Чёрная Вдова, или Королева Смерти

Нагайна забыла как дышать, ее небьющееся сердце будто зашлось с новой силой; волнение, предвкушение, страх — всё смешалось во взрывоопасный букет чувств. Невеста мимолетно огляделась по сторонам: было слишком много вампиров в её замке сегодня, слишком глаз было направлено на неё, но ей, как ни странно, было все равно. Она подняла глаза, посмотрев вперед. Аро стоял вдалеке рядом с Маркусом и сдержанно улыбался — правила нужно было соблюдать, даже при том, что он этого делать не хотел. Сдержанность — да, она была, но его глаза… Они говорили о многом, а о чём — могла понять только Нагайна. Такая страсть, желание, в априори не совмещающееся с нежностью, всё же совместилось. Его глаза… Его рубиновые глаза. Нагайна завороженно смотрела в них, глубоко дыша, и изредка сжимала руку Карлайла. Ее грудь волнительно вздымалась; ей казалось, что ей сейчас девятнадцать, что не было этих трёх тысяч лет, что не было трудностей и боли, что родители рядом, что всё в жизни настолько просто и легко, что не нужно платить за воздух и доказывать право на существование. Ей казалось, что она вернулась в свою молодость, которая хоть и не была идеальной, но всё же была проще и легче, чем дальнейшая жизнь. Нагайна никогда такого не испытывала, и от этих ощущеий кружилась голова. Нагайна улыбнулась возлюбленному, не отдавая себе отчета, почему она сделала это. Она чувствовала себя живой…она чувствовала себя нужной.

Карлайл и Нагайна подошли к алтарю. Блондин отпустил ее руку, передав в руки Аро. Нагайна мимолётно взглянула на Карлайла и, улыбнувшись, перевела взгляд на Маркуса, глаза которого радостно светились.

Аро и Нагайна встали напротив друг друга. Она решилась и подняла взгляд на Аро, который буквально прожигал ее глазами. Встретившись с его кровавыми омутами, Нагайна перестала думать о чем-либо. Она была полностью в его власти…она хотела, она горела… И этот огонь отражался в расширенных зрачках Повелителя…

Маркус, улыбнувшись, начал:

— Я знаю, что это событие официальное, но я всё же не могу сказать об этом. Я видел всё это время, как развивались отношения Аро и Нагайны, и мне было трудно молчать, зная об их обоюдных чувствах. Я очень рад, что мой брат нашёл свою вечность, ведь мы все знаем, что это самое главное в жизни бессмертного. Я очень благодарен Нагайне, — Маркус взглянул на улыбающуюся невесту, — Она самая сильная женщина, которую я когда-либо видел. Нагайна сделала так много для нас за то непродолжительное время, пока была в замке… Я ей более чем благодарен, — Правитель имел ввиду чудесное возвращение своей жены Дидимы, и ведьма это понимала, — Нагайна — это загадка. Я видел ее разной, я видел в ее глазах и боль, и страсть, и ярость, даже слёзы, но я знаю то, что я ничего не знаю о ней. Нагайна всегда была нашем спасением, и моим, и нашего Повелителя. Я рад, что, наконец, мир бессмертных обрёл свою Королеву…

После этой сверхэмоциональной речи, Маркус стал зачитывать длинный текст о браке, об обязанностях супругов и трудностях совместной жизни. Нагайна почти не слушала и не слышала то, что он говорит, но успела выловить несколько строк:

– …жить в согласии и мире. Клянёшься ли ты, Аро Вольтури, оберегать свою жену, быть ей верным, и, если понадобится, отдать свою жизнь ради ее спасения?

— Клянусь, — властный голос Повелителя отразился о вековых стен эхом.

Маркус перевел взгляд на Нагайну:

— Клянёшься ли ты, Нагайна Клеопатра Беллатриса Вольтури, быть верной своему мужу, быть его поддержкой и опорой, и, если понадобится, отдать свою жизнь ради его спасения?

— Клянусь, — её обычно мягкий голос был наполнен силой, уверенностью и решимостью.

Маркус улыбнулся и сказал:

— Принимаешь ли ты, Аро Вольтури, в жёны Нагайну Клеопатру Беллатрису Вольтури, дочь Арикона и Агаты Эйлинендж?

— Принимаю, — Аро сжал руку Нагайны.

