Чернолесье

От всего этого было не по себе, и, обсуждая по кругу одно и то же, мы словно старались отгородиться от мрачной картины и заглушить мысль о том, что неплохо бы повернуть назад.

— Бросьте вы его пытать, ваше высочество, — с деланной веселостью прокомментировал Макс, хлопнув меня ладонью по плечу. — Нашему Д’Артаньяну затуманило разум большое и светлое чувство.

— Иди ты нахрен, Макс, с этим чувством, — я сплюнул под ноги барану, на секунду поднявшему ко мне удивленную морду. — Я не дебил, и понимаю, что она совсем непроста. Если уж она и вправду крутит этим маркграфом, то палец ей в рот не клади. Но она дала нам зацепку.

— Какую еще зацепку?

Я вздохнул и посмотрел на него немного свысока.

— А вот ты как себе представляешь снятие осады с монастыря силами нас троих? — спросил я. — Может, у тебя и план есть?

— А какой от меня нужен план? — усмехнулся Макс. — Ты командир, твой и план. А я делаю под козырек и исполняю приказ.

— Отлично устроился! Ну, вот мой первый приказ: назначаю тебя своим начальником штаба. А теперь слушаю план.

— Ну, окей, окей, нет у меня плана, — Макс выставил вперед руки, в одной из них сжимая уздечку. — Но я чувствую, что весь этот словесный харрасмент нужен был тебе, чтобы к чему-то подвести. Давай, мочи!

— Мой план прост: мы найдем в монастыре то, что понадобилось там нежити. И доставим это в Брукмер. Если Кира права, то осада при этом прекратиться сама собой.

— Отличный план, — кивнул Макс. — Найти неизвестно что, чтобы оно, возможно, помогло. А если нет?

— А если нет, будем действовать по ситуации, — ответил я, стараясь придать своему голосу как можно больше спокойной уверенности.

Откровенно говоря, я надеялся выработать хоть какой-то план, пока буду ехать из Брукмера, но мне это не удалось — особенно в условиях отсутствия информации. Расспросы беженцев по дороге ничего хорошего в этом плане не дали: те из них, кто видел нежить лично, обычно ограничивались эпитетами вроде «кишмя-кишат» и «когти вот такенные!». Большинство же вовсе ограничивались рассказами с чужих слов — например, о том, что нежить вооружена пиками и аркебузами, носит доспехи, а во главе ее шествует ангел смерти Сатра пяти саженей роста, с черными крыльями и ледяным мечом.

Строить хоть какой-то разумный план на подобных исходных данных было, естественно, невозможно, так что я хотел сперва добраться до места и осмотреться. Вот только это соображение, выглядевшее разумным внутри моей головы, вне ее смотрелось, как очень слабый, даже беспомощный план, которым невозможно кого-то воодушевить.

— Нет, ну ты посмотри на него! — у Макса аж перехватило дыхание. — Ваше высочество, вы слышали, каков наш предводитель?

— Ребята, не хочу ваш стратегический брейнсторминг, но, по ходу, у нас проблемы, — раздался вдруг голос Ланы, уехавшей чуть вперед и взобравшейся на гребень очередного холма. Секунду спустя, догнав ее, мы и сами смогли оценить масштаб этих проблем.

Монастырь находился на вершине соседнего холма, высокого, крутого и обрывистого: обращенная к нам сторона походила на белую отвесную стену. Кажется, когда-то здесь добывали известняк, из которого и сложили монастырские стены, тоже белые, словно сделанные из сахара. Вот только сейчас на этом сахаре тут и там чернели пятна копоти.

Вокруг холма закручивалась спиралью дорога, ведущая к воротам, находившимся на противоположной от нас стороне — похоже, единственная. Почти вся она была завалена телами: людей ли, нежити ли — отсюда было не рассмотреть. А вот ниже…

То, что царило у подножия, издалека в самом деле напоминало осадный лагерь. Толпы существ бродили вокруг него в хаотическом танце муравейника: каждое двигалось, казалось, бесцельно, но все вместе создавали пугающе гармоничную картину. Никаких стройных колонн с в доспехах тут, конечно, не было, но и то, что было, внушало ужас своей мощью: ничего подобного я раньше не видел и предпочел бы не видеть никогда.

