Черное кружево, алый закат

Выражение гнева мгновенно покинуло ее лицо. Она опустила голову и посмотрела на него искоса, как виноватый ребенок.

– Я не врала, я правду сказала!..

Алексей в очередной раз подивился неожиданным перепадам ее настроения, множественности ее реакций. Она казалась то беззащитной, то надменной; перед ним была то обиженная девочка, то оскорбленная женщина. Такой противоречивый, неровный характер? Или она играет, но, будучи плохой актрисой, не умеет выдерживать роль до конца? Отчего за театральной масочкой, постоянно соскакивающей, просматривается ее настоящее лицо?

Детектив бросил на нее ироничный взгляд, откровенно давая понять, что не верит ей. Но Кира сделала вид, что не заметила.

– Я приготовила фруктовый салат на десерт, – помолчав, сообщила она. – Сейчас принесу!

И, подхватив грязные тарелки, она резво умчалась на кухню.

Оставшись один, Кис поднялся, подошел к книжным полкам. Удивительно, но никаких современных романов он там не увидел. Классика; несколько книг о течениях в современной музыке; несколько иллюстрированных изданий по истории костюма. Толстый том в черной суперобложке под названием «Готика» – об архитектуре, видимо. Судя по тому, что Кира работает горничной – или офис-менеджером, как это ловко называлось, – никакой специальности она не получила, нигде после школы не училась. И вдруг такой интерес!

Алексей вытащил книгу из ряда, раскрыл, полистал: да, это серьезный труд о готическом искусстве. Любопытный круг чтения у девушки!

Он перевернул еще несколько листов вклейки с иллюстрациями, скорее по инерции, и вдруг увидел фотографию. Она лежала между страницами и, видимо, давно, так как немного приклеилась к бумаге. Алексей ее осторожно отделил, взял в руки.

На ней были все те же лица: Кира и тот парень, с которым она обнималась на снимках на комоде. Но на этот раз оба были в странных старинных одеждах. Оба в черном; у Киры пышная юбка, у него панталоны. Кружева пепельного цвета по вороту у обоих, сильный макияж, особенно в области глаз – черное с лиловым. У Киры ярко-красная, кровавая помада, у парня, наоборот, губы накрашены черным. Вокруг шеи у нее черная полоска то ли кожи, то ли ткани, с металлическими нашлепками в виде маленьких пирамидок – что-то вроде тупых шипов; в ушах большие серьги-цепочки с черепами на концах. У парня на шее тяжелая цепь, которая в случае надобности сгодилась бы вместо якорной. Что на ней висело и висело ли – не видать, ее конец уходил в вырез его черной рубахи. Волосы у него стояли торчком – небось целую упаковку геля угрохал; у Киры же на этой фотографии не оказалось ее нынешней длинной челки – на голове ее была кружевная черная накидка, скрывавшая волосы.

Фоном были низкие своды какого-то зала, то ли оформленного под готику, то ли настоящего замка. В кадр попали чьи-то локти, плечи, юбки, веер, перчатки… Ясно, что народу было много на этом странном сборище…

Кира вернулась с салатницей, наполненной смесью нарезанных фруктов в собственном соку. Увидев его с книгой в руках, поспешно спросила:

– Вы как предпочитаете фруктовый салат: в натуральном виде или с сиропом? У меня есть мятный и гранатовый.

– В натуральном. Вы интересуетесь готикой? – указал он на книгу.

– Немного.

– Любопытно… И с чем связан этот интерес?

– Просто так. Ни с чем.

Алексей махнул в воздухе фотографией.

– Костюмы у вас тут очень… красивые. Это что такое? Спектакль? Маскарад?

– Да, маскарад… – кивнула Кира и снова вышла из комнаты.

Болван! На дурацкий вопрос – дурацкий ответ. Кто же задает вопросы с подсказкой ответа! Неграмотно, непрофессионально! – обругал он себя.

Он снова уставился на снимок. Костюмы вызывали в его мозгу смутную ассоциацию – но с чем? Он никак не мог поймать нужный образ – он ускользал, ловко и юрко, как рыба из рук в горной реке.

– Маскарад этот… связан с эпохой готики? – послал ей вопрос вдогонку Алексей.

– Ну, в общем, да… – донеслось до него с кухни.

Детектив понял, что Кира нарочно укрылась от него на кухне, в надежде что это поможет пресечь разговор.

– Я не специалист, но рискну предположить… – громко произнес он, чтобы Кира его услышала, – готика – это Средневековье, привидения в старинных замках, всякая мистика, оборотни, вамп…

Он на секунду запнулся, затем прочистил горло и продолжил спокойно:

– …вампиры… колдуны… Да?

– Примерно. Но современное течение ко всему этому имеет мало отношения, – добавила она.

– Течение… Чего?

– Готическое течение.

«Хм, это еще что такое?» – озадачился Кис.

– И вы в этом течении… – доставал он Киру, – как-то участвуете? Вы к нему… э-э-э… принадлежите?

Ответа не последовало.

«Ох, нелегкая это работа – из болота тащить бегемота!» – вспомнил он строчку из детской книжки, которую читал своим двойняшкам на ночь.

– А вампиры, вся эта мистика, с ним связаны? – не отступал он.

– Нет, никак. Это просто стилизация. Под эпоху.

– И эти цепи… И черепа у вас в ушах?

– Стилизация, – отрезала Кира.

Хм, стилизация под эпоху! При этом эпоха называется готикой, вместе со всеми населяющими ее персонажами, в виде оборотней, привидений и вампиров!

Он еще раз посмотрел на фотографию.

Девица, которая попадалась Костику на пути, тоже была одета во все черное, с накидкой на голове и ярко-красной помадой на губах! Готичная девушка, а? Сказать «Я ваша смерть» – тоже очень готично звучит!

– Кира, а что вы думаете о той девушке, которая пыталась познакомиться с Константином Павловичем таким странным способом?

– Что еще за девушка?!

Кира вернулась с кухни, поставила две широкие креманки на низких ножках на стол, положила у каждой ложку.

– Вы не знаете?

– Константин Павлович был директором и моим прямым начальником! Неужели вы думаете, что он рассказывал мне о своих девушках?

– Мало ли…

– Он меня вообще не замечал. Если бы вы его спросили, кто делает ему кофе и бутерброды, он ни имени моего не вспомнил бы, ни лица.

Она произнесла это сдержанно, и Алексей не смог понять, таилась ли обида в ее словах.

– А Катаев, выходит, вас заметил?

– Выходит, – лаконично ответила Кира. – Да вы садитесь за стол, Алексей Андреевич! Скажите, сколько вам положить?

Она зачерпнула небольшим изящным половничком фруктовый салат, положила его в креманку детективу, зачерпнула снова, положила, зачерпнула в третий раз.

– Хватит, хватит, Кира!

Алексей поставил книгу на место и поспешил к столу, к которому его столь ловко заманила хозяйка, оторвав от изучения книжных полок под угрозой третьего половничка.

Ясно, что разговора не получится. Странным образом, ему оказалось легче установить контакт с прожженным махинатором со стажем Дранковским, чем с этой девицей, весьма юной…

Он съел фруктовый салат, похвалил, поблагодарил и ушел. Твердо решив вернуться в эту квартиру в самое ближайшее время, но только в отсутствие Киры!

Степану он позвонил прямо из своей машины, как только в ней оказался. Домашний не ответил, и он набрал мобильный. Судя по фоновому шуму, Степан находился в каком-то публичном месте. Возможно, в ресторане или клубе.