Черное сердце

Она наклонилась над ним:

– А сейчас я тебя поцелую, и ты превратишься в королевича.

И в то мгновение, когда губы их встретились, – Туэйт мог в том поклясться, – Мелоди улыбнулась.

* * *

По нью-йррским стандартам условия здесь были кошмарные: плохие, неприспособленные для репетиций залы, вдобавок жара в них стояла такая, что танцоры начинали потеть в первые же минуты занятий. Мартин непрерывно ругался с местными властями, пытаясь в кротчайшее время привести все в порядок. Мартин умел разговаривать с сильными мира сего, но все это чрезвычайно раздражало, и танцоры нервничали.

Однако с подлинными проблемами они столкнулись лишь после того, как поднялись на сцену, когда исправлять что-либо было уже поздно: вместо пружинистого деревянного покрытия, к которому они привыкли и которое помогало делать прыжки и поддержки, сцена, словно автострада, оказалась бетонной!

– Невероятно! – только и мог воскликнуть Мартин. Лорин разделяла его чувства. Но они работали в полную силу, по-другому танцоры этой труппы не умели, так их учили на протяжении всей жизни: они танцевали бы и в заболоченных по колено джунглях.

Великолепная труппа, и принимали ее с восторгом. Балет был одним из многих видов искусства Запада, запрещенных в Китае, и все прекрасно понимали, что китайцы истосковались по культуре.

Для Лорин триумф был несколько омрачен растяжением мышцы левой ноги. Это произошло в самом конце ее сольного номера, и Лорин была вне себя от бешенства.

Она так и не поняла, как все случилось. Лорин лишь подозревала, что ее партнер Стивен, на которого она всегда могла положиться, слишком резко отпустил ее из поддержки. Не исключала она и того, что необычайно жесткая и непружинистая поверхность сцены вновь заставила ее вспомнить о только что зажившем бедре – возможно, она была слишком напряжена и на выходе из поддержки немного сместила центр тяжести. В общем, как бы там ни было, контакт со сценой произошел внешней поверхностью стопы, а не ступней – в сочетании с моментом вращения и ее собственным весом этого было достаточно для повреждения мышцы. Кажется, она даже услышала щелчок в голеностопе. Стивен мгновенно понял, в чем дело, и тут же подхватил ее.

Шквал оваций она почти не слышала и не вышла на «бис».

В гримерной она чертыхалась и морщилась, пока врач накладывал на ногу компресс со льдом. Быстрым шагом вошел Мартин, лицо его было озабоченным.

– Ну как она? – спросил он врача. Тот только пожал плечами:

– О характере травмы с уверенностью можно будет говорить не раньше чем через сутки. Но, как бы там ни было, вряд ли это разрыв связок.

– Лорин?

– Жутко болит, – сердито огрызнулась Лорин. – Черт бы все побрал!

Мартин похлопал ее по плечу:

– Завтра у нас день отдыха, а потом мы отправляемся в Пекин.

– Великолепно, – фыркнула Лорин, – завтра целый день буду валяться в постели.

Она закрыла лицо полотенцем, Мартин бросил быстрый взгляд на врача. Тот озабоченно покачал головой.

– Чепуха, – Мартин сел рядом с Лорин и улыбнулся. – Такой возможности ни у кого из нас больше не будет, и мы используем ее на все сто процентов. Завтра ты поедешь вместе со мной на частном автомобиле, который мне любезно предоставило народное правительство.

Лорин сбросила полотенце – совсем неплохо провести целый день с Мартином.

– Отлично, – глаза ее снова заблестели, – очень здорово!

– Вот и хорошо, – Мартин шлепнул ее по здоровой ноге. – А теперь мне надо пойти поговорить с одним из их советников по культуре. Кстати, тебе придется принять участие в беседе: он ждет не дождется конца концерта, чтобы встретиться именно с тобой. Твоя травма его очень расстроила. Честно говоря, я не ожидал, что он так это воспримет. Имей в виду, когда мы прилетели, он не встречал нас в аэропорту. Говорят, был в служебной командировке.

Лорин пыталась протестовать, но Мартин перебил ее гневную речь:

– Для нас это очень важно, Лорин. Важно с точки зрения успеха всего турне. Дружеские связи, сердечные отношения – в конце концов ради того, чтобы они завязались, мы и приняли приглашение правительства Китая выступить в этой стране.

Мартин встал и снова улыбнулся:

– И он действительно производит впечатление радушного человека.

Он вышел и через несколько минут вернулся в сопровождении плотно сбитого китайца.

– Лорин Маршалл, – церемонно, в традициях старого русского дворянства поклонился Мартин, – позвольте представить вам господина Донь Жиня, советника по культуре провинции Шанхай.

Донь Жинь пожал Лорин руку и слегка поклонился. Потом широко улыбнулся, и Лорин увидела ряд мелких, идеально ровных зубов, чуть пожелтевших, словно состарившаяся полированная слоновая кость.

– Очень рад встретиться с вами, мисс Маршалл, – он говорил по-английски чуть нараспев, но тем не менее весьма бегло. – Я получил истинное наслаждение, наблюдая за вашим выступлением. Дыхание свежего ветра на нашем древнем континенте, если вы позволите мне так выразиться.

– Благодарю вас.

– Пользуясь случаем, хочу выразить свое сочувствие, мне, право, очень жаль, что вы получили травму, – он снова улыбнулся, манера его речи теперь несколько изменилась, словно советник на время решил отбросить официальный тон, каким принято изъясняться высокопоставленному чиновнику. – Боюсь, это отчасти и моя вина, но в свое оправдание могу лишь сказать, что не имел представления о требованиях такой прославленной труппы к сценической площадке.

Его искренность растопила ледок сдержанности. Он действительно само очарование, подумала Лорин, и улыбнулась своей особой улыбкой, которую приберегала для самых ответственных случаев:

– Полагаю, вы заслужили прощение.

Донь Жинь поклонился.

– Вы потрясающая женщина, мисс Маршалл. Я счел бы за честь – и дар небес, – если бы вы согласились поужинать со мной сегодня вечером, – он кивнул на ее ногу и помрачнел. – Но, вероятно, ваша травма не позволит...

Лорин бросила взгляд на Мартина, тот умоляюще приложил руки к груди.

– Ничего страшного. Я пока еще не инвалид. С радостью принимаю ваше предложение. И, пожалуйста, зовите меня просто Лорин.

Лицо китайского чиновника просияло.

– Ну надо же! – воскликнул он, засмеявшись от радости, и тут же прикрыл ладонью рот. – Ой!

Теперь засмеялись Лорин и Мартин.

Он протянул руку, и с его помощью Лорин встала. Она попробовала наступить на поврежденную ногу: боли почти не чувствовалось.

– Итак, Лорин, – китаец взял ее под руку, – я покажу вам ночную жизнь Шанхая. Такой, какая она есть на самом деле. – Он снова улыбнулся, и Лорин подумала, что вечер с этим странным, но в то же время милым человеком может действительно оказаться приятным и интересным. Только бы он не стал убеждать вступить в компартию, мелькнула мысль, этого она не перенесет.