Черные пески Тайгара. 1 часть

– Почему ты не сказал, что болезнь вернулась? – Дэль нахмурившись подъехал ближе. Несмотря на растрескавшуюся кожу, младший брат был изящно красив.

– Какой в этом смысл? – Кади небрежно пожал плечами, развернулся и двинул кассами в нужную сторону, не торопясь, но все равно, убегая от неприятного разговора.

– Но масло эссин?

– Не помогает, – Кади поджал губы и сморщился, от неосторожно- резкой мимики кожа лопнула причиняя боль, – ты сам знаешь, Дэль, от этой болезни нет лекарства. А лекари отца уж чем только меня не посыпали, – он передернулся.

Дэль сочувственно кивнул. Лекарей в жизни Кади действительно было слишком много, с самого детства. Каждый предлагал свои методы лечения болезни от которой на теле маленького брата лопалась кожа. Никто не знал, что за болезнь и болезнь ли это вообще. Никто не знал, как его лечить, но пробовали. Угодить хозяину Тайгара мечтали многие. После того как один из эскулапов сжег Кади всю спину огнем, пытаясь прижечь расползающуюся в стороны кожу, Дэль устроил скандал и забрал умирающего Кади из отцовского дворца к себе в замок. Кади выжил только благодаря старой Экссе–колдунье живущей недалеко от замка Дэля.

*

– Масло эссин, – покачала она кувшином перед носом у Дэля, – кипяченое с джалира и процеженное через прокаленный песок Великой пустоши.

Зеленые черви джалира водились далеко на восходе, их нельзя было употреблять в пищу, на вкус они были слишком горькими, зато они превосходно ловили мелких каменных жуков. Поэтому их часто держали в замках как защиту от вредителей.

Дэль отшатнулся – от кувшина исходил невыносимо мерзкий запах чего-то горелого. А старуха, согнувшись, прошла в комнату Кади.

Дэль никогда не слышал о таком странном способе изготовления лекарств, впрочем, у них, у колдунов, лекарей и знахарей, все странное, и снадобья, да и они сами.

– Это поможет моему брату, колдунья? – он положил руку на рукоять меча.

– Если в нем остались силы, то да, – она проковыляла к кровати на которой лежал Кади, обошла кругом, хмыкнула и приказала, – убери отсюда все эти тряпки. Оставь только войлок из шерсти веймаха, и не накрывай своего брата ничем.

Вонючее масло тягуче полилось на обожженную спину, растекаясь по треснувшей коже. Кади застонал, дернулся пытаясь перевернуться, но темная, почти черная, рука колдуньи твердо удержала его от движения.

– Ты слышишь меня Кадеши арги Кост Аргейн? –она склонилась к изголовью, – тебе нельзя двигаться. Масло эссин закроет твои ожоги и облегчит твою болезнь. Но придет момент когда оно перестанет действовать.

– Тогда я умру? – вопрос Кади прозвучал очень четко.

Колдунья недовольно поджала губы выкрашенные белой краской, качнула головой – звякнули каменные бусины в тирезе – старинном украшении. Экссе носила его по обычаю: замысловато намотанным на рога. Часть бусин свешивалась неровным рядом вдоль висков.

– Надо ли тебе знать правду?

– Надо, – глухо, но твердо сказал Кади, – я хочу быть готовым.

– У тебя в запасе несколько инэ.(лет)Если повезет, то хэда, – она махнула сухой ладонью с тремя оттопыренными, узловатыми пальцами.

Колдунья поставила кувшин у изголовья и шаркая грязными войлочными сапогами пошла к выходу, на секунду задержалась на пороге.

– Диэлидэль арги Кост Аргейн, как закончится кувшин придешь за новым, как раз успею его сделать. Сам придешь, я тебе не девица, мои кости не желают бегать по лестницам! – узловатый палец больно ткнулся в ему грудь около перевязи меча.

Дэль молча и почтительно склонил голову, и сдвинулся уступая дорогу женщине чьи рога побелели от времени и стали ажурными – похожими на резные узоры башни дев во дворце отца.

Бусины звонко позвякивали в такт шагов уходящей Экссе.

*

– Не помогает, – снова, задумчиво, будто смакуя неприятные слова, повторяет Кади, двигаясь к песочной горе, – это значит, у меня осталось мало времени. Экссе предупреждала.

Кади скалится в грустной улыбке, кожа на его щеках некрасиво топорщится. В этом весь он – терпеливо и молча переносит боль. С улыбкой.

Дэль молчит, не зная, что сказать брату. Утешать и сочувствовать глупо, жалеть тем более, они оба знали, что время придет. Экссе предупреждала. Поэтому Дэль молчит, закусывая щеку изнутри, до боли. Старая Экссе, хварг её побери, пре-ду-пре-ждала.

Кассами смотрят вверх и пофыркивая, роют лапами прохладный песок, укрытый тенью башни.

Два солнца, как два воина сошедшихся в поединке кружат друг напротив друга. И Дэлль, прищурившись, и одними губами, так, чтоб Кади не видел, отчаянно просит равнодушные светила спасти его брата.

У Диэлидэля арги Кост Аргейна, четвертого ненаследного принца, и сурового командира «Черных крыльев», есть слабое место – это его любимый младший брат. Седьмой ненаследный принц. Так же как и Дэль потерявший мать в младенчестве, так же как и Дэль, получивший первую татуировку с первыми шагами. Так же как и Дэль, ненаследный, а значит малоинтересный отцу и, уж тем более, придворным.

Солнца, со своей высоты, безразлично взирают на двух, затерявшихся в великой пустоши, ариэхэ.

С песчаного наноса кассами запрыгивают на крышу. С трудом, помогая себе мощными лапами. Острые когти оставляют борозды на сером, изъеденном песками, камне.

Наверху оказалась плоская каменная площадка, укрытая с одной стороны разрушившейся стеной.

Кади осторожно спрыгнул с ребристой спины и ласково похлопал зверя по боковым пластинам. Кассами заворчал и благодарно ткнулся носом в плечо своего наездника.

– Нужно поставить полог, – Дэль достал из седельной сумки артефакт, – как думаешь, куда лучше прикрепить?

– В верхнюю точку стены, она выглядит достаточно прочной, – предложил Кади, оглядываясь, – странная башня, без окон. Тут есть выход на крышу?

– Там, – Дэль махнул рукой в сторону, на продуваемой ветром части виднелся небольшой прямоугольник. Дэль увидел его сразу же, как они забрались на крышу. Песок собрался в бороздках ровным рисунком.