Чёрная Тень

— Что это? — спросил я.

— Ты хотел проследить за черными червями, и сасуцеи показывает тебе нить, которая связывает две половинки.

— И я могу… проследить, пойти за ней и узнать, куда она ведет?

— Может быть, — отвечала Мама Шептунья, — а может, нужно посмотреть издалека.

— Это как?

— Оглядись, меткий маг. Оглядись вокруг.

Я так и сделал и понял, что черная нить была не одна. Их были десятки, повсюду, они шли через нас, над нами…

— Как мог Дексан запустить столько червей в своих жертв? Поднялась бы паника!

На детском лице Мамы Шептуньи на мгновение появилось мрачное выражение.

— Они слишком хитрые, те, кто это устраивает, — она постучала меня по виску. — Они показывают тебе одну или двух жертв, чтобы вы с аргоси решили, что знаете, что происходит, но они используют гадкую магию, чтобы скрыть остальных зараженных, так, чтобы вы не догадались, как далеко они расставили свои сети.

Так дело не только в вымогательстве или даже в мести. Что бы ни происходило, клиенты Дексана задумали что-то масштабное.

— Мне нужно идти, — сказал я. — Мне нужно пойти за этими нитями и найти того, кто за это в ответе.

— Тогда иди, — сказала она. — Теперь в тебе живет дух. — Мама Шептунья усмехнулась и стукнула пальцем сначала по моей левой скуле, потом по правой. — Теперь у тебя Черная Тень в одном глазу и сасуцеи в другом!

Рейчис обнюхал мое лицо. Я отпихнул его мохнатую морду.

— Сколько она… сасуцеи… останется со мной? — спросил я. Я даже не понимал толком, по душе ли мне, что у меня в глазу поселился какой-то странный дух. Мне и так уже хватало проблем с чудовищными видениями.

— Она будет держаться тебя, пока ей интересно, мальчик. Шепчи ей время от времени, и, может, она покажет тебе то, что не видят другие. Но будь осторожен, меткий маг, не проси у нее неправильных вещей. Сасуцеи может иногда здорово разозлиться.

Отлично, потому что для полноты счастья мне не хватало только разозленного духа в глазу.

— Иди, — сказала она, толкая меня маленькими ручками. — Иди в свой шумный мир с твоими шумными бедами. Иди и стань героем. Или покойником. Не знаю точно.

47 НИТИ

— Что мы тут делаем? — спросил Рейчис, когда мы стояли у высокой центральной башни Академии.

Мне понадобилось несколько часов, чтобы дойти по следу нитей из чащи леса в город и в конце концов сюда. По большей части я совсем не видел нити, но если я останавливался и шептал о том, что мне нужно, сасуцеи у меня в правом глазу еще на мгновение показывала их мне. Я насчитал больше дюжины черных хрупких нитей, ведущих сюда.

— Зачем заказчикам Дексана сдалась Академия? — спросил я вслух.

Рейчис забрался вверх по моей ноге, а потом запрыгнул мне на плечо.

— Может, они хотят ее прикрыть? Правда, тогда проще было бы убить Берена и не тратить время на заражение кучи тупых подростков.

— Те, кто приезжает сюда учиться, — не тупые, — сказал я, словно обороняясь, потому что я вспомнил Крессию, Линди, Толлера и остальных. — Они умные и честолюбивые. Они из…

Рейчис ткнул меня лапой в щеку.

— Что? Что?

Я уже собирался сказать, что ученики здесь из лучших семей на континенте, но это было не совсем так; все их семьи были богатыми и влиятельными. Дароменские придворные, клирики из Берабеска, гитабрийские торговцы…

— О предки… все наоборот. Нити не ведут в Академию. Они отсюда и тянутся.

— Что это значит? — спросил Рейчис.

Зазвенел колокол, и массивная башня взорвалась шумом. Вскоре сотни студентов хлынут наружу — кто куда после занятий. И у кого-то из них в глазу живет обсидиановый червь, а они об этом даже не знают, думая, будто просто переболели лихорадкой, не подозревая, что теперь живет у них внутри.

Бедный Берен. Он построил Академию, чтобы она стала маяком надежды в мире, местом, где дети со всего континента будут не только изучать выбранные ими предметы, но и узнают ближе Семь Песков и их народ, найдут с ними что-то общее, чтобы, может быть, когда-нибудь потом, вернувшись к себе домой, помочь ничейной земле стать государством. Но на кого бы Дексан ни работал, они хотели, чтобы студенты увезли с собой что-то еще.

— Тайн все время твердил, что всякий раз, как у него начинался приступ, кто-то слушал его, но я думаю, на самом деле он хотел сказать, что они слушают через него.

— Поэтому Дексан мог с помощью червей следить за семьями жертв даже у них дома? — Рейчис присвистнул. — С такими сведениями можно много чего сделать.

Я кивнул.

— Все даже хуже. Помнишь, как они использовали Ревиана в качестве проводника? Они через него творили чары огня, хотя весь дом был защищен серебряными и медными оберегами.

— Значит, когда ребята, у которых черви спрятаны чарами Дексана… когда они вернутся домой…

— Они станут шпионами у собственного народа. Может, даже убийцами.

Рейчис издал низкое рычание.

— И что мы будем делать?

— Браслет, который Дексан сделал, когда запустил червя в глаз Фериус. У него наверняка есть еще такие, по одному на каждую жертву. Если мы найдем его настоящее логово, мы сможем забрать браслеты и уничтожить их, а он больше не сможет пользоваться червями.

— Ладно, — сказал Рейчис. — Но он достаточно умен, и его логово наверняка хорошо спрятано.

Я позволил тому, что мне нужно, вновь вскипеть во мне и зашептал сасуцеи у меня в правом глазу, умоляя ее вести меня. Вот до чего я дошел: я теперь упрашивал собственные глаза помочь, и это уже казалось мне вполне нормальным. Нити обсидиановых червей снова появились передо мной, но теперь многие сверкали ярче, и все они теперь вели в одном направлении.

— Думаю, теперь я могу его выследить.

— Отлично, теперь нам нужно только как-то пробраться мимо крокодила, чтобы справиться с типом, который так надрал нам задницы, что мы еще живы только потому, что он не приложил особых усилий, чтобы нас прикончить.

Я покачал головой.

— В прошлый раз я все сделал не так. Я попытался перещеголять его по части владения магией, но он для меня слишком силен.

— И что теперь?

Я ухмыльнулся белкокоту.

— Как насчет небольшого ограбления?