Черноморский призрак

Однако, История — это не нечто застывшее, обязанное следовать строго очерченным рамкам. И если пытаешься ее изменить, то будь готов к тому, что любое твое действие может вызвать ответную реакцию.

Разложив на столе в своей каюте карту восточной части Черного моря, я обдумывал дальнейшую операцию по обеспечению неприятностей противнику, как неожиданно на связь вышел Ганс.

– Командир, возможны проблемы.

– Что случилось?

– У турецкой границы начинается какое-то шевеление. Мне отсюда плохо видно, но похоже, что турки отправят помощь десанту.

– Думаешь, они уже знают о провале?

– Не исключено. Если отправили сообщение сразу же после высадки, то вполне могли успеть. Да и добровольных помощников вроде кабулетцев у турок здесь хватает. Я слетаю, посмотрю?

– Давай. Только низко не снижайся и режим мимикрии не отключай.

– Принято.

А вот это плохо. От турецкой границы до поста не так уж и далеко. А с учетом того, что кабулетцы находились рядом и все видели, то информация должна сразу же уйти к противнику. Даже если турки не будут спешить, в любом случае завтра окажутся здесь. Дорога от границы до поста хоть и плохонькая, но есть. Повозка там пройдет. А если пройдет повозка, то значит пройдут и артиллерия с кавалерией. Не говоря о пехоте. И помешать им нет никакой возможности. Но самое паршивое, что даже коменданта нельзя поставить в известность о надвигающейся опасности. Откуда я могу это узнать, находясь на борту парохода? Одна надежда, что разведка все же обнаружит приближение турецкой армии и комендант начнет эвакуацию до того, как станет слишком поздно.

Вскоре пришла информация от Ганса. Противник в общей сложности чуть более трех тысяч человек при восьми полевых орудиях выдвигается в сторону границы. Состав неоднородный. Есть как пехота, так и иррегуляры. Значит турки, получив информацию о проблемах с десантом, собрали все, что у них здесь оставалось, и хотят довершить начатое. Дав задание Гансу наблюдать за окрестностями и постоянно транслировать мне картинку в режиме реального времени, решил снова отправиться на берег и попытаться уговорить Маркова не геройствовать сверх меры. Положить полтысячи человек ради обороны пары десятков деревянных хибар на отшибе, не имеющих никакого стратегического и тактического значения, это не героизм, а глупость.

Впрочем, мои опасения оказались напрасны, и придумывать ничего не пришлось. Марков уже знал о приготовлениях турок. Местные аджарцы, в отличие от кабулетцев, турок ненавидели, и охотно помогали русской армии. Вот и теперь двое их посланцев смогли просочиться мимо турецких постов и сообщить важные новости. Что я и узнал по прибытию в штаб. Решив помочь коменданту в выполнении дебильного приказа, зашел с козырей.

– Владислав Николаевич, давайте выполним данный Вам приказ вместе.

– Каким образом, Юрий Александрович?

– Вам что конкретно приказано? Охранять пост, пока не будут вывезены магазины. Так?

– Так.

– Так вот и давайте их вывезем. На «Лебеде». Вместе со всем гарнизоном. Когда охранять станет уже нечего. Формально Вы выполнили приказ. Отвезу, куда скажете. И даже денег за это не потребую. Разве что буду благодарен, если провиантом из этих магазинов поделитесь. На такое количество пассажиров мы все же не рассчитывали. Иначе вы здесь досидитесь до того, что все достанется туркам. Даже если допустить, что вы сумеете прорваться в расположение наших войск, то магазины вы с собой все равно не утащите. И их придется уничтожить. Думаю, Вы не рассчитываете долго держать оборону в этой «крепости» до подхода подкреплений против трех тысяч турецкой пехоты с артиллерией? Да еще плюс тех недобитков, что после высадки уцелели?

– Нет, конечно... Вы правы, Юрий Александрович. Вас нам сам Бог послал. Если Вы согласны, давайте начинать погрузку магазинов на пароход. Заодно сразу отправим к вам всех некомбатантов, чтобы под ногами не путались.

– Давайте. А заодно есть у меня еще одно предложение. Чтобы туркам здесь веселее было, когда мы уйдем...

Вот такой подход к делу мне нравится. Если турки не поспешат, то и все склады подчистую выгребем, и людей спасем. И получится, что со своим отвлекающим ударом на прибрежном направлении турки сами себя перехитрили, потеряв большое количество людей и десантные средства, получив лишь сгоревшее пепелище, бывшее когда-то пограничным постом.