Были здесь и обыкновенные ходячие мертвецы с обезображенными гниением телами, двигавшиеся, словно марионетки в руках неумелого кукловода. Были сросшиеся из их тел огромные уродливые конструкции, вроде того могильника, которого мы победили с Олегом: они бродили по лагерю тяжелой слоновьей поступью, и все прочие разбегались с их пути.

Были какие-то совсем мелкие твари, похожие издали на крыс или сусликов, сновавшие у прочих под ногами, а были высокие сгорбленные бледные существа с похожими на спагетти тонкими ногами и длинными когтями на руках.

Все это клубилось, кишело, двигалось, но на дорогу, ведущую к монастырским воротам, почти не заходило. Мне пришло в голову, что если сейчас дать Джипу шпоры и понестись во весь опор, пока они нас не заметили, то есть шанс… не сказать, что прямо большой, но есть шанс прорваться к серпантину и добраться до монастырских ворот.

Если повезет, и баран не споткнется на каменистой дороге. Если одна из этих тварей не окажется слишком прыткой. Если насельники монастыря не решат, что открывать ворота слишком рискованно, и не оставят нас на съедение тварям. Если монастырь вообще еще не разорен этой нечистью до тла — никаких признаков обратного отсюда видно не было.

Нужно было решать — прямо сейчас, не сходя с места. Минута другая и нас заметят — тогда останется только бежать. Не исключено, конечно, что в монастырь можно попасть как-то иначе: какой-нибудь обходной путь с другой стороны холма, подземный ход, что-то еще. Но как его найти?

Я задумался. Невидимый метроном в моей голове отсчитывал секунду за секундой. Еще, еще одна. Промедлишь еще немного — упустишь свой шанс. Холодный голос рассудка убеждал: наверняка есть другие варианты, нельзя бросаться прямо в пасть дьяволу — погубишь себя, Макса, Лану, Винса. Нужно подождать, разобраться, разведать.

Этот голос был, казалось, во всем прав, но было что-то еще. Какой-то другой голос, сбивчивый, неуверенный, похожий на горячечный бред. Кажется, я уже однажды слышал его: тогда, на тракте, во время отвратительной бойни, устроенной иеремитами. Он говорил: это все игра. Весь этот мир — игра. В худшем случае она просто закончится, в лучшем — ты победишь. Тебе нечего терять, кроме несохраненного прогресса.

— Вперед, прорываемся! — крикнул я, стиснув ногами шерстяные бока Джипа. Тот рванулся вперед, что-то коротко проблеяв.

— Ты совсем охренел?! — проорал за моей спиной Макс, но тоже послал коня вперед.

Жребий был брошен.

Глава 19

Это была совершенно безумная гонка. Уже в первые секунды, когда подстегнутый Джип, громко заблеяв, ринулся по склону вниз, я успел пожалеть о содеянном. На моих глазах толпа нежити, окружившая холм, пришла в движение: было бы глупо надеяться на то, что нас не заметят. Несколько быстрых созданий, похожих на огромных черных мокриц, семеня множеством лапок, бросилось нам наперерез. За ними следовало прочее воинство — менее подвижное, но страшное своей массой.

Джип набирал скорость. Ветер свистел в ушах. Нужно было как можно быстрее проскочить самую седловину, вырвавшись на дорогу, взбирающуюся на холм. Тогда был шанс оторваться от преследователей. Но еще во время спуска стало ясно, что избежать встречи с нежитью точно не выйдет.

Я оглянулся назад. Мои спутники гнали за мной, что есть мочи. Макс пригнулся к гриве коня и, казалось, старался не смотреть по сторонам, чтобы лишний раз не пугаться. Лана, напротив, вертела головой, сохраняя на лице полное спокойствие.