Черные сказки железного века

На фоне сверхсерьезной, исключительно взрослой «Формулы-1», где большинство пилотов — и, естественно, все лидеры — напряжены и постоянно готовы к борьбе, в том числе и словесной, этого жизнерадостного парня нельзя было не заметить. «Наши отношения с Брандлом в "Бенеттоне"? Мы отлично ладим, я очень рад, что именно он — мой товарищ по команде. У нас прекрасные отношения!» Мартин, сидевший тут же, бросил на Шумахера иронический взгляд: «О да! Но все же свадьбы не предвидится». Секунду-другую Михаэль делал серьезное лицо, а потом заразительно расхохотался. Вместе со всеми нами.

В 1994 году Михаэль впервые получил Большой приз Монако. Слева — Мартин Брандл.

Но большинство окружавших его людей ошибались, называя Михаэля мальчиком. В двадцать три года это был, безусловно, талантливый, конечно молодой, но очень серьезный, вдумчивый пилот, вся жизнь которого подчинялась одной цели — стать чемпионом мира.

Он обещал это Коринне, и он слово сдержит. Что для этого нужно сделать? Во-первых, поддерживать отличную физическую форму. И Михаэль часы проводит в физкультурном зале, играет в теннис, ездит на велосипеде. Во-вторых, необходимо получить лучшую машину. За пару месяцев с нуля такую не построишь, Шумахер это прекрасно понимал. Поэтому вместе с новым конструкторским штабом команды — Россом Броном и Рори Бёрном он начал работать над автомобилем для сезонов будущих. У него будет активная подвеска, полуавтоматическая коробка передач, противобуксовочная система, выпускные трубы изменяемой длины, электронная педаль газа и даже — вполне возможно, полный привод. Но они и не думали, погнавшись за журавлем в небе, выпускать из рук синицу. «Бенеттон-B192» был, возможно, не таким быстрым и мощным, как машины лидеров, зато простым и надежным. Наконец, в-третьих, необходимо совершенствовать собственное мастерство. А в этом молодому немцу помогали соперники, и прежде всего еще один трехкратный чемпион мира из Бразилии, Айртон Сенна.

У «волшебника» было чему поучиться. К примеру, как аккуратно Сенна отправил Михаэля на траву в марте девяносто третьего, когда Шумахер пытался обойти терявшего темп бразильца! Айртон зашел в поворот чуть шире, чем обычно, заманивая преследователя, и стоило Михаэлю клюнуть и попытаться по внутренней бровке протиснуться вперед, «Мак-Ларен» трехкратного чемпиона аккуратно «прикрыл дверь», легонько толкнув правым задним колесом левое переднее «Бенеттона» немца.

Михаэль мотал на ус. Два сезона он учился, взрослел вместе со своей командой. В девяносто втором, ровно через год после дебюта, он выиграл первый Большой приз — в Спа. И как выиграл! Когда пошел дождь, Шумахер вовремя заехал за «мокрыми» шинами, когда трасса начала подсыхать, он первым решил сменить их на слики, покрышки без рисунка. Но вовсе не в попытке рискнуть — мол, была не была! — а вылетев на траву в повороте Ставело, Михаэль пропустил вперед «Бенеттон» Брандла и, пристроившись за Мартином, приметил, что у того начала пузыриться резина. Значит, пора! Наконец, последние десять кругов, когда за плечами в трех секундах позади повис Манселл, Михаэль не допустил ни единой ошибки, еще прибавил, установив даже лучшее время круга. Единственное, о чем он в тот момент жалел, что нет здесь, в Бельгии, мамы — она дома, в Керпене, в ста километрах от Спа.

Первой победы «Феррари» пришлось ждать не так долго — Михаэль выиграл Гран-при Испании в начале июня 1996 года.

Еще в девяносто втором были три вторых, четыре третьих места — причем в Монце, на Гран-при Италии Шумахер добрался до нижней ступеньки пьедестала, уйдя на трассу последним! Так что закончил свой первый полный сезон в чемпионате мира Шумахер третьим, оставив без «бронзы» самого Сенну.

И еще один сезон прошел в учебе. «Бенеттон-B193» получил все самое современное электронное оборудование — активную подвеску, противобуксовочную систему и прочее, — но Михаэлю удалось одержать всего одну победу, осенью в Португалии. А пяти вторых мест хватило на четвертую строчку в личном зачете. Учился Михаэль и быть незаметным. Теперь ему приходилось не ходить по паддоку, а почти бегать. Где бы ни появлялся «солнечный мальчик», к нему тут же устремлялись репортеры: «Михаэль, Вы не считаете, что в "Бенеттоне" Вас недооценивают? Ведь Вы получаете меньше миллиона в год...» «Расскажите, Михаэль, о ваших взаимоотношениях с Коринной...» «Вы действительно подрались с Сенной в Хокенхайме?» — и собиратели автографов. Приходилось прятаться, а Михаэлю это было не по душе. Даже дома, в Керпене, нельзя было расслабиться ни на минуту. И Шумахер переехал в Монако.

