Черное дело

– Так. Зиночка, повернись левее, руку приподними, покажи страсть. Больше страсти! Ты вся в танце! Экспрессивней. Руку на излом…

Голос было явно знаком.

Джордж работал. Он суетился возле картины Матисса "Танец", пытаясь придать натурщицам позы, воспроизведенные на полотне. Две модели - худосочные красотки - безуспешно старались понять задумку фотомастера. Вокруг собрались посетители и на все лады комментировали происходящее.

– Зиночка, это невозможно!
– Джордж всплеснул руками и в отчаянии забегал вокруг своей треноги.
– Ну почему я не пригласил мужчин? Объясняешь этим бабам, объясняешь… Кошмар!

– Ну работали бы, Юрий Иванович, с мужиками!

– сказала более худосочная красотка.
– Чего зря время отнимать?

– Я попрошу!!!
– Джордж насупился и наклонился к камере.
– Еще дубль.

– Ничего не получится, - сказал какой-то зритель, - на картине голые, а эти одетые. Надо бы раздеть.

– Раздеть!
– уловил подсказку Джордж.
– Именно!!! Вот это правильно. Девочки, раздевайтесь!!!

– Вот еще!
– фыркнула Зиночка.
– Мы так не договаривались. Обнаженная натура оплачивается по более высокой ставке.

– Зина, - с упреком пропела другая фигурантка, видимо, сочувствующая мастеру.

– Молчи, Лорка. На обнаженку не договаривались. Оплата сдельная, а этот конь нас обуть хочет.

– Я заплачу!
– воскликнул Джордж.
– Раздевайтесь, девушки.

– Верно ли, заплатишь?

– Зи-на!
– с упреком произнес фотомастер.

– Ладно. Лорка, давай. Коли он обещает, то никуда не денется. Слышал, Жорик? Не отвертишься, коли наколешь.
– И Зина, ни минуты не медля, стянула через голову платье.

– Послушайте, гражданин, - пробилась сквозь образовавшуюся толпу старушка смотрительница.
– Ведь это же храм. Храм искусств! Что вы себе позволяете! Сейчас же прикажите девушкам одеться. Какой срам! В храме!!!

– Спокойно, бабуся. У меня заказ Министерства культуры. Екатерина Алексеевна в курсе. Ты слышишь, старая? Сама Фурцева! Тащи своего директора. Пардон, девочки. Продолжаем работать. Служителей тоже понабрали! Искусства не видят. Заслонились от народа размалеванными задниками! Что, мне в министерство звонить?! Нижнее белье тоже снимайте. Чтобы как у Матисса! Товарищи, товарищи, не мешайте работать. Сдайте назад, пожалуйста. Зина, посмотри на полотно. Где экспрессия? Я тебе плачу за голую задницу, а у тебя что? Лариса, вздымайте руки над головой. Снято! Переходим к Дега.

Толпа зачарованно двинулась вслед за натурщицами.

– Юрий Иванович, - позвал Осипов. Фотограф обернулся и узнал журналиста.

– Ой, голубчик! Вы видите. Никак не могу оторваться. Миль пардон. Еще несколько дублей.

Примерно через час фотодейство было завершено.

– Работать не с кем, - пожаловался Джордж, собирая аппаратуру.
– Натурщицы - деревяшки. Ни одна с точностью не может воплотить замысел. Бьешься с идиотками, бьешься… Все впустую. А фирмачи, они донельзя требовательны. Придираются. К тому же время поджимает. Вот и приходится работать с кем попало. Конечно, отвлек вас. Думал, управлюсь быстрее. Вы уж извините.

Осипову до чертиков надоел музей, его посетители, а главное, было жалко потерянного времени.

– Не расстраивайтесь, - фотограф положил ему руку на плечо, и Осипов едва сдержался, чтобы не стряхнуть потную ладонь.
– Сейчас поедем в кабачок, посидим…

– Какой кабачок?!

– Да любой, на ваш выбор. Ну хотя бы "Якорь". Любите рыбную кухню?

