Черный амулет
Шрифт:
— Ну, так я и знал, — облегченно выдохнул Антон. — Спасибо, Петька…
— За что? — Петр даже растерялся. Уж себя-то героем он никак не ощущал, наоборот, показалось, что сердце до сих пор пребывает где-то в пятках.
— Передатчик! — воскликнул Антон и вскочил. Наушников на подоконнике не было. Он оглянулся, увидел уходящего по коридору мальчика с плеером. Кинулся вдогонку. Тот ничего не слышал, и, когда Плетнев догнал его и сорвал с головы наушники, обернулся и заревел от неожиданности. — Иди, не плачь! — строго сказал ему Антон. — Нельзя трогать чужое!
Он подошел
— Питон вызывает Чуму… Как слышишь меня?… Прием…
Глава пятнадцатая
Захват (окончание)
Александр Борисович маялся, сидя в кресле и качаясь в нем взад-вперед. Весь пол вокруг него был усеян самолетиками, сделанными из вырванных журнальных страниц. Еще один, последний уже, он все еще держал в левой руке. В правой — покачивал включенный мобильник. Смотрел на него, морщился, зло сплевывал и, в конце концов, смял свой последний самолетик и отшвырнул его в сторону.
Дверь отворилась без стука, и в проем заглянуло улыбающееся лицо Ирины. Но, увидев хмурого мужа, сычом сидящего в кресле, она и сама нахмурилась. А когда опустила взгляд на пол, вообще растерялась.
— Господи, что тут происходит? Шурик, что случилось?! — В голосе послышалась тревога. — А я тебе журналы новые…
Она показала целую пачку журналов в цветных, ярких обложках. «Эти журналы не читают, в них картинки рассматривают, а потом… а после вот такие самолетики делают», — мелькнула у Турецкого сердитая мысль. Но он не хотел обижать жену неблагодарностью и кивком поблагодарил.
— А это зачем? — спросила Ирина, показывая на самолетики. Обернулась в коридор и позвала: — Заходи, Вася.
— Ты не знаешь номер телефона Плетнева? — вместо того чтобы ответить, спросил Александр.
— А… А у него, по-моему, нет мобильного телефона… А что, он к тебе заходил? — И посмотрела на мужа с какой-то непонятной осторожностью.
Он, конечно, заметил эту странность, но опустил глаза. В дверь вошел Вася. Вежливо сказал «здравствуйте» и сел на стул, который ему показала Ирина.
— Привет, Вася, — сказал Турецкий и добавил — для Ирины: — Да. Он сказал, что приедет позже…
Ирина Генриховна, разумеется, видела, что с мужем творится что-то неладное, но не могла понять, что именно. На всякий случай спросила еще раз, настороженно:
— А ты как? У тебя сегодня все нормально?
— Да, — коротко ответил Турецкий, продолжая раскатывать взад-вперед.
Ирина, поглядывая на него все-таки с осторожностью, начала подбирать с пола самолетики. Когда набрала целую груду, положила Васе на колени.
— Вот, смотри, да тут, оказывается, целая эскадрилья!.. Красивые, да?… Шурик, я разговаривала по телефону с главным врачом. Геннадий Петрович сказал мне, что дней через пять тебе уже можно будет начать заняться лечебной физкультурой… А ты знаешь, — она продолжала передвигаться на корточках, собирая самолетики, но смотрела на мужа, — что он мне еще сказал?… В Германии, оказывается, есть какая-то фантастическая клиника, где людей, гораздо более тяжелых, поднимают
на ноги за полтора-два месяца… Ты меня слушаешь? — Она поднялась, держа самолетики в охапке у живота.Александр отрешенно кивнул, не глядя на жену.
— Послушай, мне не нравится твое настроение. Может, прогуляемся?… Давай я тебя покатаю? Погода хорошая…
— Что ты сказала? — Он поднял голову и уставился на жену. — Кататься? Нет, не надо. Я сегодня уже ездил по коридору… Спасибо, отдохни… — И Турецкий снова уставился на телефон. Помолчав, спросил: — А кто сегодня вас охраняет? Коля Щербак?
— Да, — так же коротко ответила Ирина.
— А сейчас он где?
— На стоянке. Где моя машина.
— Понятно. Тогда за вас я спокоен… Слушай, а охранник в коридоре стоит?
— Стоит, мы с ним поздоровались. А что?
— Нет, ничего, это я так, на всякий случай, — ответил он и снова словно ушел в себя.
— А-а, понятно, — сказала Ирина, хотя ей было абсолютно ничего не понятно. Вспомнила, о чем хотела сказать: — А мы с Васей в зоопарке были… — Александр не отреагировал, и Ирина с откровенной уже тревогой посмотрела на мужа. Ей непонятно было, что с ним происходит. Молчит. Надулся, как сыч. Даже на мальчика никакого внимания. — Вась, а тебе что там больше всего понравилось? Наверное, слоны?
— Слоны — это для маленьких, — солидно ответил Вася, выстраивая из самолетиков горку. — И для девчонок… Ну, тигры еще ничего…
Турецкий никак не реагировал. Ирина прерывисто вздохнула, осмотрелась, будто что-то искала, и сказала наконец:
— Ну ладно… Значит… я на три минутки к сестрам забегу, да, Шурик?… А вы тут без меня ведите себя хорошо. Вася, ты понял? — И она торопливо вышла.
— Ничего, говоришь, в зоопарке? — даже и не спросил, а отреагировал Турецкий, чтобы не молчать.
— Не, лучше бы мы на ипподром пошли, — ответил Вася.
— А-а… понятно… Ты лошадей любишь?
— Да нет… Мне Вадик Норкин рассказывал, что там можно много денег выиграть… Надо только на этого… на фуварита выиграть…
— А-а, вон чего… На фаворита — так говорят… Только это нелегко. Это еще надо найти того фаворита… Да… А этот-то где? — Турецкий начал высвечивать в меню нужную фамилию. Наконец нашел и нажал на «Колокатова». Стал ждать ответ. Ему сказали, что абонент недоступен или… Дальше Александр слушать не стал. Развернул коляску и подъехал к прикроватной тумбочке. Положил мобильник и взял с тарелочки горсть карамельных конфет в блестящей фольге. Развернул коляску обратно к Васе, протянул ему конфеты:
— Хочешь конфет? На!.. Доктор курить запрещает… Только эти карамельки-леденцы и помогают. — Он тяжко вздохнул. — Чего стесняешься? Бери.
Вася подошел, взял конфеты и сунул их в карман.
— Спасибо… А у вас ранение? На войне?
Турецкий ухмыльнулся:
— Не совсем…
— А у моего папы тоже есть ранение.
— Да, я знаю… — Александр схватил снова телефонную трубку и нашел нужного абонента.
— Клавдия, это я…
— Ой, Сашенька! — запричитала Клавдия Сергеевна, вечная секретарша Меркулова. — Как я тебя давно не слышала! Ну что, как? Расскажи хоть в двух словах!