Чернокнижник

Несмотря на довольно богатый и расширяющийся в последние годы город, в котором не прекращаются ремонтные работы, заброшенные, или готовящиеся под снос здания можно было найти всегда. Пришлось покататься по районам, в которые я стараюсь в последние годы не заезжать. Это во времена бедного детства я рос в таких местах и нужно признать, довольно многому в них научился, но сейчас общество всяких сомнительных граждан меня не прельщало. Всё-таки выбравшись из этой мусорной ямы, добровольно спускаться в неё совсем не хотелось.

Надеюсь это временно, но пока что выбора у меня было немного. Либо продолжить колдовать в гараже, постоянно опасаясь, что тобой заинтересуются правительственные органы, либо лезть в эту помойку, но не волноваться за то, что о моём секрете кто-то узнает. А учитывая, что в скором времени я планировал перейти на что-то более жуткое, уже единожды привлекший ненужное внимание гараж, больше не подойдёт.

В итоге объездив половину города, я нашёл три более-менее подходящих мне пустыря. Больше всего мой интерес вызвала бывшая психиатрическая лечебница. Это место было так сильно переполнено эманациями боли и страха, что я решил прогуляться по нему подольше, внимательно осматривая каждый уголок ещё хрущёвской застройки. Насколько я знал, больницу закрыли около семи лет назад при странных обстоятельствах, но поскольку я не особо интересовался ранее этим вопросом, подробности той истории мне были неизвестны.

Мой выбор склонялся к этому варианту ещё и потому, что ни внутри, ни в округе я не встретил ни души. Ни всяких маргинальных личностей, любящих облюбовывать подобные места, ни вездесущих школьников, ищущих острых ощущений. Это показалось мне немного странным, но я уже принял решение, а потому не придавал значения таким мелочам. Мне же будет лучше работать без лишних свидетелей.

Закончив осмотр, я выбрался из заброшки и потопал в соседний район, где на одной из стоянок дожидалась моя машина. Так далеко, потому что я поостерёгся оставлять её без присмотра в одном из самых криминальных мест города. Вернувшись, увидеть её с разбитым окном или вообще не обнаружить мне совершенно не хотелось.

На улице уже было довольно темно, и двигался я по безлюдной дороге, потому совсем не удивился, когда путь мне перегородили два молодых парня. Сзади подходил ещё один, отрезая мне путь к бегству. Какая ирония, лет десять назад и я промышлял подобным, а теперь мне выпала роль жертвы. Наверное, это можно было назвать моей кармой, если бы я в неё верил.

— Слышь, модник, — решив оставить все прелюдии, перешёл к делу парень. Ну, или мужчина, на всех троих были надеты капюшоны толстовок, потому их лиц я видеть не мог, — ты чё такой смелый, разгуливаешь здесь, как у себя дома? Болтать долго не будем, гони всё что есть, и уйдёшь целёхоньким, иначе…

Договорить он не успел, потому что я, сопровождая свои действия словом «лови», бросил в его руки свой проклятый кинжал.

— Что за? — от неожиданности, он его действительно поймал и пока ещё не понимал, какую жестокую ошибку совершил.

Убей всех

Вдруг парень развернулся и с нечеловеческим рычанием кинулся на своего подельника. Тот даже не успел осознать, что его друг уже вовсе себя не контролировал. Его разумом овладела сущность моего ножа, принуждая творить бесчинства. Я ощущал, как кинжал распространял вокруг себя злобу, желание убивать и нести страдания всем вокруг.

Тот, что подошёл ко мне со спины правильно оценил ситуацию и попытался сбежать, но этого сделать ему уже не дал я. Резко развернувшись, отворачиваясь от кровавого зрелища, я устремил свой взгляд в спину отдаляющегося от меня силуэта и скороговоркой зачитал проклятье. Беглец на огромной скорости грохнулся лицом на асфальт, поскольку у него банально отнялись ноги. Я ощутил, как от него ударили волны страха и с наслаждением зажмурил глаза, смакуя эти прекрасные эмоции. Играясь с ними, я распалял в его разуме всё больше ужаса, внушая образы страшных существ из его собственных кошмаров.

