Черный амулет

— Хвастунишка ты, — почему-то печально ответила супруга. И заторопилась, увидев укор в его глазах: — Нет, нет, конечно! И это замечательно, мой дорогой!

Ирина послушно катила его к выходу. Съехали в парк по пандусу, остановились. Александр Борисович притянул ее к себе и посадил на колени, обнял. И тут она зарыдала. Долго крепилась…

Очень интересным ему показался ее вопрос, заданный между всхлипами:

— Кто я?… Скажи, Шурик? Ну кто я тебе? Почему все так?…

— Кто ты? — Он, пожалуй, не удивился бы, ибо и сам нередко задавал себе этот вопрос в последнее время, но плакать-то зачем? — Во-первых, ты — балда, что нехорошо. Но, во-вторых, ты — моя любимая жена, что, напротив, очень хорошо. Впрочем, первое и второе легко поменять местами… А ты не заметила, какой сегодня безумно длинный день?

На этом всхлипы немедленно прекратились. Но с колен его она не поднялась…