Чёрные сны

Ощутив ту напуганную часть моего света, в которую тыкал неизвестный видящий Совета, я решила познакомить их с другой частью моего света.

Когда он ударил по мне в следующий раз, я врезала ему — со всей силой.

В этот раз я использовала ту часть себя, которая казалась намного крупнее и намного взрослее.

Вместо шока, злости или даже неодобрения, в этот раз я ощутила почти призыв продолжать, а также ещё больше смешков. Ощутив в этом Элли, а также сногсшибательную жену Балидора с тайской внешностью, я ощутила, как моя злость усиливается вопреки тому, что они посмеивались совершенно по-доброму.

Затем я видела в своём сознании Ника.

Я увидела Ника, затем Солоника, другого видящего, который смеялся надо мной, когда я пыталась отбиваться…

Боль рябью прокатилась по мне.

Я вспомнила, как находилась на крыше здания Блэка, наблюдая, что я тогда делала, но никак не могла это изменить. Я видела, как подчиняюсь Нику, как соглашаюсь со всем, чего он хотел. Я видела, как моё тело предавало меня вместе с моим светом. Я видела, как мой разум предаёт меня, и под влиянием вампирского яда я утрачивала понимание, с кем нахожусь.

Я ненавидела то, какой блядь беспомощной я казалась самой себе.

Я ненавидела, какой слабой я была.

Кто-то опять ударил по мне.

Я развернулась в этом тёмном пространстве. Без раздумий я развернула часть своего света, вложив туда каждую унцию своей силы воли…

…и полностью отшвырнула его от себя.

Возможно, я полностью вышибла его из Барьера.

Это был он, я знала.

Каким-то образом я просто знала, что он мужского пола, блядь.

Как и с моим дядей Чарльзом, с Бриком, с Йеном, с Ником, с Солоником… иногда и с самим Блэком… я застряла посреди этих чёртовых мужчин, и все они пытались использовать меня, манипулировать мной, защитить меня. Я не хотела их блядской помощи.

Я не нуждалась в их блядской помощи.

Вновь прислушавшись, я не слышала ничего, кроме тишины.

Я ждала, когда присутствие этого умника вернётся.

Тишина не заканчивалась. Он не возвращался.

Никто не приближался ко мне в этом тёмном, бурлящем пространстве.

Чем дольше затягивалось это молчание, тем сильнее становилось моё оборонительное поведение, и я осознала, что обращаюсь к ним.

«Это всё, на что вы способны? — зло послала я. — Вы закончили?»

Я смотрела в это тёмное пространство своим светом, слушая.

Я никого не чувствовала, никого не слышала.

«Чего ж вы теперь не смеётесь? — послала я, стараясь дышать вопреки той боли в груди. — Вы заставили меня отреагировать. Я отреагировала. Что теперь? Чего вы хотите?»

Я всё ещё сканировала, глядя вокруг себя в тёмной бездне Барьера, когда ко мне приблизилось присутствие. Я ощутила его проблески в достаточной мере, чтобы знать — это тот, который бил по мне раньше, который раззадоривал меня своим светом.

«Думаешь, что ты, блядь, такой умный, — рявкнула я на него. — Заставил маленькую напуганную девочку, жертву изнасилования, отбиваться. Должно быть, ты так горд собой».

Он ничего не сказал. Я ничего не чувствовала в его свете.

«Ты же знаешь, что я психолог, верно? — послала я. — Думаешь, я не знаю, что ты делаешь? Или ты думаешь, что я ещё и тупая… вдобавок к тому, что я типа какой-то ребёнок?»

Осознав, что они пытались мне помочь, а я закатывала истерику, совсем как множество моих пациентов, пытавшихся избежать боли и травм, я замолчала.

Меня омыло смущением.

Они пытались мне помочь.

Они пришли сюда для меня.

И я фактически только что врезала одному из них кулаком по лицу — энергетически, так сказать.

«Я прошу прощения, — послала я смиренно. — Я знаю, что вы делаете. Я ценю это…»

Мои мысли оборвались, когда он окружил меня своим светом.

Он крепко прижал меня к себе сильными световыми руками, интенсивным, как само солнце, присутствием, высоким, сине-белым светом, который был таким неподвижным, что я невольно притихла.

Когда я постаралась закрыться от него, избежать неподвижности этого присутствия, он сделался лишь более и более неподвижным.

«Ты знаешь, какая ты сильная, — сказал он мне. — Поэтому ты не позволяешь себе отбиваться».

Посмотрев на меня, он улыбнулся.

«А ещё, — добавил он, — я подозреваю, что в тебя это вбили в юном возрасте. Уверен, ты права, и он сделал это, чтобы защитить тебя, но тебе нужно отбросить тренировку своего отца, Мири. Пока это тебя не убило».

Увидев то скуластое лицо из света, резкие глаза, я уставилась на него как зачарованная.

«…Хочешь верь, хочешь нет, — сухо добавил он. — Но я прекрасно понимаю, каково тебе».

Я знала, что это он.

На каком-то уровне я знала, что это Ревик ударял по мне в темноте.

Я чувствовала, что его присутствие всё ещё окутывало меня, хоть он уже не обнимал меня теми руками, состоящими из бриллиантового света. Он смотрел на меня в этом пространстве, и я смотрела на него в ответ.

«Ты готова?» — послал он потом.

Его мысли вновь сделались неподвижными, лишёнными интонаций.

«Готова? — я уставилась на него в ответ. — Готова к чему?»

«Мы работали над твоим светом три с лишним часа, Мири. Время пришло».

Его мысли звучали спокойно, буднично, но я едва не решила, что он опять дурит мне голову. Три часа? Как могло пройти три часа?

Либо не заметив моей реакции, либо отреагировав на неё безразличием, он продолжил.