Чернокнижник и феи
Шрифт:
– Для нас. Но не для Карфы. У Рауля слишком светлая кожа, а черты лица характерно эребские – он пошел в мать-эребийку, а не в отца. Для Карфы этого было достаточно. Это привело к неожиданным результатам – Рауль выбрал эребское образование, закончив университет по химии и зельеварению.
Марк продолжил:
– А бокор Джеральд искал выход из сложившейся ситуации: роду нужен был наследник, а, значит, леру Бланш надо было вылечить всеми возможными способами. Четыре года назад в зимний Вечный карнавал в Аквилите случайно столкнулись давние друзья: невеста бокора Дакарея нера Ролле и чета Аранда. Нера Ролле, заметив, что Бланш уже больна, рассказала о своем гри-гри, созданном Дакареем для неё. Она даже показала его Раулю, и тот потом по памяти его зарисовал для себя. Друзья расстались, а Джеральд, интересуясь
– Зато получился вольт, который позволял превращать больных потенцитовой интоксикацией в приличных, послушных, адекватных с виду нер. – добавила Вик. – Пока Рауль искал лекарство, Джеральд стал искать другие способы спасения леры Бланш. Он решил искать помощи у лоа. Он понимал, что сам не в силах его удержать и усмирить, так что… Он прибегнул к помощи короля Тальмы и его магов. Джеральд создал псевдофиксатор, удерживающий лоа, взамен на помощь в излечении леры Бланш.
– Остальное мы наблюдали собственными глазами... – скомканно сказал Брок.
Вик добавила:
– Если с первым лоа, впоследствии уничтоженным Ривзом, король и Гордон-Шекли справились легко, подчиняя себе, то с папой Легбой так не получилось. Решив не волновать больше Олфинбург жертвоприношениями, лоа и жертв вывезли под надуманным предлогом в Аквилиту. Лоа оказался силен и строптив – он принимать жертвы не собирался. Да, он подчинялся, он выбирался из потенцитовой клетки, как положено, он выполнял порученное, он кусал и калечил души, но не соглашался обменять свою свободу на души даже лучших офицеров Тальмы. Он был сильный лоа, он долго мог продержаться без душ, выискивая лазейку для свободы. Тогда Гордон, сам уже искалеченный лоа, решил действовать иначе – выбранные в жертвы офицеры стали сталкиваться с угрозой смерти. Если лоа сам не берет души, ему их насильно вручат. И вот тут-то Гордон ошибся. Дважды. Сперва поверив в смерть Ривза и решив, что лоа все же принял жертву. На всякий случай, помня, как лоа долго сопротивлялся, Гордон решил подстраховаться и скормить еще жертвы – Гилла и Фейна. С Гиллом сразу не вышло, а с Фейном… Когда его засыпало в катакомбах из-за устроенного Гордоном взрыва, он решил, что лоа окончательно приручен – он принял две жертвы, он приручился и смирился. Гордон не знал, что Фейн смог выбраться из ловушки и вернуться в столицу в попытке разработать оружие против эмпатического воздействия. Лоа не получил обещанную душу.
Марк при этих словах странно вздрогнул, а Брендон проворчал, потряхивая ладонью:
– Я предупреждал – не стоит копаться в чужих мозгах!
Вик поблагодарила Брендона взглядом и все же продолжила, потому что Марк, упорно запихивая в её голову воспоминания Эвана из Олфинбурга, извиняюще «сказал»: «Я бы и сам все объяснил, но у меня уже язык не ворочается – отвык разговаривать!»:
– Фейн не знал про лоа. Он думал, что это эмпатическое оружие… Из-за Фейна, кстати, точнее из-за его сотрудничества с Моро, Джеральд сам или при помощи зомби – этого мы уже никогда не узнаем, – убил Моро, её секретаря и профессора Тома… Гордон или офицер, его страхующий в операции, решил, что после двух удачных жертвоприношений продолжить уже можно в столице, и Гордон умчался в Олфинбург. Как раз подоспело полнолуние, и лоа попытались скормить жертву попроще – неру Элайзу Ренар, потому что раскидываться преданными короне офицерами слишком дороговато, даже ради Папы Легба. Лоа и тут увернулся от принятия жертвы. После случившегося в подвале, я так-то не верю, что даже самый опытный маг, вроде Янга, мог подобраться к лоа, вселившемуся в человека, и позволить вырубить себя вазой по голове. Простите, это какой-то неумеха, а не лоа, которого и не стоит призывать… Потом в столице случился мятеж бомбистов, и королю для собственной защиты понадобился лоа. Думая, что лоа полностью подчинен, он его выпустил и поплатился. Лоа, пусть и ослабленный, но не прирученный и дико злой, стал крушить все, что попадалось на его пути – своих и чужих, правых и виноватых, все, до
чего дотягивались его лапы… Или что там у лоа есть… – Вик замолчала не в силах продолжать – дальнейшее касалось Эвана, и даже думать, что ему пришлось пережить, было больно, а сказать такое оказалось непосильно для неё – в горле стоял болезненный комок, который никак не проглотить. – Эван…– …уничтожил лоа не иначе как чудом, – хрипло после сна сказал Эван, вставая с дивана и направляясь к столу. Грег заметил, как того шатает, и направился к нему, подхватывая и помогая дойти. Уже усадив на придвинутый Броком стул, Грег замер, рассматривая новый мундир суперинтенданта, висевший на спинке его стула.
