Черный Беркут

— А что с самим несостоявшимся насильником?

— Вызвать на дуэль его она не может, ибо представитель Императорской крови и все такое. Но за прошлое лето превратила во всеобщее посмешище — появлялась на тех же приемах, балах и других светских мероприятиях, что и он, невероятно тонко издевалась и раза четыре довела до настоящих истерик. В итоге он перестал появляться даже на приемах, устраиваемых Императором, а она продолжает ждать своего шанса.

— И развлекается… — добавил я, вспомнив, как Ермакова помогала нам отбиваться от желающих самоутвердиться за счет нас, доказать себе, что все еще о-го-го, или выполнить любые, даже самые идиотские распоряжения старших родичей.

— И развлекается… — подтвердила мелкая. — Да так, что сводит с ума иных особо впечатлительных мужчин типа моего папы. Кстати, ему еще повезло: он вовремя понял, что для нее слишком слаб и женат, а Ермакова не только не приемлет внебрачные связи, но и не принимает чьих-либо ухаживаний. Так что задавил зарождавшиеся чувства и снова переключился на безотказных простолюдинок. А жаль: такой мачехе я бы точно обрадовалась. И постаралась найти с ней общий язык…

Глава 23

27 июня — 1 июля 2513 по ЕГК.

…На стоянку возле пристани зарулили без четверти семь, переоделись, вытащили из багажного отделения рюкзаки, закинули за плечи, попрощались с Иришкой и потопали к «Авантюристу». Бехтеев, естественно, обнаружился на борту, однако встретил нас не улыбкой, а мрачным взглядом исподлобья и безрадостным вздохом.

— Доброе утро, Геннадий Романович! — поздоровался я и сходу спросил, что случилось.

Он ответил на приветствие на удивление угрюмо и нехотя кивнул:

— Да, можно сказать и так: двадцать третьего числа из Пятна не вернулась двойка молодых, но достаточно опытных добытчиков, с которыми я работал четыре сезона. Такое не часто, но случается, поэтому я провел в точке сбора двое с лишним суток. Увы, безрезультатно. Ждал бы и дальше, но был связан словом. Так что приплыл сюда, в Стрежевой, к семи утра вчерашнего дня и отвез туда же, на Мрачное, новеньких — троих ребят года на два постарше вас. Потом снова наведался к точке подбора пропавшей двойки, не нашел никаких признаков их возвращения и примчался за вами. А четверть часа тому назад пообщался с коллегой и случайно узнал, что группа пропала и у него. Только двадцать пятого. Приблизительно в том же районе, что и моя. И сравнительно недалеко от места, в котором я высадил ребят. В общем, позвонил в ИСБ — в отдел по контролю за оборотом Искр, артефактов и технологий, сообщил об этом ЧП и убедил прислать группу быстрого реагирования…

— А почему к ним? — нахмурился я, вспомнив Колыванова и опыт работы с этой личностью.

— Так по Свободным работают именно они. А тут все признаки появления либо этих тварей, либо стаи высокорангово зверья!

— И когда прибудет ГБР? — спросил я.

— Обычно прибывают на вызов в течение трех-четырех часов.

— И вам необходимо их дождаться?

Воздушник отрицательно помотал головой:

— Нет — они получили всю информацию и уйдут в Пятно сами. Я просто хочу отговорить от рейда вас. Или, хотя бы, убедить уйти на промысел через любой другой форпост.

— В рейд мы уйдем в любом случае! — твердо сказал я, попросил показать район исчезновения групп, дождался, пока палец Бехтеева изобразит на моей карте приличный овал, и пожал плечами: — Мы собираемся уйти в лес намного севернее. И вернемся туда же. Кстати, дней через двадцать, то есть, уже после того, как побережье прошерстят спецы из ИСБ. В общем, о нас беспокоиться не придется.

— Вашими бы устами… — вздохнул Геннадий Романович и разрешил нам подняться на борт «Авантюриста». А через четверть часа, то есть, после того как вывел катер на стрежень, попросил меня подойти и вполголоса попросил разрешения вывести нас из транса или разбудить «хотя бы» минут за тридцать до выхода в озеро.

Я пообещал проснуться за час. И проснулся. Более того, приложил себя бодрячком и все время, оставшееся до высадки, «прислушивался к чуйке». Но она молчала, а в области досягаемости прозрения ни разу не мелькнуло ничего опаснее лисы-«семерочки». Да, Бехтеев не успокоился, но перед тем, как поднять девчонок, я пообещал ему не рисковать ни собой, ни напарницами. А перед тем, как спуститься на транец и первым переместиться на берег, пожал руку.

Кстати, расслабляться и не подумал. Наоборот, дав волю паранойе, без малого пять часов усиленно путал следы. И еще три «сплавлялся» по попутной речушке в стиле, отработанном в конце прошлого сезона. Не перебарщивал и с нагрузкой — команда использовали только те навыки, которые требовались для максимально скрытного передвижения, обходила стороной все живое, теоретически способное встать на след, останавливалась только по нужде, а ее справляла только в проточную воду, чтобы не оставлять запахов. Да, в таком режиме маршрут немного удлинился, но новая длина рывка и повысившаяся выносливость сделали свое дело — до расщелины мы долетели всего за сорок семь часов с минутами, тем самым, побив все рекорды, включая мои личные.

Кстати, километрах в трех от нее засекли медведя-«двоечку», в теории способного «поделиться» третьим и последним оглушением, требующимся нам-любимым. Но к этому моменту держались на одних бодрячках, так что запомнили место и пронеслись мимо.

Очень неплохо справились и со спуском. Да, я страховал девчонок весь «верхний» участок скальной трассы, но в этот раз они не «ехали», а спускались сами. Пусть медленно, но достаточно уверенно. Благодаря чему добрались до страховочных веревок без единого срыва, перецепили «системы» и достаточно уверенно усвистели вниз.

Бодрячки, обновленные перед началом спуска, продолжали действовать, поэтому мы быстренько подняли рюкзаки в пещеру, посрывали с себя шмотье и унеслись мыться. А там Оля устроила мне «сюрприз» — заметив, что мелкую зарубает, посоветовала взбодриться еще раз. И объяснила, для чего:

— Если отключишься от усталости, то все время беспамятства будешь видеть сны о дороге сюда. То есть, кидать в точку выхода из рывка окаменение с тонусом, оглядываться прозрением, равняться на энергетическую структуру Игната и следить, чтобы не потерялась я. А если вырубиться после занятия любовью, то сны будут поинтереснее…

— Игнат устал…

— Ага. Но нуждается в той же самой «терапии». что и мы! — вымученно хохотнула жена. — Поэтому домываемся быстрее и готовимся его как следует порадовать…

…Моя благоверная как в воду глядела: после недолгого, но невероятно буйного занятия любовью мне снились эротические сны. Причем настолько яркие, приятные и умопомрачительно реальные, что я вернулся в сознание изнывающим от желания, подмял под себя девичье тело, обнаружившееся в объятиях, услышал хриплый стон предвкушения, напрочь сорвавший крышу, и почувствовал требовательный прогиб в пояснице, отключивший последние тормоза. Вот и ухнул в омут чувственного безумия. А через вечность, кое-как выплыв обратно и открыв глаза, чуть не рассмеялся в голос: на мне в позе наездницы восседала еще не проснувшаяся Света, задавала темп, ласкала свою правую грудь и требовала не останавливаться!