Черные банкиры

Севрюгин оказался плотным мужчиной с заметным животом, среднего роста. Надо лбом у него рос живописный кустик темных волос, на макушке сияла лысина. Крупный нос, тонкая полоска рта, низкие брови над круглыми маленькими глазками делали его похожим на ожиревшего грифа, объевшегося падалью.

– Присаживайтесь, Петр Николаевич, – пригласил Турецкий. – Разговор у нас с вами будет длинный. Для начала назовите свои анкетные данные… Давно ли вы работаете у Воронина?

– Второй год.

– Устраивает служба?

– В общем, да. Но я не понимаю, за что меня арестовали?

– Да? А вы знаете, чем закончилось нападение посланных вами людей на дом Пыхтина?

Маленькие глазки Севрюгина забегали, но он все-таки спросил:

– Откуда у вас уверенность, что это именно я их послал?

– Они мне сами сказали. Могу вам со всеми очную ставку устроить.

– Они путают. Это не я посылал людей, а Воронин. Я только передал им его указание, – горячо ответил Севрюгин. – У нас дисциплина, как в армии. Коль сюда пришел работать, так просто не уйдешь. Такие порядочки!

– Что значит – не уйдешь?

– То и значит, что вас могут вынести только ногами вперед. Выбора нет.

– Понятно. Сколько человек вы послали?

– Вы же сами знаете.

– Отвечайте, пожалуйста, на вопросы. Я, кстати, должен вас предупредить, что чистосердечное признание облегчит участь преступника, – предупредил Турецкий.

Севрюгин присмирел и стал внимательно смотреть на следователя. В этом взгляде было что-то собачье, возможно, желание служить и послушно исполнять волю хозяина.

– Кто конкретно участвовал в убийстве следователя Арбузова?

– Спросите об этом у Воронина.

– А он посоветовал мне расспросить у вас, так как вы экипировали людей, – сказал Турецкий.

– Я не виноват в этом убийстве. Это идея Воронина, он разрабатывал операцию, я был только исполнителем.

– Непосредственным исполнителем?

– Нет, конечно! Операцию провернули три сотрудника, я только провел наружное наблюдение и проинструктировал ребят.

– Как это было?

– Неделю мы наблюдали за Арбузовым, знали о нем все до мельчайших подробностей. Когда и куда он идет. Поэтому взяли легко, когда он пришел из магазина и был дома один. Пистолет он хранил в ящике, в шкафу для белья. Ну а дальше – техника, выстрелили в висок, вложили в руку пистолет. Чистая была работа, я не думал, что кто-нибудь сможет это дело раскопать.

– Назовите участников. Кто вел наблюдение? – потребовал Турецкий.

– Я и Смоковников.

– Кто убивал?

– Свириденко, Артемов и Жилин.

– Где эти люди теперь?

– Не знаю. Свириденко и Жилин уехали на Украину. Артемов просто исчез.

– А может, вы сами убрали их?

– Нет, я в этом деле не принимал участия.

– Но вы же заявили, что от вас не уходят!

– Это было исключение из правил.

– Следующий вопрос. У Козлова, друга Воронина, есть загородный дом. Вы там бывали когда-нибудь?

Севрюгин задумался, словно вспоминая, потом ответил:

– Кажется, нет.

– А с Козловым вы знакомы?

– Да. Я его знаю.

– Мне известно, что ваши люди ограбили дом Козлова, взяли в его сейфе драгоценности, а вместо них заложили взрывчатку.

– Могу сказать по этому поводу только то, что эту операцию провел сам Воронин. Он знал, что Козлов уехал в Англию и вернется не скоро. Действовал уверенно и спокойно.

– И последнее дело, которое висит камнем на вашей шее, Петр Николаевич, – сказал Турецкий и сделал паузу, наблюдая, как будет вести себя Севрюгин. – Это вчерашнее убийство зятя замминистра Савельева.

– Я ничего об этом не знаю, – категорически заявил допрашиваемый.

– Охотно бы поверил вам, если бы не одна улика.

Турецкий вынул из кармана пейдж с фамилией Севрюгина, который реквизиторы изготовили по образцу, найденному у бандита в доме Пыхтина. Шеф охраны, вытаращив глаза, посмотрел на бирку и с ужасом произнес:

– Этого не может быть! Это невозможно! Я эту штуку никогда не ношу с собой!

– Может, машинально сунули в карман и забыли? Роковая случайность! – сказал Турецкий.

– Проклятие! – простонал Севрюгин, закрывая лицо руками.

– Зачем зря отчаиваться? Давайте, Петр Николаевич, ближе к делу. Рассказывайте, как у вас все там было?

– Зятя пришить приказал опять же Воронин. Якобы тот имеет информацию, от которой вред фирме. Мы с Антоном Прохоровым последили за парнем две недели, а вчера Антон дождался его в подъезде. Свидетелей не было. На пистолет был надет глушитель. Вот и все.

– Да, Севрюгин, за вами тянется длинный хвост преступлений, – сказал Турецкий. – А вы знаете, чем еще интересуется следствие? Имуществом банка «Ресурс». Вы нам не поможете с этим делом разобраться?

– Что вы? Кто я такой есть? Пес цепной. Мне дают чистый оклад, и я никаких финансовых дел не касаюсь.

– Ладно, познакомьтесь со своими показаниями и подпишите протокол.

…Следующим был Воронин. Господин директор успел уже ощутить камерный уют. И это должно было подействовать на человека, прежде не имевшего с тюрьмами ничего общего. Расчет следователя оправдался. Воронина привели на допрос в растрепанном виде, небритым, а от этого он казался невыспавшимся и грязным. Пиджак был измят. Вся фигура Воронина выражала неуверенность и одновременно настороженность.

После необходимых формальностей Турецкий спросил о том, о чем Воронин, вероятно, думал всю ночь.

– Расскажите, пожалуйста, Никита Фомич, как вы ограбили дачу Козлова? – сказал Турецкий.

– Очень просто. Я знал, что он уехал в Англию. Дом не охраняется.

– Зачем было закладывать в сейф взрывчатку? Из-за этого погиб оперативник МУРа.

– А как бы я смог скрыть следы?

– Вы подтверждаете, что фактически покушались на жизнь Козлова?

– Ни на кого я не покушался, – раздраженно ответил Воронин. – Нечего на меня вешать собак. Погиб оперативник? А не надо было лазить, куда не следовало. Вот и был бы живой!

– Назовите людей, участвовавших в этой акции.

– Свешников и Коломнин.

– Где находится Свешников, я знаю,– сказал Турецкий. – А вот где сейчас Коломнин?

– Я думаю, что он погиб там, на даче, – задумчиво ответил Воронин. – Ну что ж, – довольно цинично заметил он, – я убрал ваших, вы – моих. Значит, мы квиты.

– Вы, между прочим, убираете и свидетелей, и участников преступлений, – заметил Турецкий.

– Жизнь слишком стремительна. За всеми не уследишь. Приходится и так поступать.