Повисла странная тишина – Грег ничего не говорил, замерли и констебли вокруг.
Не выдержал первым все же Одли. Он хмыкнул:
– Кх… Лер Блек, от чего такое удивление? Вы же наш. К демонам алый мундир короля, который отдал вас в жертвы.
Грег резко выдохнул и, несмотря на духоту, все же надел новый мундир – от него этого ждали.
Одли хмыкнул:
– Впору?
– Вполне, – еле выдавил из себя Грег.
– Тогда скидывайте обратно, и марш в душевую. Нер ком… Эээ… Лер комиссар, вы бы тоже туда же шли – а то по вашему виду, вас через весь Олфинбург тащили…
– Только через его центр, – усмехнулся Эван. – Ладно, уговорили… В душ, так в душ. Пока мы с Грегом приводим себя в порядок, Брок, будь добр, организуй сбор всех фиксаторов… К вечеру нужно забрать их все – вплоть до фиксаторов экспертов.
Ответом ему была непонимающая тишина, которую все же нарушил Себ:
– Лер комиссар, можно вопрос?
– Да, конечно, Себ.
– Мы разобрались с чернокнижником, да?
– Да. – подтвердил Эван, но Марк вмешался:
– Не совсем – дело бокора будет окончательно закрыто, когда проверку на одержимость пройдут все жители Аквилиты, прежде всего те, кто участвовал в нападении и убийстве Гилла. Но для полиции, да, для вас почти все закончилось.
– И с разведкой Тальмы все закончилось, – хмуро напомнил поскучневший Одли. Его фиксаторы тоже задели.
Себ кивнул и отцепил с мундира, который еще не успел поменять, свой жетон:
– Простите, лер комиссар, я подаю в отставку. Мы проглотили в свое время Брока, и это привело к демон знает чему, но проглатывать фиксаторы я не буду. Хватит, при всем моем уважении.
Вик с огорчением заметила, что кредит доверия к Эвану оказался не таким и большим. Обидно было, что не выдержал именно Себ – она все еще считала его своим напарником.
Эван приподнял бровь в удивлении и холодно заметил:
– Все фиксаторы, вплоть до гражданских, будут проверены на возможность удержания лоа, Себ. Полиции в ближайшее время будут выданы новые – с функцией визуалофиксации. Принц Анри любезно предложил партию экспериментальных фиксаторов для полиции Аквилиты. Но если вы настаиваете на отставке, нер Кейдж…
Тот побелел, потом покраснел и скомканно заметил:
– Простите, я…
– …вы поспешили, – сухо сказал Эван.
Себастьян вскинулся:
– Простите, я только из-за радения за полицию. Я не против вас, я…
Эван наклонил голову на бок:
– Я понял. Я ничего не имею против.
Вик сразу же вспомнилось, как она раньше не понимала такой тон Эвана, думая, что он дико злится на неё:
– Себ, Эван, пожалуйста, давайте сделаем вид, что этого не было. Я тоже подала бы в отставку, если бы у меня забрали фиксатор. Все мы подали бы в отставку. Это просто небольшое недопонимание. Пожалуйста…
Эван снова молчаливо кивнул, заставляя Себа облегченно выдыхать. Впрочем, остальные констебли тоже отмерли – их перспектива сдать фиксаторы так же напугала. Особенно в свете возвращения вольностей Аквилиты – надо полагать, что и карнавалы с непредсказуемым поведением леров вернутся. Аквилите ничем иным не заработать на жизнь.
Брок осторожно заметил:
– Эван, в Аквилите фиксаторы – больная тема из-за Эвироков. И я не Гилла имею в виду. Прости, что так получилось.
– И вы извините, – все так же сухо сказал Эван.
Брок кашлянул:
– Тогда давайте поговорим о… чем-нибудь другом.
Одли весьма послушно отозвался на его просьбу:
– Эван… Ты умеешь играть в футбол? Грег, тебя это тоже касается.
Оба мужчины недоуменно переглянулись. Для них смена темы оказалась слишком резкой.