Чернослив в шоколаде

Мы стояли молча довольно долго. Я смотрела на темную воду и постепенно успокаивалась. Мне приятно было ощущать его руку на своем плече, чувствовать, как при порывах ветра его волосы касаются моей щеки и щекочут кожу. И я все больше хотела секса. Но не могла же я вот так просто заявить ему об этом.

– Ты вся дрожишь, – заметил Гера и взял меня под руку. – Холодно от воды? Пойдем?

Я глянула на него, кивнула, и мы медленно спустились с моста. Перейдя улицу, оказались в парке. Я подняла взгляд на памятник Илье Репину, но Гера вдруг начал целовать меня. Желание стало настолько сильным, что я с трудом взяла себя в руки. Внутри все горело. Я видела по его глазам, что он тоже перевозбужден.

– Черт, как без машины неудобно! – сказал Гера и беспомощно оглянулся по сторонам.

Я поняла, что он думает о том же, о чем и я.

«Дочки сегодня обе рано приедут, – размышляла я. – Еще утром предупредили. Катька наверняка уже дома по причине простуды».

Мы уселись на скамью. Гера вновь начал целовать меня, и это было уже невыносимо. Я чувствовала его пальцы, забирающиеся под куртку, моя рука, словно сама, опустилась по его джинсам. Наткнувшись на твердый бугор, я отдернула пальцы и выпрямилась.

– У тебя кто-то дома? – напрямую спросила я.

– Ага, Ян позавчера приехал, – ответил Гера и вздохнул. – У меня перекантуется несколько дней, пока квартиру не снимет. И машина на профилактике, – добавил он.

– Ян? – переспросила я, запахивая куртку и отодвигаясь от него.

– Знахарь, – пояснил Гера. – Под Красноярском живет. Сюда работать на сезон приезжает. Обычно с сентября по май. Лечит тут всех.

– Ясно, – сказала я, хотя мне ничего ясно не было, и встала.

Гера тоже встал. Мы вышли из парка. Свернув в первый попавшийся переулок и пройдя почти до его конца, увидели какое-то кафе.

– Зайдем? – спросил Гера. – Правда, я тут никогда не был, так что за качество ручаться не могу.

«Ну не все же московские кафе ты обошел!» – подумала я и направилась к дверям.

Внутри было довольно уютно. Несколько небольших компаний занимали столики и были уже явно навеселе.

– А тут и спиртное продают? – удивилась я.

– Видимо, да, – сказал Гера, оглядываясь по сторонам. – А ты возражаешь? Я ведь не за рулем, так что против хорошего красного вина ничего не имею. А то на улице как-то сыро.

Мы заняли свободный столик возле окна. Гера взял меню и начал изучать. Через пару часов мы были оба пьяны и весело хохотали над собственными, иногда весьма двусмысленными шутками. К нам подсел парень из-за соседнего столика, кажется, его звали Саша. Правда, я плохо помню, зачем. Скоро к нему присоединились его друзья – парочка влюбленных. Мы начали рассказывать анекдоты, но между приступами хохота успевали целоваться. Затем Саша, который был не у дел, решил устроить конкурс на самый долгий поцелуй. Он сосредоточенно считал, пока мы соревновались. Гера прижал меня к себе, я чувствовала запах вина, его губы не отрывались от моих так долго, что у меня начало темнеть в глазах. Но мне было настолько хорошо, что не хотелось ни о чем задумываться.

– Победила дружба! – громко заявил Саша.

Мы оторвались друг от друга и недоуменно на него посмотрели.

– Но мы еще не закончили, – заметил Гера.

– Вы тут так кончите, – засмеялся Саша. – А я смотри на все это безобразие!

– Ой, а там эмо стоят! – зачем-то сообщила я, показывая на окно. – Может, сюда заглянут?

– Кто? – дружно удивились наши новые знакомые.

– Это такие чуваки, которые очень интересуют Олю, – пояснил Гера. – Она ведь писатель, не кое-как!

– Инте-е-ересно! – чему-то обрадовался Саша и придвинулся ко мне. – И чего пишем? Сказки для детей? – высказал он странное предположение.

– Скорее для взрослых, – расхохотался Гера.

Я смотрела в окно. Штора была светло-желтой, к тому же на улице уже стемнело. Но ребята стояли недалеко от окна, их хорошо освещал свет фонаря. Они были похожи, словно два клона. Трудно было понять, кто из них парень, а кто девушка, так как оба были в черных узких джинсах и куртках с капюшонами. Одна куртка была в черно-розовую полоску, а другая в бело-розовую шашечку. Длинные черные челки закрывали их лица. Я видела, что они ссорятся.

«А вдруг это Марика? – мелькнула нелепая мысль. – Фигурка похожа, да и волосы».

Я все еще находилась в состоянии опьянения, поэтому не вполне логичный ход мыслей был вполне закономерным. Я встала, выбралась из-за стола и вышла из кафе.

– Оля, ты надолго? – услышала вслед, но даже не обернулась.

Когда я оказалась на улице, то сразу подошла к ним.

– Ты обманул меня! – говорила, как я сейчас видела, девушка. – Ты сказал, что у тебя с ней ничего и никогда не было. А она всем в школе говорит, что вы около года встречались!

Я увидела, как черные дорожки поползли по ее щекам. Парень отодвинул челку с ее глаз и вытер эти дорожки. Но они снова появились.

– Это все неправда, – сказал он. – Я люблю лишь тебя. Они хотят разлучить нас, разве ты не понимаешь?

– Нет, это не Марика, – тупо сказала я, приблизившись и заглядывая в лицо почему-то парня.

Они повернулись ко мне.

– Я обозналась, – сообщила я. – У меня подружка эмо, примерно вашего возраста.

– Понятно, – улыбнулся парень.

Его лицо показалось мне милым, глаза ясными, и даже поблескивающие в свете фонаря шарики пирсинга в губе, носу и брови не раздражали.

– Вам помочь? – поинтересовался он.

– Нет, спасибо, – ответила я и осталась на месте.

Они смотрели на меня удивленно, но продолжали улыбаться дружелюбно.

– Вы такие милые, – сказала я. – И почему вас так все не любят?

– Мы не походим на тех, кто нас не любит, – ответила девушка.

– Оля! – раздался голос Геры, и я повернула голову.

Он шел ко мне, неся в руках мою куртку и сумку.

– Привет, ребята! – сказал Гера, подходя к нам. – Я заберу свою подружку, не возражаете?

– Нет, – заулыбались они. – Всего хорошего!

– До свидания, – закивала я, – но вы очень милые! Я хочу остаться с ними, – обратилась я к Гере, который в этот момент пытался надеть на меня куртку.

– Пошли, нам необходимо прогуляться, – пробурчал он.

Помню, что мы походили какое-то время в парке, но Гера был отчего-то сильно взвинчен и без конца выговаривал мне, что нехорошо вот так бросать друзей из-за каких-то неизвестных эмо. Я огрызалась. Потом начинала взахлеб рассказывать, какие эмо милые, чувствительные, эмоциональные и вообще люди будущего. Закончилось все это плачевно. Гера вдруг спросил: