Чёрные сердца

— Я ненавижу себя! — рявкнул Ник. — Я ненавижу себя, бл*дь! Ты реально этого не понимаешь?

— Конечно, я понимаю! — заорал Джем в ответ. — Ты думаешь, ты единственный в мире, кто чувствует себя таким образом? Почему, чёрт подери, мы так хорошо друг друга понимаем, как думаешь?

Когда Ник вздрогнул, Даледжем стиснул зубы.

— Я знаю, ты не в курсе моего прошлого, — произнёс видящий, снова жестикулируя и сурово поджимая губы. — Я знаю, что тебе мало что известно обо мне, Ник, и не только потому, что ты не спрашивал… но ты же не тупой, бл*дь, Ник. Ты действительно будешь притворяться, будто не заметил, что нас объединяет?

Ник открыл рот, чтобы ответить.

Он остановил себя и закрыл рот обратно.

Он хотел отрицать слова видящего. Он хотел притвориться, будто не заметил. Будто не по этой причине он избегал задавать видящему какие-то вопросы о нём.

Ощущая, как эта боль в его груди усиливается, он стиснул зубы.

— Ладно, — прорычал он. — Ладно. Отсоси мне. Без разницы. Делай, что хочешь. Если ты думаешь, что от этого Мириам будет безопаснее со мной, тогда делай это.

Теперь пришла очередь Джема сверлить его пристальным взглядом.

— Ты теперь и это сведёшь к мученичеству? — произнёс он, и в его жёстком тоне звучало неверие. — Gaos. Ты делаешь из меня насильника, подобного тебе самому? Вот чего ты хочешь, Ник? Чтобы я разделил это бремя с тобой?

Ник ещё сильнее стиснул челюсти.

Это причинило боль.

Это причинило охеренную боль.

Он не хотел думать о том, насколько больнее было слышать это от Джема.

Он не заметил, что закрыл глаза. Он и не знал, что закрыл их, пока не поднял веки…

Он не делал этого, пока не ощутил руки Джема на своём ремне.

Он повернулся, скользнув в сторону как змея, поразив самого себя — одной лишь манерой своих движений он, как и сказал Джем, напомнил себе, что он вампир. Он забыл. Он хотел забыть, так что он действительно почти забыл. Он делал именно то, в чём обвинял его Джем… отстранялся от самого себя, на каком-то уровне притворялся, что этого никогда и не происходило. Притворялся, что весь этот эпизод его жизни был сном, который приснился кому-то другому, принадлежал кому-то другому.

Эта мысль вызвала столь интенсивную боль в груди, что он хрипло ахнул.

Ему не нужно втягивать воздух.

Ему не нужно дышать… он бл*дский вампир.

Он вампир.

От этой мысли в горле встал ком. Он уставился в потолок грузовика, и внезапно в нём не осталось сил бороться с Джемом.

Просто не осталось сил.

Джем прав.

Он пребывал в отрицании. Может, ему лучше сейчас вспомнить, кто он такой. Может, ему лучше вспомнить, пока он не посмотрел в глаза Мири.

Бл*дский убийца, насильник…

— Прекрати, — рявкнул Джем. — Я не знаю, о чём ты сейчас думаешь, но я узнаю этот взгляд, чёрт подери. Это не благотворительность. Это не бл*дская благотворительность.

Ник покачал головой, стиснув челюсти.

Он постарался заговорить, но Джем продолжил ещё более злым тоном.

— Тебе не нужно лежать здесь и говорить себе, какой ты ничтожный кусок дерьма, чтобы не винить себя за то, что позволяешь мне делать это. Ты знаешь, что дело не только в сегодняшней ночи. Не только в том, что я пытаюсь «помочь тебе», чёрт подери. Ты знаешь, что это как минимум отчасти отговорка. Ты не можешь настолько заблуждаться, чтобы не знать, что у меня имеются на это свои причины…

— Заткнись, — хрипло произнёс Ник. — Просто заткнись нахер. Пожалуйста.

Пальцы видящего зарылись в волосы Ника.

Ник осознал, какими длинными сделались его волосы, хотя он как-то не замечал этого до сих пор. Они ещё не отросли такими длинными, как у Даледжема, но почти доходили до плеч — даже длиннее, чем до его вступления в армию, когда он в старших классах был сёрфером.

Эта мысль заставила его вздрогнуть, вызвала столько боли, что перед глазами всё померкло.

— Я ненавижу это, — сказал он крыше грузовика, не обращаясь ни к кому. — Я ненавижу это… я ненавижу себя.

В этот раз Джем не ответил.

Он стал целовать его шею, ещё крепче стискивая волосы.

Ник вздрагивал от каждого поцелуя, извиваясь под ним, и его клыки удлинились, а каждое нервное окончание в его теле полыхнуло и пробудилось к жизни.

Джем ещё сильнее вцепился в его волосы, запрокидывая ему голову на круглую сидушку, которую они оба использовали в качестве подушки. Он придавил его, и Ник подчинился давлению его пальцев, хоть и осознавал, что, наверное, мог бы скинуть с себя видящего, если бы захотел.

Ему хотелось попытаться.

Ему очень, очень хотелось попытаться.

Мысль об этом возбудила его сильнее, чем должна была.

В его сознании раз за разом прокручивалась картинка того, как он швыряет его на пол, удерживает на месте, бл*дь, и наконец-то пускает в ход всю свою силу с этим мужчиной, чёрт подери…

Он задавил эту мысль, когда с его губ сорвался низкий стон.

— Ты хочешь укусить меня? — пробормотал Джем.

Этот голос, эти губы… всё это оказалось так близко к его уху, что он вздрогнул.

Акцент Джема снова усилился, может, стал даже хуже, чем раньше, но в этот раз Ник понял его без проблем.

— Конечно, я хочу тебя укусить, — произнёс Ник хриплым, почти натужным голосом. — Я уже месяцами хочу тебя укусить…

— Пока ты трахаешь меня.

Ник поколебался, ощущая, как боль в его груди усиливается, а в горле встаёт ком.

Затем он кивнул.

— Пока я трахаю тебя.

— Я позволю тебе трахнуть меня сегодня ночью, Ник…

Но Ник уже закрывал глаза, наполовину выбираясь из-под другого мужчины так, чтобы не отталкивать его. Он покачал головой.

— Нет.

— Да. Но ты меня не укусишь… ладно? Может, потом. Но не сегодня. Ладно?

— Нет! — прорычал Ник.

В этот раз он повернулся и сердито посмотрел на другого мужчину.

Джем лишь уставился на него, и на этом пугающе красивом лице не отразилось никакой реакции. Ник затерялся там, затерялся в этих идеальных симметричных чертах, смотрел на видящего в лёгких проблесках света, просачивавшихся через твёрдый корпус кузова.

— Бл*дь, — выдавил он, не сумев оторвать взгляда. — Ну почему ты обязательно должен выглядеть вот так?