Чернокнижник и феи

Грег наклонил голову, заглядывая в салон:

– И я тебя, – он захлопнул дверцу, а потом, забыв о принце и его охране, прижал к себе Лиз: – и тебя отчаянно люблю. Прости, я тебя чем-то обидел.

– Нет. – она тихо рассмеялась и призналась: – я сама глупо обиделась за Брока.

Грег прикрыл на миг глаза:

– Я очень люблю Андре. Безумно. Но я отдаю себе отчет о её характере: она разбивает сердца, даже не замечая этого. Пять дуэлей только в прошлом году, один плохо закончивший жизнь поэт, две разорванные помолвки, и это её еще официально не выводили в свет. Она солнечный лучик, и её не посадишь в банку и не оставишь себе – вырвется и полетит дальше. И еще… Не бойся Андре, не бойся её осуждения – она очень понятливая, она ни слова не выскажет тебе. Её мать прошла через что-то подобное… Знаменитая златоголосая Риччи, Птичка Олфинбурга. Против неё не устоял даже мой отец, только признавать дочь все равно отказался. Про жениться вообще молчу… Лер и какая-то певичка, выбившаяся из кер… Андре уже привыкла…

– …и потому ты такое чудо, – понятливо сказала Лиз, согреваясь в кольце его рук и снова оживая: – возвращайся побыстрее.

– Постараюсь вырваться к завтраку или хотя бы к обеду, Лиз. – он поцеловал её в губы, заставляя принца Анри стыдливо отворачиваться, а потом помог сесть на пассажирское сиденье паромобиля, командуя констеблю: – в «Королевского рыцаря», пожалуйста!

Тихо шурша шинами паромобиль поехал прочь, унося два его счастья: Лиз и Андре, продолжавшую восхищенно рассматривать фиксограммы Брока.

– Мои люди присмотрят за ними, не беспокойтесь, – раздалось возле Грега, заставляя напоминать, даже не поворачиваясь к принцу:

– Вас для меня не существует.

– Зато я существую, и жизнь леры Элизабет в моих ру… – Анри поперхнулся словами – Грег резко развернулся и взял его за лямки летного комбинезона, притягивая к себе:

– Еще что-то в подобном ключе, и я буду настаивать на дуэли.

Анри твердо сказал в лицо Грегу:

– Еще один такой откровенный поцелуй леры Элизабет, и я буду вынужден настаивать на скорой, я бы сказал даже, немедленной свадьбе. И хотите дуэль – могу хоть сейчас вам это разрешить. Только вы же понимаете, что при любом исходе, вы будете мертвы? Хоть от моей руки, хоть потом от правосудия: принцев убивать или даже чуть-чуть задевать не стоит. – Он бросил своим охранниками, взявшим Грега на мушку: – оружие убрать! У нас дружеский разговор.

Ледяное дуло, упиравшееся Грегу в затылок, тут же исчезло, а он ведь даже не почувствовал, когда к нему приблизились! Анри, аккуратно отцепляя пальцы Грега от своего комбинезона, пояснил:

– Ренар. Да-да-да, один из тех самых королевских Ренаров. Они опять охраняют королевскую кровь Вернии.

Грег обернулся назад, успев заметить, как быстро исчезает рыжая шерсть на лице одного из охранников и втягиваются острые клыки.

– Надо же…

– Не стоит больше так рисковать, лер Блек. И да, Ренар присмотрит за лерой Элизабет и вашей сестрой, потому что я не дрянь, как думаете вы. И угрозы вашего отца я воспринимаю вполне серьезно. Андре и лере Элизабет опасно находиться рядом с вами – они могут взлететь на воздух вместе с вами или даже вместо вас.

– И что же предлагаете? – скривился Грег – принц говорил правду. Лиз и Андре действительно в опасности из-за него.

– Миритесь скорее с отцом. Или примите мою помощь. Кстати, как капитан «Левиафана» я могу вас сочетать браком, а уж как принц Вернии..!

– Вы… – Грег еле заставил себя промолчать.

Анри прищурился и веско произнес:

– Хотите правду? В результате этой дикой истории с де ла Тьерном я получил головную боль, пять вакантных патентов лейтенантов, и десять – капитанских, и это в начале войны! Пять рыдающих никуда уже негодных лер – их даже замуж не пристроить! – и один бриллиант в виде Элизабет, который тут же надул меня и сломал все мои планы! Я думал, что она приедет в Аквилиту, влюбит в себя Мюрая, прижмет его к стенке: «Я или Тальма!», вынуждая того взять за горло Сореля и открыть порты для Вернии! Но получил взамен порцию ненависти, несколько самородков потенцита, и жуткую славу шантажиста лер. А я ведь лишь пытался их спасти от молодых идиотов и собственной глупости. Не дай вами боги оказаться в подобной ситуации… Но это уже дело прошлого. Сейчас же я предлагаю вам свою помощь.

