Черному коту повезло
Шрифт:
«В который раз ты не смог спасти свою ненаглядную. Столько лекарств. Столько препаратов. И все ради чего, Виктор? Чего ты добился?»
— Признания, — оскалился Тасманов, доставая из кармана пиджака Люм, — то, чего вы не смогли достичь, мама.
«Вы только послушайте его. Наглец! Надо было переломать тебе все пальцы. Затем излечить зельем и переломать вновь, чтобы они срослись, как кривые ветки!»
— Но в этом я тебя опередил, братец. Только я отрезал их тебе. Но должен признать зелье исцеления хорошо помогало. Ты продержался дольше всех. И громче
«Я говорила отцу, что ты больной, Виктор! На всю голову чокнутый псих! Посмотри на себя, говоришь с голосами у себя в голове. Единственное признание, которого ты заслуживаешь это признание о невменяемости!» — Старшая сестра брызгала ядом. Впрочем, как и всегда. Пока он самолично не свернул ей шею.
— Чушь! Семейка психопатов, пытающаяся убить собственного сына. Хороши, ничего не скажешь. И ладно бы только его, — Виктор Тасманов смотрел в отражение лужи крови и видел силуэты мертвых родственников позади себя. Пустые провалы глазниц, как черные воронки смотрели на него и… шептали, шептали, шептали и шептали!
«Ты о Марии? Не о той кобыле, что ты пристрелил, а о младшей сестре? Ох, эта несносная девчонка только всё усложнила своей болезнью! Если бы не её хворь у нас в кармане была бы вся Империя! Но из-за этой мелкой дряни сделка сорвалась. Слышишь, Виктор! Кто захочет сотрудничать с фармацевтами, что даже собственную дочь не могут поставить на ноги. А? Никто! Нужно было её прикончить, когда был шанс, но эти сантименты, это… этот нелепый родительский долг. Лучше бы вы оба вовсе не рождались на свет.»
— Вот ты бы заткнулся, папаша. В отличие от тебя, я не ныл, и не искал виноватых! — он с размаху наступил на пустую колбу шприца. Стекло захрустело под подошвой, — я всё сделал правильно. Я добился того, чтобы нас признали! Чтобы с нами считались! Я почти…
«Ты почти нашел лекарство…»
Её мягкий голос раздался в голове, перекрывая гомон недовольного семейства. Она была единственным светочем для него в новом, чуждом мире. Они вместе оказались в нем. Они вместе пытались найти в нем место. Два попаданца. Два двоедушника в семье мясников.
И только он, как старший брат сделает всё, чтобы вернуть её к нормальному существованию.
С ресурсами Мышкина, он сможет довести формулу до идеала и вернуть сестру, что нынче обращена в камень хворью Изнанки.
Он обязательно найдет средство. Ценой всего.
На следующий день. Пермь. 10 часов по местному времени
На главной площади сегодня будет много людей. Сам император решил посетить этап гонки, ради такого устроили целый парад. Надо ли говорить, что охраны здесь было столько, что хватило бы полностью захватить город?
Множество делегатов дружественных стран. Да, иностранцы тоже любят ставки и смотреть на шоу. Кречет обещал, что следующие гонки будут международными. Что-то вроде путешествия с Запада на Восток. Долгое, полное опасностей и с непомерной наградой. Потому как миллион это до обидного мало. Конечно, тут больше вопрос престижа, но все же. И получается как в тех сказках, принцесса и полцарства в придачу. Если принцесса сойдет за авторитет и всеобщее уважение, статус, как никак. То вот миллион никак не тянет на половину царства, в лучшем случае на глухую деревеньку
в Сибири.Только вот среди дружественных стран были и те, кто в дружбе начал сильно сомневаться. Франция активно вела беседу с дипломатами Российской Империи по поводу убийства их граждан в отеле «Николаев».
Конечно же, все старались замять дело и обязательно поймать убийцу, благо он известен и ориентировки с его мордой сейчас есть у каждой дворовой собаки.
Лиза облокотилась на подоконник и выглянула в окно. Солнце поднималось над черепицей покатых крыш кирпичных зданий. Внизу сновали экипажи, высаживая у тротуара галантных мужчин в дорогих костюмах. И не менее модных дам с зонтиками, что подавали руки в перчатках своим кавалерам.
Если информация осведомителей верная, то Виктор Тасманов поселился в номере отеля напротив. Если забраться на карниз отеля, в котором пребывала Сорокина, то можно перемахнуть с одной крыши на другую. Не без помощи троса, протянутого бродягами. А затем она спрячется, надев кольцо, что ей оставил Тимофей и устроит ублюдку засаду. Только вот, сколько Лиза не смотрела на дорогу и на окно, Виктора Тасманова всё не было.
Неужто сукин сын пронюхал подставу и теперь шифруется?
Нет, — Лиза мотнула головой и хлопнула себя по щекам, — соберись, тебе сопутствует удача! Всё получится.
Она потрогала шарф. К его запаху Лиза почти привыкла. Но вот шершавость и пара дырок всё ж намекают, что его неплохо будет постирать и залатать.
И зачем только она в это впутывается? Тима же ясно дал понять, когда они встретились вчера в «Логове бездомных»: «Не надо, Лиза, прошу тебя. Я сам со всем разберусь! Жди меня в безопасном месте. И прости, что не смогу сегодня остаться с тобой… мне надо подготовиться»
Но шарф забирать отказался. И зря! Милый шарфик. Красивый… чем-то напоминал самого Тимофея. Да, он не был рыцарем в сверкающих доспехах на белом коне о котором мечтают девушки. Тима скорее был грязным засранцем на хромой кляче. Но в этом было его обаяние и открытость. Обычно под сверкающими латами скрывалось то еще говно. А тут все как на ладони. Если и были сюрпризы, то исключительно приятные.
Из раздумий её вывел рев мотора. Автомобиль припарковался возле отеля и из него вышел молодой мужчина в красном пальто.
— Тасманов, — прошипела Лиза, — не уйдешь, сволочь.
Стоило ей встать на подоконник одной ногой, как кто-то грубо потянул её назад, так, что она едва не размозжила нос об оконную раму, но больно ударилась лбом.
Её перехватили за руки, развернули и схватили за шею отрывая от пола.
— К… как? — пикнула Лиза в шоке, болтая ногами в воздухе, пока черная кожаная перчатка сжималась вокруг её горла.
— Отвлекающий маневр, — хмыкнул Тасманов, и отбросил девушку в угол комнаты.
Лиза пыталась отползти, но куда? Она застучала ногами, брыкаясь. Но разве это могло остановить Тасманова. Его забавляла эта игра.
— Ты за это ответишь…
— Правда? В чем дело, графиня, почему вы дрожите? — произнес Тасманов с наигранной заботой и сел на корточки, держа в руках пистолет, — неужели жизнь проносится перед глазами?
— Зачем ты все это устроил? — она тяжело дышала, сердце трепыхалось, как пойманная в руки птичка.