Черные руки

— И в честь вашего отбытия! — добавил другой.

Мастер Геренхир стоял над большим чаном и медленно помешивал содержимое длинной деревянной ложкой, время от времени меланхолично выуживая из варева очередное перо.

— Мастер Маркус! — воскликнул он радостно. — Хотите перекусить до обеда?

Он жестом пригласил меня войти, и указал на поднос, стоящий на столе в углу.

— Можете угоститься пока кексами, — сказал он. — Наши скауты подчистили все до крошки, это единственное, что мне удалось спасти!

Подтянув ногой табурет, я уселся рядом с пожилым колдуном и принялся за ним наблюдать.

От котла неслись дразнящие ароматы специй, которые мастер-повар бросал в варево маленькими щепотками.

— Это мое фирменное рагу, — колдун улыбнулся. — Специи для него мне доставили из самого Авалора!

Рядом, в масле, на кольцах красного лука, шкворчали груды куриной печенки. У меня рот тут же наполнился слюной!

— Мастер Геренхир, — сказал я. — Я не за едой пришел.

Повар не оборачиваясь кивнул.

— Не трудно было догадаться, — вздохнул он. — Ты даже не заглянул в мой котел…

— Вы знаете, с моими руками? — спросил я, вытягивая свои ладони вперед, чтобы мастер-колдун получше их видел. — Что со мной?

Мастер Геренхир накрыл свой котел крышкой и повернулся ко мне. Лицо у него было веселое, но в глазах блестели слезы, наверно, от нарезанного лука, лежащего горой на разделочной доске.

— Понятно, — сказал колдун. — Твой друг Никос не захотел говорить на эту тему?

Я кивнул.

— Он, даже не захотел дотронуться до Ивинена, — пожаловался я. — Хоть он теперь и кроток как ягненок!

— У твоего копья дурной нрав, — сказал мастер Геренхир, вытирая глаза рукавом. — Он правильно сделал, что не пожелал до него дотронуться.

— А что с моими руками? — спросил я. — У них тоже дурной нрав? Почему он не захотел об этом со мной говорить?

— Может он тебе завидует? — мастер-повар улыбнулся. — Когда колдун достигает предела своих сил и возможностей, мана наделяет его Черными Руками.

У меня даже рот открылся от удивления.

— Вы хотите сказать, Никос завидует моей силе? Это значит, что я достиг всего, чего может добиться колдун?

— Похоже, что так, — кивнул мастер Геренхир. — Мана тебе покорилась, теперь ты с легкостью сможешь делать с ней все что угодно.

— Правда? — воскликнул я, и призвал ману.

Ощущение было непривычным. Мою руку словно втянуло в настоящее торнадо энергии и силы. Ману не нужно было теперь удерживать, она сама льнула к моим пальцам, умоляя, чтобы ее использовали!

— Здорово! — выдохнул я и закрыл глаза, прислушиваясь к непривычным ощущениям. — Неужели я теперь так же силен, как и волшебники?!

Мастер Геренхир засмеялся.

— Ну что ты, мой мальчик, — сказал он, принимаясь вновь за готовку. — Как можно сравнивать! Ты теперь гораздо сильнее!

У меня челюсть отвисла от удивления.

Мастер-колдун помешал шипящую печенку, и принялся ловко выуживать ее из масла с помощью деревянной ложки.

— Ты должен понимать, что Черные Руки это не конец обучения, а самое его начало. Это значит, что ты начинаешь потихоньку понимать то, что делаешь! — сказал он. — Они дают огромную силу, но и налагают на тебя большую ответственность.

Мана растворилась в воздухе, а мои пальцы задрожали. Я вспомнил спину мастера Данте, покрытую сотнями шрамов, и ремень с железными бляхами с которым он никогда не расставался.

— Ты заметил, — спросил мастер Геренхир, поворачиваясь ко мне. — Что иногда чувствуешь и видишь то, что чувствует твоя жертва, когда ты ее убиваешь с помощью маны?

Лицо старого колдуна внезапно оказалось в дюйме от моего лица. Его глаза глядели прямо в мои глаза, а из его рта неприятно пахло чесноком. Я с трудом удержался, чтобы не отпрянуть!

— Ощущения передаются через ману, — прошептал мастер-колдун. — Теперь, твоя чувствительность возросла стократ! Каждая смерть теперь будет причинять тебе такую боль и страдания, что ты проклянешь тот день, когда решил стать боевым колдуном!

Этого я уже выдержать не смог! В ужасе я отпрянул от старика, и рухнул на пол, перевернув табурет.

— Какая же это сила! — воскликнул я. — Это же какое-то проклятье!

Мастер Геренхир засмеялся, уперевшись ладонями в колени.

— А ты спрашивал о волшебниках, глупый мальчишка! Теперь, ты подумаешь сто раз, перед тем, как воспользоваться маной, — сказал он. — Однако, если ты решишь, что выбора нет, твоей силе противостоять никто не сможет!

Схватившись за голову, я застонал!

— Я знаю, что будет потом! — вздохнул я.

— Потом будет боль, — кивнул мастер-колдун. — Столько боли, что ты себе не представляешь! В том числе и боли душевной, которая стократ сильнее физической! Тебе придется преодолеть все это, стерпеть все это, и не сойти при этом с ума!

Меня всего даже затрясло от злости! Так вот зачем мастеру Данте нужен был ремень с железными бляхами! Он пытался заглушить боль душевную, болью физической! Неужели и я теперь обречен на бесконечные страдания?!

Я этого не просил!

Мастер Геренхир положил руку мне на плечо.

— Но всегда есть выход! Теперь, когда у тебя есть Ивинен! — сказал мастер-колдун. — Он возьмет на себя часть твоей ноши. Сделай его своим рабом, и никогда не думай о нем как о друге! Копье коварно, копье может предать! Ты напои его кровью врагов, пусть пьет в свое удовольствие! Свою же ману приберегай только на самый крайний случай! Никогда не забывай моих советов!

Хрианон вернулась в свою лабораторию в лагере наемников. У входа в ее палатку стоял стражник Пенбайт в полном боевом снаряжении. Он лихо козырнул мне, звякнув латной рукавицей по шлему.

— Госпожа велела гнать всех посетителей взашей, — доложил он. — А вас особенно!

— Это еще почему? — удивился я. — Надеюсь, ты не решишься на такую глупость?

— Ну что вы, хозяин, — Пен весело оскаблился. — Если вы пожелаете, я вам даже помогу засунуть госпожу в бочку с камнями и утопить в ближайшем колодце!