Черное золото королей

Деды немного полечились пивом, сокрушаясь, что время квашения капусты еще не пришло – они любят с утра пропустить по стаканчику капустного рассола (лучшего, по мнению моих родственников, средства для восстановления сердечной деятельности и против обезвоживания организма), предпочитая его огуречному, не говоря уже про маринады с уксусом, которыми «себя только травить» (по выражению моего отца и Петровича), прошлогоднюю квашеную капусту, которую деды заготавливают собственноручно в товарных количествах, давно съели. Ни в какие биологически активные добавки и трезвящие порошки с громкими названиями, в последние годы появившиеся в продаже, мои родственники не верят. В так называемый рецепт Петра Первого (густой компот из сухофруктов, который якобы варили на царской кухне) тоже, возможно, потому, что не любят сладкое, да и дети при виде компота их обычно опережают.

После процедуры пивного лечения деды отправились на поиски Катьки с Витькой. Мой отец со свекром, как и обычно после обильных возлияний, хотели предложить детям идти не на залив, а отправиться на холодное озеро. Для этого, правда, требовалось проехать пару остановок на электричке, а оттуда еще пройтись пешком, но деды считали, что холодная вода того стоит. Детки, правда, предпочитали теплую, но выезд на озеро был разнообразием в летней рутине, и они иногда соглашались. Тем более им многократно объяснялось, как дедушкам тяжело после вчерашнего.

Но сегодня детей нигде не было. Деды расспросили соседей, и выяснилось, что Катю с Витей никто не видел: ни дети, ни взрослые. Тогда деды решили отправиться в дом к новому приятелю. Сами не могли объяснить этого порыва, но, наверное, в душе хотели поделиться с собутыльником горем и, не исключено, его залить.

Но в третьем доме жили давно знакомые люди. Деды снова отсчитали дома и зашли во все «третьи». Нигде никаких новых жильцов не появлялось. Они оба были уверены, что мужик сказал «в третьем». Тогда они обошли четвертые и пятые. Все соседи были старыми и если не знали дедов по имени, то неоднократно видели. Про нового жильца вообще никто не слышал.

Тогда деды забеспокоились не на шутку. Первым делом решили позвонить мне, надеясь, что я еще не выехала из дома, и спросить совета.

– Надо, наверное, заявлять в милицию, – сказал свекор, я тем временем прикидывала, кто мог прихватить детей и с какой целью.

Склонялась к тому, что это сделал Камиль. Не зря же он вдруг стал проявлять такой повышенный интерес к моим деткам, в особенности после того, как со мной разругался. Но что он потребует? Надеюсь, Камиль понимает, что денег он с меня взять не может. Квартиру мою видел, машину тоже.

Но он может получить деньги с Лешки и Надежды Георгиевны. Заплатит ли Лешка за детей? Признаться, не была уверена. Надежда же Георгиевна, считала я, за любимых внуков отвалит любую сумму. Если, конечно, Хабибуллиным нужны деньги, а не что-то другое.

В общем, нужно возвращаться в город и ехать к Надежде Георгиевне. Предупреждать, что вскоре следует ожидать каких-то требований. И спрашивать ее совета: самим позвонить Хабибуллиным или подождать?

Прикрыв глаза, я стала вспоминать, как развивались события. Покушение на Лешку, к счастью, неудачное. Убийство депутата, состоявшего на дотации у Надежды Георгиевны. Потом еще одного. Про второго депутата не знаю, но не исключаю, что они работали на пару с Жирным. Это вполне можно выяснить. Еще одно покушение на Лешку. А вчера из выставочного комплекса органы забрали всех людей Хабибуллина, присутствовавших на презентации. И, похоже, не с подачи Надежды Георгиевны. Но Мурат с Камилем вполне могли решить, что это она постаралась, – и нанесли ответный удар.

– Давайте пока повременим с милицией, – посмотрела я на свекра и отца. – Надо посоветоваться с Надеждой Георгиевной.

В любом случае я в Надежду Георгиевну и ее возможности верила больше, чем в милицию и их возможности.

Деды переглянулись и сообщили: уверены, дети пропали из-за каких-то бабушкиных дел. В эти минуты ей должно было здорово икаться.

Мы решили, что мой отец останется на даче – мало ли, все-таки деток вернут (сомнительно, но вдруг?), а свекор отправится со мной в город.

Быстро перекусив и выпив кофе, мы с Петровичем тронулись в путь. Свекор кряхтел и вскоре попросил остановиться у придорожного кафе и купить ему холодненького пивка: очень жжет нутро.

– Пригубить надо, Оля, – тяжко вздохнул Петрович.

Под этим словом люди понимают разные вещи. Мой родственник – засосать пол-литра водки без закуси или пяток бутылок пива одну за другой. Я купила ему две. По мере вливания священной жидкости в организм я видела, как свекор приходит в чувство. К моменту прибытия в Надеждин двор и после еще одной бутылки пива он был уже как огурчик. Интересно, а до моего приезда на дачу он сколько выпил?

Я припарковала машину в том же месте, где она стояла в предыдущий раз, а когда мы со свекром из нее вылезли, из Надеждиного подъезда уже выходили двое крепких молодцев, сообщивших, что хозяйка отсутствует, но оставила распоряжения на тот случай, если я вдруг позвоню. На случай моего приезда никаких распоряжений оставлено не было.

– Тогда свяжитесь с Надеждой Георгиевной и скажите, что я жду ее у нее дома, – попросила я. – Кстати, где она?

– На опознании, – с невозмутимым видом сказал один из парней.

Это было уже слишком.

На мгновение я лишилась чувств и, по всей вероятности, стала сползать по боку машины, но один из парней, резво кинувшийся ко мне, успел подхватить тело. К свекру не успели – и он грохнулся на асфальт. Когда мы с парнями подошли к Петровичу, он уже храпел. Хорошо все-таки быть алкоголиком!

Чертыхаясь, парни подхватили бывшего мужа хозяйки под руки и потащили в дом багажом. Я последовала за ними. Меня, кстати, не забыли спросить, в состоянии ли я передвигаться самостоятельно.

Свекра уложили на ничем не застеленный топчан в комнате, откуда охранники наблюдают за двором. Мне дали воды, спросили, не желаю ли чего-нибудь покрепче. Я отказалась.

Парни тем временем позвонили Надежде Георгиевне на мобильный и пояснили, что мы со свекром приехали к ней домой, а также рассказали, в каком состоянии находимся в данный момент. Состояние было оценено очень точно. Свекровь велела передать трубку мне.

Я не дала ей сказать ни слова, спросив лишь:

– Оба? Они оба мертвы?

– Оля, ты же, кажется, трезвая, – рявкнула Надежда Георгиевна, – и головой не ударялась, как мне сказали. Один.

– Витя? А Катя где? Ее вернули? Она не ранена? С ней все в порядке? Она в больнице? Не мучьте меня, Надежда Георгиевна!

На другом конце повисло молчание, потом свекровь осторожно спросила, все ли со мной в порядке.

– Ну как со мной может быть в порядке, если Витя мертв?! – Я была на грани истерики. – С Катей что?! Говорите!!!

Охранники, слушавшие разговор, смотрели на меня как-то странно.