Трагедия. Фарс. Триумф

Начинавшийся девяносто четвертый все называли годом Сенны. Лучший гонщик на лучшей машине должен был стать чемпионом. Без вопросов. Да только одного любители прогнозов не учли: в девяносто четвертом Международная автомобильная федерация запретила управляющую электронику. Все технические средства, хитроумные механизмы и изощреннейшие технологии, на которые в последние годы команды ухлопали десятки, сотни миллионов долларов, оказались вне закона. Хуже того, пилотам пришлось привыкать к автомобилям, что уже не столь быстро проходили сотни раз езженные повороты... Для Сенны это закончилось трагедией — на третьем этапе чемпионата его «Уильямс», подскочив на едва заметной неровности асфальта, сорвался с трассы и вылетел в ограждение. Айртон погиб.

«Бенеттон-B194» Шумахера проходил повороты как по рельсам. Михаэль выиграл шесть гонок чемпионата из первых семи и финишировал вторым на пятом этапе — при том, что в этой самой гонке коробку заклинило на пятой передаче еще в середине дистанции! Шестьдесят шесть очков против двадцати девяти у ближайшего из преследователей — Деймона Хилла, совершенно деморализованного тотальным преимуществом Шумахера и буквально раздавленного грузом неожиданно свалившейся на него после гибели Сенны ответственности. Казалось, Михаэлю пора примерять чемпионскую корону. И потом, наверное, в начале года, лучше всего в феврале, они сыграют свадьбу с Коринной, Медовый месяц — нет, месяц, конечно, не получится, ну хотя бы дней десять можно будет провести...

Только в самом начале июля судьба Михаэля круто изменилась. Хозяева «Формулы-1» — ее фактический владелец Берни Экклстоун и его ближайший помощник, президент ФИА Макс Мосли, обеспокоенные полным отсутствием интриги в чемпионате и, соответственно падением зрительского интереса, решили эту самую интригу создать. Под явно надуманными предлогами, нарушая собственные же правила, Михаэля дисквалифицировали сначала в Сильверстоуне, а потом в Спа. Инициированная ФИА, в прессе началась целая компания: «Бенеттон» обвиняли в использовании запрещенной противобуксовочной системы и самовольных переделках топливозаправочной машины. Но этого оказалось мало — из Хилла, гонщика нервного, нестабильного, не обладавшего и десятой долей опыта и мастерства Михаэля, не выигравшего пока ни одного чемпионата, в котором он участвовал, никак не получался достойный соперник лидеру. И тогда Шумахеру запретили стартовать в Италии и Португалии.

Вот тогда-то со страниц газет и журналов навсегда исчез солнечный мальчик. За четыре месяца — с 10 июля, когда проходил британский Гран-при, до 13 ноября, когда закончилась последняя гонка сезона в Австралии, — Михаэль, может быть даже сам того пока не осознавая, стал другим человеком. Или, лучше сказать, наконец стал именно тем человеком, каким был рожден и каким теперь запомнят его миллионы болельщиков. Никаких иллюзий. Никаких сантиментов на работе. За рулем это прагматичный, холодный и, кажется, напрочь лишенный нервов водитель — сделанный из прочнейших титановых сплавов, как уже было сказано. Нет, он не закрылся от окружающих, он по-прежнему готов был обсуждать любые темы, он любил играть в футбол в свободное время и охотно подписывал десятки, сотни автографов. Только улыбка стала чуть менее дружелюбной, чуть более отстраненной.

Личный самолет Михаэля.

Нескончаемая четырехмесячная истерика кого угодно могла бы вывести из себя. Шумахер не дрогнул. Совершенно бессовестным образом его лишили нескольких побед? Что ж, он и сам готов играть по таким правилам...

До финиша последнего этапа чемпионата оставалось еще целых сорок пять кругов. Михаэль лидировал, но по пятам мчался Хилл, и пропускать его нельзя ни в коем случае: разделяло соперников в личном зачете единственное очко — кто кого опередит на улицах Аделаиды, тот и станет чемпионом мира.

Буквально накануне, прекрасно зная о психологической неустойчивости противника, Шумахер дал довольно пространное интервью, напоследок заметив: «Не уверен, что Деймон представляет себе, что такое настоящее напряжение. В картинге и различных формулах, в которых я участвовал, я постоянно боролся за победу, поэтому хорошо знаю, что обычно сохраняю спокойствие в критических ситуациях. Интересно посмотреть, на что способен Деймон». А потом прибавил, совсем уже в иезуитском тоне, чтобы окончательно вывести соперника из себя: «Я-то молодой, если даже и проиграю нынешний чемпионат, мир не перевернется — могу пытаться еще и еще. А вот у Хилла в этом сезоне, учитывая все минувшие трагедии, скандалы, дисквалификации, появился уникальный шанс. Больше такого не будет».

И тут он ошибся сам. В пятом повороте тридцать шестого круга «Бенеттон», подпрыгнув на бордюрном камне, не удержался на трассе, боком вылетел на траву, ударился правыми колесами о бетонные блоки и снова выскочил на асфальт перед очередным поворотом — правым, девяностоградусным. В это время сзади появился Хилл. Он не ожидал, что соперник так близко, решил, что у Шумахера проблемы, и нырнул внутрь поворота. И Михаэль, воспользовавшись предоставившейся возможностью, мгновенно захлопнул капкан, повернув руль вправо. Именно так когда-то — а на самом деле всего лишь полтора года назад, на южно-африканской трассе — учил его великий Сенна. Михаэль блестяще усвоил урок: ведь в любом случае прав всегда тот, кто первым входит в поворот. Машины столкнулись, и обе получили серьезные повреждения, так что гонку продолжать не могли. Шумахер стал чемпионом мира.