно прорычал Егор, вдыхая ее запах с закрытыми глазами. Теперь, не только, ради наслаждения и какого-то своего эстетического удовольствия. Но и для того, чтобы успокоиться, а ведь, так хорошо молчании. – «Потребителя» моих «нервных клеток», в том углу!

***

– То есть, как «похоже»?!

– То есть, как «тату»?!

Так и не дождавшись Егора с Софией, Влад и Женя обоюдно решили, якобы «намекнуть» Александру, на разговор «тет-а-тет». И одними «мужчинами». Который вылился в «женское», «очистившееся» и вернувшееся из дамской комнаты, жестокое и яростное: «нет! Здесь и при нас! Сейчас!».

А после, в не менее жестокое противостояние «женского» и «мужского». Количество «вторых», перевешивало знатно, количество «первых». Зато, качеством они не уступали друг другу. И в каких-то моментах, буквально перевешивали количество, «женское» над «мужским».

– Поля! – «проныл» Женя, уже, скорее просто и по факту. Не надеясь, что она смилостивится и успокоится, наконец. Спустя десять минут объяснений и десять минут «вымаливания» прощения за молчание.

Скрестив руки, в закатанной до локтя белой рубашке, в светло-серую клетку, на столе, он «упал» на них лбом. И уставился взглядом в пол. Точнее, в полоску пола, межу своих же ног, в темно-коричневых брюках на черном кожаном ремне.

– Нет! Вот… Даже, не начинай! – махнула она правой рукой в его сторону, отмахиваясь. – Ни о какой беременности не может идти речь, тем более ни о какой: «ты же – девушка! Ты не должна ругаться, успокойся!». Я не буду спокойна, пока не будет спокойна моя малышка! Которая, мало того, что подверглась всему этому. Теперь, еще и вторит судьбе вашей! – шатен скрючился. – Вашей, Влад, с Егором! Бывшей! Буквально, «рвясь» опять между двух огней! И это, не к тому, что ту мне жалко. Я ее не знала до момента, как Женя появился со всеми вами, у меня. А я – у вас и Жени. А там, где-то «ровно» и лет пять есть уже, наверное. Не то, шесть! Короче! Вполне, достаточно, чтобы сказать, что она заслужила все то, что с ней произошло. Сразу, после всего и потом… А София – нет. И это, капец, товарищи! Надо что-то решать!

– Я согласна с Полиной, – положительно кивнула Карина. – Пусть, я и не знаю всего. А если что-то и знаю, то и не до конца, как и сама София. Но…

– Ну, ты-то куда? – закатил глаза Влад, уже, даже не участвуя в беседе. И не следя за ней и ее ходом, правильным или нет. Как и за количеством пуговиц, расстегнутых, что на рукавах розовой рубашки, что на груди. Не заправив ее и в черные джинсы, на того же цвета кожаном поясе. Зато, подвернув их у щиколоток, как и рукава «верха», до локтя.

Качаясь на стуле, головой и глазами «упершись» в потолок. Он, зато отлично различал «говоривших» по голосам и «мелькающим», где-то внизу, силуэтам. По их «размытым» макушкам. Что и давало ему право, не смотреть на них и не видеть, в принципе. Насмотрелся и до этого!

– Цыц! Не дай мне повода, окончательно усомниться в тебе, Влад! – шикнула Полина. – Когда это все полетит к чертям. Нет! К ним, уже летит. К дьяволу! Когда полетит к нему, ты будешь тем, кто это все вернет обратно. Я серьезно! Никто «иной», только ты. Хотя бы потому, что ты «тучу лет» отсутствовал, пусть и не по своей вине. Но теперь, «отрабатываешь долги»! Кармы, не кармы… Как угодно! Делай! В прошлый раз, у тебя это очень неплохо получилось…

– Женек, не ревнуй! – хохотнул Влад. – Она, все еще «твоя». И ребенок, тому «безусловное подтверждение».

– Ксан? Что делаем? – подал голос, молчащий до этого, Ник.

Пребывающий в не меньшем «раздрае», чем сам мужчина. Оба были погружены в свои мысли, в своих головах. Но смотря, в одну и ту же точку на столе. Думаю об «одном», но в «разном».

В белой рубашке и светло-серых брюках, на темно-сером кожаном ремне, он снова был, как «белая ворона». И не только, среди «говоривших» до этого и не «говоривших» на кухне, вовсе.

Но и на «фоне», одетого во все синие, мужчины. От кофты, с воротником и краями рукавов ее, белой рубашки. До брюк со стрелками, на кожаном ремне.

– Может, стоит подержать ее здесь, какое-то время? И бросить всю слежку на Розу? Она, явно будет вне себя! Не столько от того, что мы знаем, сколько от того, что мы вмешались в ее планы. И без разрешения «верхов», буквально «выкрали» Софию. Нужно, хотя бы понять, куда дальше «путь держать». Куда она его «держит» и что дальше соберется делать. Пусть, София и не такая важная часть плана, пока. Мы не знаем до конца всего, как плана, так и «рисунка». Но пока, она просто «выбивает» все «это» на ее теле. Стоит поискать тех, кого она «подстраивает» под это «дело» и тело! Не того, с кем она это проворачивает. За ним, не заржавеет и не остынет. Найдем! А «жертв». Кого мы не видим, но они есть. И «тату», тому веский аргумент.

– Черт! – шикнул Александр и все замерли, вернувшись в вертикальное положение на стульях, и уставившись на него.

Сжав голову руками, он смотрел в стол какими-то, в «своем» и «по-своему», обезумившими глазами. Одновременно, понимая, как он это все «запустил». И, не зная, как «распустить» и «выпутаться». С чего начать и к чему прийти?

Когда Роза, одновременно и создает «невесть что» и стремится к чему-то неописуемому. Не происходящему и не происходившему, доселе. Подходя сразу и под «переворот» и под «смену члена власти». И еще, что-то. Что было «сокрыто», в этих «знаках на теле». И ни «первое», ни «второе», ни «третье», не вязалось с миром и покоем. Равновесием и балансом. С миром, как в принципе. Только, с войной и бойней насмерть!