Черное Солнце

— Знаешь, — наконец произнесла она, — я хотела поговорить с тобой. О том, что случилось в лазарете…

— О поцелуе? — прямо спросил он.

Светлана почувствовала, как краска заливает щеки. Но отступать было не в её характере:

— Да. И… обо всем остальном тоже.

Костя повернулся к ней. Его глаза в сумерках казались почти черными, но в их глубине мерцали странные огоньки — словно отблески неведомой древней силы…

— Света, — мягко произнес он, — Ты ничего не должна объяснять. Это был эмоциональный момент…

— Нет, — она покачала головой, и её синие волосы качнулись, словно волны в лунном свете, — Дело не только в эмоциях. Я… — она запнулась, подбирая слова, — Когда ты спас меня, когда вытащил из той тьмы… Что-то изменилось. Словно я увидела тебя другими глазами.

Она невольно придвинулась ближе, чувствуя исходящее от него тепло:

— Раньше ты был просто сильным противником. Единственным моим ровесником, давшим классный бой. А теперь…

— Теперь? — тихо спросил он.

Вместо ответа она подняла руку и осторожно коснулась его щеки. Кончики её пальцев слегка подрагивали. От этого прикосновения по коже Кости в стороны разбежались лазурные искры — её природная магия откликнулась на силу внутри него.

Даже их духовная энергия как-то… странно реагировала друг на друга.

— Я не знаю, что это, — прошептала она, — Но каждый раз, когда ты рядом, моя сила… отзывается. Словно тянется к твоей.

Костя накрыл её ладонь своей, и Светлана почувствовала, как по ее руке пробежала волна тепла, наполняя грудь. Их энергии переплелись — свет и тьма, молнии и Бездна, танцуя и искрясь в вечернем воздухе.

— Я чувствую то же самое, — признался он, — С того момента, как увидел тебя на арене. Тот бой… был действительно хорош.

Их лица оказались так близко, что Светлана могла разглядеть золотистые искорки в его глазах. Она невольно подалась вперед, чувствуя, как сердце готово выпрыгнуть из груди…

— Но завтра, — прошептала она, — мы будем сражаться.

— Да, — эхом отозвался он, — Будем.

— И что нам делать… с этим? — она сделала неопределенный жест рукой, словно пытаясь охватить то невидимое, что протянулось между ними.

Костя задумчиво посмотрел на город внизу.

— Может быть, — медленно произнес он, — иногда сражаться — это не значит быть врагами? Может, в этом и есть красота поединка — когда два достойных противника…

— … становятся чем-то большим? — закончила она за него.

Их взгляды встретились, и в этот момент весь мир словно замер. Было только это мгновение, только они вдвоем на крыше под звездным небом. Их силы танцевали вокруг, сплетаясь в причудливый узор — свет и тьма, такие разные и такие притягательные друг для друга.

Светлана первой нарушила момент, мягко высвободив руку:

— Мне пора. Отец будет волноваться.

— Конечно, — кивнул Костя, — До завтра?

— До завтра, — она встала, расправляя складки платья, — И… Костя?

— Да?

— Завтра я буду сражаться в полную силу, — её глаза сверкнули решимостью, — Без поддавков. Ты заслуживаешь честного боя.

Он улыбнулся:

— Я бы не ждал от тебя другого.

Светлана активировала свой покров и взмыла в воздух. На мгновение она зависла, глядя на него сверху:

— Знаешь… что бы ни случилось завтра… я рада, что встретила тебя.

А потом она растворилась в сумерках, оставив после себя лишь легкий аромат грозы и слабое покалывание магии в воздухе.

Костя еще долго сидел на крыше, глядя в ту сторону, куда она улетела. Его пальцы все еще помнили тепло её прикосновения, а в воздухе словно застыл отголосок их смешавшихся сил.

А над Синегорьем медленно разгорались звезды, безмолвно наблюдая за тем, как судьба сплетает свои узоры из света и тьмы, из силы и нежности, из долга и притяжения. История древняя как мир — два сильных мага, что находят друг в друге нечто большее, чем просто достойного противника.

И кто знает, может быть, именно в этом и есть настоящая магия?

А Светлана летела назад, к своему дому. Она упрямо смотрела вперед, а по ее щекам струились две мокрые дорожки…

— Прости, папа, — упрямо прошептала она здесь, на высоте, где никто не мог видеть ее слабость, — Но Костя заслужил эту победу больше, чем я…

Глава 4 Его лицо…

Несколько долгих секунд в камере стояла тишина. Потом князь медленно поднял голову:

— Вот значит как… — его голос был спокоен, но в глазах полыхала такая ярость, что собеседник невольно отшатнулся, — Моя жена… мой род… — он усмехнулся, и в этой усмешке не было ни капли веселья, — Что ж… я благодарен вам. Теперь я знаю правду. Но…

— Но?

— Но идите вы к черту со своими предложениями, — отчеканил Кривотолков, — Я все еще дворянин. У меня все еще есть честь. И я скорее сдохну, чем присягну сброду, мечтающему разрушить основы Империи.

— Вы не понимаете своего положения, князь, — в голосе собеседника появились стальные нотки, — Вы в полной нашей власти. И если вы откажетесь сотрудничать…

— То что? — перебил Кривотолков, — Убьете меня? Пытать будете? — он снова рассмеялся, и в этом смехе звучало неприкрытое презрение, — Валяйте. Я видел вещи пострашнее ваших жалких угроз.

— О, мы не будем вас убивать, — человек в противогазе наклонился к самому лицу пленника, — Мы просто… покажем вам кое-что. Нечто, способное сломать даже такого… принципиального человека, как вы.

— Вы и правда думаете, что можете меня запугать? — князь покачал головой, — Я столетиями хранил тайны своего рода. Ни пытки, ни угрозы, ни посулы — ничто не заставит меня их выдать.

— У всех есть предел, — возразил человек в маске, — И мы его найдем. Рано или поздно.

— Пробуйте, — Кривотолков откинулся на спинку стула, насколько позволяли ремни, — Только учтите — я изучал техники сопротивления пыткам еще когда ваши отцы под стол пешком ходили, — он снова усмехнулся, — Так что вперед.

В его голосе звучала такая убежденность, что допрашивающие невольно переглянулись. Даже под противогазами чувствовалось их замешательство.

— Что ж… — наконец произнес главный, — Раз вы настаиваете… Начнем с простого.

Он достал из кармана плаща какой-то прибор, похожий на пульт управления. При нажатии кнопки антимагический ошейник на шее князя слабо засветился, и по телу пленника пробежала волна боли.

Но Кривотолков даже не вздрогнул. Только в глазах появился хищный блеск: