Чернильное сердце

Не было слышно ни звука, кроме голоса Мо, который пробуждал к жизни буквы и слова.

Только один человек казался невосприимчивым к волшебству. Лицо Каприкорна ничего не выражало, он уставился блёклыми глазами на Мо и ждал, когда же среди сладкозвучия слов раздастся звон монет, стук сундуков из сырого дерева, тяжёлых от золота и серебра.

Мо не заставил его долго ждать. Когда он читал, какое зрелище после череды ужасных приключений предстало в тёмной пещере Джиму Хокинсу, мальчику не намного старше Мегги, это случилось:

«Английские, французские, испанские, португальские монеты, гинеи и луидоры, дублоны и двойные гинеи, муадоры и цехины, монеты с изображениями всех европейских королей за последние сто лет, странные восточные монеты, на которых изображён не то пучок верёвок, не то клок паутины, круглые монеты, квадратные монеты, монеты с дыркой посередине, чтобы их можно было носить на шее, – в этой коллекции были собраны деньги всего мира. Их было больше, чем осенних листьев. От возни с ними у меня ныла спина и болели пальцы» [7] .

7

Перевод Н. Чуковского.

Служанки ещё сметали со столов последние крошки, как по полированному дереву вдруг покатились монеты. Женщины, спотыкаясь, бросились вон, опрокидывая столы, зажимая себе рот руками, а монеты всё падали к их ногам. Золотые, серебряные, медные, они звякали о каменный пол, собирались под лавками, их кучи становились всё выше и выше. Некоторые докатывались до ступеней лестницы. Молодцы Каприкорна вскакивали, нагибались за сверкающими монетами, которые ударялись об их сапоги, и тут же вновь отдёргивали руки. Никто не осмеливался коснуться заколдованных денег. Ибо каким ещё могло быть золото из бумаги, типографской краски и звука человеческого голоса?

Когда золотой дождь прекратился – в тот самый момент, когда Мо захлопнул книгу, – Мегги увидела, что ко всему этому сверканию и блеску подметалось немного песка. В нём копошилось несколько голубовато мерцающих жуков, желавших поскорее уползти подальше, а из груды мелких монеток вдруг высунулась головка изумрудно-зелёной ящерки.

Неподвижными глазами она огляделась вокруг. Перед её угловатой пастью танцевал язычок. Баста бросил в неё ножом, словно вместе с ящеркой хотел наколоть на него ужас, охвативший всех, но Мегги окликнула её, и ящерка ускользнула так проворно, что лезвие лишь ударилось острым носом о каменные плиты. Баста подскочил ближе, поднял нож и нацелил его грозное остриё на Мегги.

Но тут со своего кресла поднялся Каприкорн, лицо которого по-прежнему ничего не выражало, словно не произошло ничего, достойного бурного проявления чувств, и снисходительно похлопал в украшенные кольцами ладоши.

– Для начала неплохо, Волшебный Язык! – сказал он. – Смотри-ка, Дариус. Вот так выглядит золото, а вовсе не как ржавый, гнутый металлолом, которого своим чтением добился ты. А теперь ты услышал, как это делается. Надеюсь, ты кое-чему научился – на случай, если твои услуги мне ещё когда-нибудь понадобятся.

Дариус ничего не ответил. Он не сводил с Мо восхищённых глаз, и Мегги не удивилась бы, если бы он сейчас бросился к его ногам. Когда Мо поднялся с пола, он робко приблизился к нему.

Подручные Каприкорна всё ещё стояли как вкопанные и таращились на золото, словно не зная, что с ним произойдёт дальше.

– Что стоите, как коровы на пастбище? – крикнул им Каприкорн. – Подбирайте золото!

– Это было чудесно! – шёпотом сказал Дариус Мо, когда люди Каприкорна, пересиливая себя, начали сгребать монеты в мешки и сундуки. Его глаза за толстыми стёклами блестели, как у ребёнка, получившего наконец долгожданный подарок. – Я уже много раз читал эту книгу, – дрожащим голосом сказал он. – Но никогда ещё не видел всё так отчётливо, как сегодня. И не только видел… я даже чувствовал запах… запах соли и дёгтя и тлетворный дух над проклятым островом…

– «Остров Сокровищ»! Господи, я от страха чуть в штаны не наложила!

Из-за спины Дариуса показалась Элинор и бесцеремонно отодвинула его в сторону. Очевидно, Плосконос забыл про неё.

– «Сейчас он будет здесь, – всё время думала я. – Сейчас здесь появится старый Сильвер и заедет нам своим костылём по шее».

Мо только кивал, но Мегги прочла на его лице облегчение.

– Вот, возьмите, – сказал он Дариусу и сунул ему книгу в руки. – Надеюсь, мне больше не придётся читать из неё. Удачу нельзя призывать слишком часто.

– Ты каждый раз не совсем правильно произносил его имя, – шепнула Мегги.

Мо ласково погладил её по носу.

– Ага, ты заметила! – так же шёпотом ответил он. – Действительно, я думал: может быть, это поможет? Вдруг в таком случае безжалостный старый пират не почувствует, что обращаются именно к нему, и останется на своём месте… Что ты на меня так смотришь?

– А как ты думаешь? – ответила Элинор вместо Мегги. – Почему это вдруг она с таким восторгом смотрит на своего отца? Да потому, что такого чтения ещё никто никогда не слышал – даже если бы и не посыпались эти монеты… Я всё видела своими глазами: и море, и остров, словно могла это всё потрогать, и то же самое творилось с твоей дочерью.

Мо невольно улыбнулся. Он наподдал носком ботинка несколько монет, лежащих на полу. Какой-то чернокурточник поднял их и украдкой запихал себе в карман. При этом он с беспокойством посмотрел на Мо, словно боялся, что тот одним щелчком языка превратит его в лягушку или в жука – вроде того, который всё ещё барахтался в груде золота.

Казалось, только Каприкорна всё произошедшее по-прежнему оставляло равнодушным. Сложив руки на груди, он наблюдал, как его люди подбирают последние монеты.

– Долго ещё вы будете возиться? – крикнул он наконец. – Мелочь пускай себе валяется, а вы опять сядьте. А ты, Волшебный Язык, бери следующую книгу!

– Следующую?! – Голос Элинор чуть не сорвался от возмущения. – Как это понимать? Золота, которое сгребли ваши люди, хватит по меньшей мере на две жизни. Мы сейчас же едем домой!

Она хотела повернуться к выходу, но тут про неё вспомнил Плосконос. Он грубо сцапал её за руку.

Мо поднял глаза на Каприкорна.

Но Баста, зловеще ухмыляясь, положил руку на плечо Мегги.

– Давай-давай, Волшебный Язык! – сказал он. – Ты ведь слышал, что тебе сказано. Осталась ещё целая куча книг.

Мо долго смотрел на Мегги, прежде чем нагнулся и поднял книгу, которую недавно уже держал в руках: «Сказки тысячи и одной ночи».

– Это бескрайняя книга, – пробормотал он, открывая её. – Ты знаешь, Мегги, арабы говорят, что ещё никому не удавалось дочитать её до конца.

Мегги покачала головой и снова села рядом с ним на холодные плиты. Баста предоставил ей свободу действий, но встал вплотную за её спиной. Мегги мало что знала про «Тысячу и одну ночь». Только то, что эта книга состоит из нескольких томов. Экземпляр, который Дариус передал Мо, очевидно, лишь небольшая выборка из неё. Вошли ли туда «Али-Баба и сорок разбойников» и Аладдин со своей лампой? Что будет читать Мо?