– До "Якоря" пилить и пилить.

– Обижаете. В тачку, и мы там. Заливная осетрина с хренком… О!
– Фотомастер облизнулся.
– Люблю, черт возьми, перекусить после напряженной работы. Да вы не волнуйтесь. Плачу я.

В ресторане оказалось совсем пусто.

– Отлично!
– прокомментировал Джордж.
– Никто не помешает побеседовать по душам.

– По душам?
– Осипов непонимающе уставился на фотографа.

– О деле, конечно. Коньячок?

– Я предпочитаю пиво.

– Плебейский напиток. Водку, семечки и пиво не употребляю. Ну, не обижайтесь. Шуткаг А я тем не менее глотну коньячку. Армянский. Конечно, не "Двин", но все же. Вы настаиваете на пиве? Зря! Хотя, конечно, креветки… Понимаю. Не смею противодействовать. Итак, за ваш успех.

– О чем вы хотели со мной поговорить?
– стараясь говорить спокойно, спросил Осипов.

– Обижаете! Да ни о чем. Просто хотел поздравить. Такая удача! Обезвредили гада. Какая, однако, сволочь. А ведь я его знал.

– Вы знали Шляхтина?

– Конечно.

– И остались жить?

– Да зачем ему было меня убивать? Я был вне сферы его интересов. Наоборот. Он не раз приходил ко мне в студию. Интересовался фотоискусством. Я давал ему уроки. К сожалению, не знал, чем он, мерзавец, занимается. Вытурил бы. В три шеи вытурил! Впрочем, поздно. Вы оказались проворнее. За ваше здоровье.
– Джордж поднял рюмку.

Осипов отхлебнул пива, очистил креветку.

– А вы действительно думаете, что Сокольского убил именно физрук?
– Джордж склонился над рыбным ассорти, и потому вопрос прозвучал глухо и невнятно.

– Не понял?
– Осипов вопросительно взглянул на своего собеседника.

– Ну этот мальчишка. Валентин, по-моему. Вы ду-маете,~он пал жертвой Шляхтина?

– А кого же?

– Не знаю.

– Я вас не понимаю?

– Неплохая форелька.
– Джордж причмокнул.
– А вот осетринка припахивает, или мне кажется? Нынче, знаете, с осетринкой беда. Уж не ведаю почему. Могу и ошибаться. Ну да ладно. Я, конечно, понимаю: Шлях-тин - негодяй, убийца. Но имею большие подозрения, что не он убил мальчишку.

– А кто?

– Кто?
– Джордж пожевал губами.
– Не знаю, скорее всего не физрук.

– Что вы мне голову морочите?

– Помилуйте. Я просто хочу вам помочь.

– Не надо мне помощи!

– Ах да. Я и забыл. Вы уже получили свой гонорар. Машинку, если я не ошибаюсь. И, по нашим меркам, весьма неплохую. А если возникнет настоящий убийца?

Осипов поднялся.

– Вы меня за дурака принимаете?!

– Отнюдь. Но у меня есть доказательства. Во-первых, физрук убивал свои жертвы с помощью тонкой струны от фортепьяно. Душил, одним словом. А потом уж расчленял. Далее. Все его жертвы оказались завлечены в подвал школы и там же были спрятаны, мальчишка же погиб неподалеку от своей дачи. Способ убийства совершенно иной. Как известно, содрана кожа с черепа, на теле резаные раны… Или не так?

– Так.

– Вот видите. Не сходится.

– А если Шляхтин промышлял и, так сказать, в свободном поиске?

– Конечно, не исключено. Вполне возможно. Однако это не доказано. Но вот совершенно достоверно другое. В тот день, когда убили мальчишку, Шляхтина вовсе не было в Москве.

– Как не было?

– А вот так. Он возил школьную волейбольную команду в Подольск на соревнования.

– От Подольска до Москвы каждые полчаса идет электричка…

– И тем не менее он не отлучался.