Тем временем, одержимый моим кинжалом гопник уже расправился со своим дружком, нанеся десятки колотых ран. Я слышал, как нож упивается жизненной силой, поглощённой во время совершённого убийства.

Добей оставшихся

Перечить мне он не мог, а потому устремился ко второй жертве, что сейчас ползала с мокрыми штанами, содрогаясь от навеянных мною кошмаров. Ему так хотелось заорать на всю округу, но как же жаль, что позволить этого ему я не мог. Всё, что оставалось бедолаге — это бессильно хрипеть и ползти от видимых одному ему монстров.

Я поморщился. Сущность кинжала работала неаккуратно, нанося удары, всюду летели брызги крови её жертвы. Таким образом, даже рукоять была вся запачкана. И пока я доставал из внутреннего кармана платок, одержимый подошёл ко мне с безумной улыбкой на лице. Я обратил внимание на то, что белка в его глазах не было, только лишь дымящиеся сгустки тьмы, которые внушали ужас одним своим видом.

Подняв руку с зажатым в руке ножом, он вонзил его в себя несколько раз, после чего передал мне кинжал на раскрытой ладони. Стоило, только преодолевая брезгливость забрать свой артефакт, обернув его платком, как самоубийца грохнулся на асфальт и захрипел, истекая кровью. Его жизненно важные органы задеты не были, но то с какой скоростью он её терял, не оставляло сомнений в том, что скоро они перестанут быть для него жизненно важными.

Тщательно вытерев кинжал, я поглотил большую часть энергии, которую он высосал из убитых людей и спокойным шагом побрёл из этого пустынного переулка. В том, что меня кто-то видел, я сомневался, в округе никого не должно было быть, иначе сомневаюсь, что эти трое посмели бы на меня напасть. К тому же, этот район итак не славился спокойствием, потому поножовщина мало кого заинтересует и вряд ли полиция будет сильно стараться найти преступника. Свидетелей нет и улик я тоже не оставил, даже окровавленный платок забрал с собой. Выкину его позже, когда наконец-то покину эту выгребную яму.

Всю дорогу до дома я раздумывал о том, что сотворил. Пытался воззвать к своей спящей совести, но она почему-то в последнее время не сильно баловала меня своим присутствием. Только что я угробил трёх человек и при этом наслаждал, когда это делал. Можно было бы конечно сказать, что они виноваты сами и даже заслужили это, что, такие как они всегда кончают одинаково. Но я не обманывался, мне хотелось это сделать, а потому эти трое умерли.

Ценность человеческой жизни для меня всегда стояла под вопросом, и я сваливал это на окружение, в котором рос. Но правда была в том, что больше я в этом неуверен. Виной ли тому моя родословная я не знал. Возможно у меня это в крови, а может быть, я пытаюсь оправдаться перед самим собой и в очередной раз сваливаю свою вину на других. Ссылаюсь на то, что являюсь потомком истинного воплощения зла. Или просто стоит признать, что я не такой как другие и что никогда им и не был. Что на моём лице просто сформировавшаяся под влиянием социума маска? Что у меня не как у других: за одним плечом ангел и за вторым демон, а за каждым плечом по демону?

Когда я уже въезжал во двор своего дома, на лобовое стекло упала птица. От неожиданности я затормозил и повернул руль, едва не врезавшись в стоявший на парковке джип. Тем временем, труп сполз на капот, оставив на стекле кровавые разводы.

То, что произошедшее не было случайностью, я стал осознавать, когда ощутил приближение чего-то могущественного и безгранично злого. Моя машина заглохла там же, где и стояла, фонари, освещавшие двор, зарябили, после чего полопались от перенапряжения. Стало темно и тихо. Меня начал одолевать неестественный страх, явно навеянный чьим-то присутствием.