— Принимаешь ли ты, Нагайна Клеопатра Беллатриса Вольтури, в мужья Аро Вольтури, нашего Повелителя и основателя?

— Принимаю, — Нагайна затаила дыхание.

— Я объявляю этот брак совершённым, — торжественно произнес Маркус, после чего оглушительные аплодисменты зазвучали фанфарами под потолком бального зала.

Нагайна прошептала, не отрывая взгляда от Аро:

— Боже, спасибо тебе…

После чего он наклонился к ней, и они слились в нежном поцелуе, полным любви, понимая, что трудности закончились, что больше ничего им не угрожает, и они, наконец, стали законными мужем и женой.

Когда они отстранились, под потодком зазвучал тихий блюз — Нагайна любила такую музыку, а о ее проигрывании позаботилась Джейн. Когда ведьма развернулась к бесчисленным гостям, все склонили головы в почететном поклоне. Перед ними стояла Королева. Истинная и вечная. Нагайна радостно улыбнулась и, взяв руку Аро, тихо прошептала:

— Что ж, первый танец наш.

Толпа расступилась, отойдя к стенам, а Повелитель закружил возлюбленную в танце. Нагайна, легко повинуясь движениям, прошептала:

— Одиннадцать месяцев… Как будто вся жизнь пролетела… Аро, спасибо, ведь только благодаря тебе этот день настал.

— Не будь тебя, не было бы и этого… Гайя, я так счастлив… Наконец-то. Наконец-то ты занимаешь то место, которое должна была занимать всегда.

— Аро…- она мягко прижалась к нему и прошептала, — Неужели, это не сон и не мечты… Я не верю, что-то, чего я хотела больше всего на свете, наконец, свершилось… Я…Я так счастлива, Аро. Ты единственный, кто может так делать… Господи, ну почему я не встретила тебя раньше, а столько лет скиталась…

— Я сам не знаю…- его голос был мягким, тихим и настолько искренним, что казалось, что это был не он. Правильно. Это был не Старейшина Аро, каждый день подписывающий приговоры десяткам вампирам и следящей железной рукой за спокойствием своего мира. Это был Аро. Просто Аро. Аро, которого знало слишком мало людей… Он был настоящим, живым, без тени маски и надменности… Он был расслаблен и с нескрываемой вселенской нежностью смотрел в такие любимые и родные глаза той девушки, которая, наконец, стала его женой…

***

Май в Вольтерре — прекрасная солнечная пора, пронизанная восхитительным нежным ароматом ирисов. Солнце заходило поздно, почти не давая времени луне занять свое законное положение. Ночь не сгущалась над древним городом Пизанской провинции, снисходительно позволяя золотистому дню вдоволь наиграться с солнечными лучами, листвой, терракотовый черепицей и узкими улочками.

Часы пробили шесть раз. Вечер. Аромат лёгкого бриза с примесью ирисов и прогретой солнцем земли наполнил древний Палаццо дей Приори, а особенно — бальный зал.

Гости спокойно переговаривались, стоя по разным углам, верандам, закоулкам огромной залы, вдоль стен, около мраморных эдикул, где стояли статуи эпохи Возрождения.

В том числе, рядом с одной из колон стояли Эдвард Каллен и Таня Денали.

— Эдвард, мне правда жаль.

— Ничего страшного…

— Она не убьёт меня? — блондинка имела в виду Нагайну, которая поразила ее сегодня своей величественностью и статью.

— Нет, она не способна на такое. Нагайна справедлива, можешь видеть, она не убила ни меня, ни Хайди, хотя могла, и это бы было объяснимо. На тебя она зла точно не держит. В ее жизни другие приоритеты…

— А ты… А ты не злишься на меня за те слова, которые предрешили всё? Прости, я правда не знала, что всё так обернется, — Таня виновато опустила голову.

— Я не злюсь, не бойся. Мы уже два месяца так тесно общаемся — я бы не мог находиться рядом с тобой, если бы злился. Да, раньше злость была, но она прошла… Я просто понял, что сам виноват в этой истории…

— Ты хочешь ее вернуть?

— Я скучаю по ней, но зачем? Она так счастлива, — Эдвард посмотрел на Нагайну и Аро, стоящих рядом, — И мне не снести головы на плечах, если я сделаю хоть какое-то движение в ее сторону…