Черные мечи

С отчаянием и яростью она плюнула ему в лицо.

Будто кулаком ударили, он выхватил меч и занес руку. Нет, не убить, а оглушить, так, чтобы она поняла.

Лейна закрыла голову руками.

– Не делай этого, господин!
– крикнул кто-то сзади.

Гольд обернулся. В дверях конюшни стоял Рбаль.

– Иди отсюда, сынок.

– Нет, господин.

Он подошел ближе. Гольд повернулся к нему.

– Ты лезешь не в свое дело, Рбаль, - медленно проговорил он.

– Может быть. Но я вижу, господин, что ты поднял меч на безоружную женщину.

Гольд убрал оружие.

– Может случиться так, что скоро я подниму его на тебя, - сухо сообщил он, уже успокоившись.

В глазах солдата неожиданно появился какой-то блеск. Он опустил руку на бедро, касаясь рукояти своего оружия.

– В любое время, господин, - ответил он презрительно и смело.

Два клинка обнажились одновременно.

Лейна с удивлением наблюдала за ссорой грозного, угрюмого гвардейца с парнишкой, почти мальчиком... Ошеломленная, Лейна понимала лишь, что не успела она найти союзника в борьбе с Гольдом, как этот союзник вот-вот падет, пронзенный мечом.

– Нет...
– произнесла она дрожащим, сдавленным голосом.

Мужчины посмотрели в ее сторону.

– Не убивай его, господин, - жалобно сказала она, обращаясь к Рбалю. Это я виновата... Ты должен знать, что он до меня даже не успел дотронуться, он только пытался... Не надо, господин!
– зарыдала она.

Гольд остолбенел. Парнишка взъерепенился.

– Так вот в чем дело...
– проговорил он тонким, срывающимся голосом. Девушка плакала все отчаяннее, по-детски беспомощно. Сотник недооценил подвох, хотя и ощущал всю нелепость происходящего. Ему казалось невозможным, чтобы кто-то мог поверить в правдивость ее чувств.

Рбаль, однако, поверил.

– Защищайся, господин!
– заорал он в праведном гневе.

Гольд еще раз посмотрел на рыдающую девушку, воткнул меч в ножны и расхохотался.

– Нет, во имя Шерни...
– выдавил он, заливаясь смехом, повернулся и вышел из конюшни, не оглядываясь.

Рбаль остался один на один с девушкой. Все еще плача, она подбежала к нему и крепко прижала к себе. Он несмело обнял ее. Прижимаясь лицом к худому плечу, она видела, как краснеют его уши. Он снова был беспомощным и неуклюжим мальчишкой, таким, каким она всегда его знала.

– Я никогда этого не забуду, господин, - говорила она.
– Никогда, никогда, никогда...

Она убила бы Гольда без колебаний, если бы знала как. Однако сама она сделать этого не в могла, и потому ей нужен был Рбаль. Намерения постепенно превратились в план. Она вовсе не считала Рбаля тем, кто способен противостоять Гольду. Если бы это было действительно так, она не встряла бы в их перепалку на конюшне! В то, что Рбаль - искусный солдат, она не верила. С ее точки зрения, он мог вполне сыграть роль убийцы из-за угла.

Копыта лошадей месили грязь, дождь усилился. Лейна поправила на плечах тяжелый плащ и задумалась.

Чем дальше, тем более дикими казались места вокруг. Дорога была не более чем узкой полоской грязной жижи, в которую лошади проваливались по колено. Из разговоров Лейна поняла, что скоро они сойдут с тракта, а чуть погодя оставят лошадей и пойдут пешком. Это пугало ее больше всего. Пешком... А вокруг горы. Горы, горы...

Если бежать - то сейчас. Но она об этом уже не думала. Она мечтала вернуться в Дартан, но сперва ей хотелось увидеть смерть Гольда и Даганадана, смерть их всех. О Шернь, как же она их ненавидела! За то, что они увезли ее из Дартана. За грязь. За дождь. За громбелардские горы.

Ее заколотило от мыслей, от холода. В то же мгновение кто-то подал ей плащ. Сухой...

– Возьми, госпожа...

Она поблагодарила грустной улыбкой, сбросила накидку и закуталась в подарок.

– Далеко еще?
– спросила она.

– До чего, госпожа?

– До ближайшего постоялого двора.

Парень смутился, словно был виноват.

– "Приют воина" на Перевале Стервятников - последний нормальный ночлег, госпожа, - почти извиняющимся тоном сказал он.
– Следующая гостиница только в Риксе, но нам не по пути. Как свернем с тракта, дальше только через горы... Другой дороги в Край нет. Нет и постоялых дворов.

Она застонала.

– Когда-то они здесь были, - добавил Рбаль.
– У старой дороги на востоке. Ее следы еще кое-где сохранились. Но дворы сожгли разбойники.

– Они здесь бродят?
– Она перепугалась не на шутку.

– Да, госпожа. Это Узкие Горы, сюда иногда наведываются небольшие банды, гуляют до самого Перевала Стервятников и дальше, даже до Акалии. Теперь, однако, мы будем спускаться до самого подножия Тяжелых Гор, пойдем по нижней тропе вдоль южных склонов, а потом вверх, через хребет до самого Дурного Края. Там банды редко попадаются, разве что одичалые пастухи со своими отарами.

– Я думала, что больше всего разбойников именно в Тяжелых Горах, вымученно сказала Лейна.

– Верно. Но только в окрестностях Громба, Бадора и Рахгара.

– Мне страшно.
– Она несмело посмотрела на него.

– Чего, госпожа? Ты среди солдат.

– Знаю. Но все равно боюсь. Ты меня наверняка за это презираешь, но я не такая отважная, как ваши девушки...

Он онемел от изумления:

– Я тебя презираю, госпожа? Я?

– Даже если не ты, господин, то другие...

– Кто, скажи, госпожа? Кто из них? Ты, наверное, не знаешь, что я десятник, что я имею право обратиться к командиру с требованием наказать...

Внезапно он замолчал, поняв, что хотела ему сказать дартанка.

Они съехали с тракта, скорость передвижения снизилась. Солдаты завели дорогой какую-то грустную песню. Лейна, наклонив голову, мысленно подбирала подходящие слова, чтобы привлечь на свою сторону необычно робкого и наивного парня. Рбаль ехал рядом в угрюмом молчании.

– Госпожа...

Она подняла голову.

– Лейна, - застенчиво поправила она.
– Так меня зовут... Я не хочу, чтобы ты называл меня "госпожа".
– Она протянула руку и коснулась его колена.
– Лейна, Рбаль, хорошо?

Парень замер, чувствуя нежное прикосновение изящных пальцев. Он поперхнулся. Глаза на мгновение встретились. Ее ладонь все еще скользила по жесткой и мокрой от дождя ткани, обтягивавшей его бедро.

– Не могу, госпожа...

– Пожалуйста... у меня здесь больше никого нет, кроме тебя, Рбаль...