– Взамен на что?

– Взамен на возможность общаться с вашей сестрой – она само очарование. И не бойтесь, у меня есть невеста. Нериссе Риччи ничего не грозит в моем обществе.

– Мне нужно подумать, – честно сказал Грег. – И обсудить все с Элизабет и Андре.

– Пожалуйста. Думайте – это не повлияет на охрану девушек. – Анри посмотрел на часы, которые, как офицер, носил на запястье, и сказал: – раз все обсудили, тогда… До свидания, лер Блек.

– До свидания, ваше высочество.

– Можно просто: милер Анри.

– Вы не мой принц, – отрезал Грег.

Анри подошел к веревочной лестнице, которую скинули с дирижабля, и споро, как цирковая обезьянка, принялся забираться по ней, пока один из охранников удерживал её на земле.

Грег огляделся напоследок и, заметив подходящих к крыльцу вырванных из дома судебных хирургов, рванул к ним:

– Нер Картер, нер Вернер, можно вас на секундочку!

Лерам не отказывают, особенно в алом мундире особиста, так что мужчинам пришлось недовольно замереть на крыльце под присмотром Алистера Арбогаста – тот, запустив шутиху, почему-то не спешил вернуться в тепло управления. Наверное, присматривал, чтобы не взорвали.

– Слушаю вас, – кисло сказал молодой блондин – Картер из Сыскного.

Грег подошел к хирургам:

– Доброй ночи, неры… Я хотел спросить вас по поводу вскрытия нера Фишера и леры Отис…

Вернер не выдержал и напомнил:

– Простите, ничем не можем вам помочь – вы не имеете никакого отношения к полиции Аквилиты.

Грег скрипнул зубами, и неожиданно Алистер пришел ему на помощь:

– Лер суперинтендант, поиски нериссы Аранды закончились благополучно. Адер Дрейк нашел её в катакомбах среди кучи трупов. Он отвез её в госпиталь на всякий случай для наблюдения. Кстати, неры хирурги, вы бы поспешили с делами тут – вам еще в катакомбы спускаться.

Вернер со свистом вдохнул сквозь зубы:

– Это какое-то безумие… – Что именно было безумием – назначение Блека или действия бокора, он не стал уточнять.

Картер пришел ему на помощь:

– Морг забит – там уже некуда складывать тела!

Грег спокойно заметил:

– Завтра начнутся процедуры опознания тел с Оленьего, так что место освободится. Невостребованные трупы похоронят за свет городской казны. Так что по поводу нера Фишера?

– Результаты будут завтра…

– Мне нужно сегодня, – настоял Грег.

Картер вздохнул:

– Смерть не криминальная. Поскользнулся, потерял сознание и умер от переохлаждения.

– А лера Отис? – напомнил Грег. – Есть хотя бы какие-то подвижки, версии? Есть что-то намекающее, что могло бы привести её к смерти, если бы не действия инквизитора. У нас два задержанных, каждый признался в убийствах нер, но причины смерти называют недостоверные.

Картер оглянулся на суету вокруг и признался:

– Лера Отис – единственная, кто попал к нам в приличном для исследования состоянии. У неё точно нет признаков отравления какими-либо известными ядами. У неё нет признаков эфирных воздействий, кроме воздействия инквизитора… У неё обнаружены странные, неспецифические признаки истощения организма. Неспецифические признаки воспаления, но все посевы пока отрицательные.

Вернер добавил:

– Складывается впечатление, что собственный организм убивал её, протестуя против…

– …против костяной фигурки. – Картер потер замерзшие в перчатках руки. – Знаете, есть такой странный, еще необъясненный медицинский феномен. Когда происходит ранение в глаз, и по каким-то причинам глаз не успевают вовремя удалить, второй глаз слепнет от неспецифического воспаления, словно сам организм ополчается против уцелевшего глаза. С поражением яичек у мужчин тоже самое. Тут такая же реакция. Подозреваю – именно на чуждую организму костяную фигурку. Организм отторгает её, воюя сам с собой. Надо больше информации, надо больше исследований, но мой вердикт: смерти женщин с Оленьего связаны с костяными фигурками и специфической реакцией организма на них. Женщин никто не убивал. Как-то так.