Весь оставшийся день продолжалась погрузка. На складах хранилось в основном продовольствие для армии. Не иначе, как от большого ума кто-то решил расположить их недалеко от границы. Как раз на пути возможного наступления турецких войск. Но факт имеет место быть, поэтому нам приходится бороться с последствиями чьего-то головотяпства. То, что все наши телодвижения были видны противнику, никто не сомневался. Но главные силы турок еще не подошли, а окружившие пост остатки десанта не решались начать штурм. Может ждали подкрепления, а может просто не имели достаточного количества боеприпасов, поскольку все, что оставалось на берегу, мои «спецназеры» уничтожили. Эвакуацию личного состава решили провести после захода солнца. Может удастся сделать это скрытно, и турки до последнего момента ничего не заподозрят. И будут продолжать сидеть в лесу, «блокируя» пост до подхода главных сил.

Не знаю, кого как, но лично меня от героизма на пустом месте бесит. Когда его проявляют не исходя из обстановки, чтобы добиться поставленной цели, а ради самого героизма. То, что при этом бесцельно погибнут твои люди, совершенно неважно. Зато можно накатать наверх победную реляцию и предстать перед публикой этаким спасителем Отечества, героически воюющего с врагом. Давил бы таких по-тихому, чтобы нормальным генералам и офицерам воевать не мешали.

Ладно, расфилософствовался я что-то. Былые свои дела в ОСО Космофлота вспомнил. Пока там солдаты гарнизона имитируют подготовку к обороне в стиле «стоять насмерть», мои архаровцы организовали ряд взрывоопасных сюрпризов для незваных гостей, пустив на это часть трофейного пороха и использовав мелкие камни в качестве поражающих элементов. Причем устанавливали на неизвлекаемость. Попытаются разминировать — отправятся прямиком к Аллаху. А может к Иблису. Это уже кому как повезет.

Когда окончательно стемнело, гарнизон начал скрытно покидать свои позиции. Остатки турецкого десанта так и не решились на штурм. А главные силы противника хоть и перешли границу, но были еще далеко. Большим подспорьем оказались лодки, находящиеся в распоряжении поста. Для сокращения времени спустили на воду наши четыре катера, и теперь они буксировали лодки, загруженные людьми, что резко ускорило процесс эвакуации. Вывезли даже пушки, ради чего пришлось сколотить плоты, и на них доставить орудия к борту. Благо, грузовые стрелы парохода могли поднять и не такой вес. Единственно, не удалось вывезти лошадей. Но тут уж ничего не поделаешь.

Комендант гарнизона штабс-капитан Марков прибыл на борт последним рейсом. Вместе с прикрывающими отход стрелками, покинувшими свои позиции в последний момент. Поднявшись на палубу, махнул рукой.

– Все, господа. Больше на берегу никого не осталось. Надеюсь, что в скором времени мы вернемся обратно...

То, что нам удалось сделать все скрытно, и противник ничего не заподозрил, стало известно чуть позже. До рассвета остатки десанта так и не решились атаковать. А когда рассвело и стало ясно, что пост оставлен, бросились вперед, надеясь «отчитаться перед начальством». То есть взять пост до подхода главных сил. Самые нетерпеливые нарвались на наши сюрпризы. Которые не только отправили их в страну Вечной Охоты, но и вызвали пожары, быстро охватившие деревянные строения. Остальные решили не испытывать судьбу и отсиделись в сторонке, пока все не сгорело. Когда передовой турецкий отряд наконец-то добрался до цели, перед ним открылась груда дымящихся развалин, бывших некогда русским пограничным постом. Единственным «успехом» турецкого десанта, все таки «взявшего» пост Святого Николая, было водружение турецкого флага на чудом уцелевшем флагштоке.

Глава 5

Пакости по графику

Идти нам далеко не пришлось. Марков попросил выгрузить его людей и вывезенные запасы в Редут-Кале — небольшом укреплении севернее Поти. За время перехода провели в кают-компании мероприятия по укреплению дружбы с российской армией, на котором с нашей стороны присутствовали наши офицеры, свободные от вахт, а со стороны гостей все офицеры гарнизона поста Святого Николая и князья Гуриели — отец с сыном, командовавшие гурийскими ополченцами, оказывавшими помощь нашей армии. Мероприятие прошло с размахом, поэтому когда «Лебедь» подходил к Редут-Кале, некоторые из его участников еще не пришли в себя. Но торопиться было уже некуда. Из истории моего мира было известно, что наступление турецкой армии очень скоро захлебнется, а ее локальный успех на приморском фланге не окажет никакого влияния на ход войны. Внезапного прорыва на Гурию и на Кутаиси не получилось, а наступать вдоль берега турки не могли из-за отсутствия дорог. Поэтому, став на якорь и установив связь с гарнизоном Редут-Кале, стали не торопясь выгружать людей и запасы на берег. Противника поблизости не было, поэтому ничто пока не мешало моим дальнейшим планам, о которых я не торопился ставить в известность даже своих ближайших помощников.