Черный Беркут

— Оля с Ирой в тебе не засомневались! — всхлипнуло это чудо.

— Они знают меня намного дольше и видели в куда большем количестве самых-разных ситуаций, поэтому их Вера давным-давно уперлась в предел возможного, а твоя в тот момент продолжала расти.

— То есть, вы во мне не разочаровались?

Ее «Вы» легло на душу, как родное, и я, отрицательно помотав головой, прижал страдалицу к себе:

— Даже не думали: мы знали, что ты — наша и душой, и сердцем, верили, что ты поймешь,и не ошиблись…

Со словом «верили», каюсь, ошибся — Уфимцева уткнулась носиком мне в шею и горько разревелась. Впрочем, на ласковые поглаживания и изменения тембра моего голоса все-таки отреагировала. Когда возле нас нарисовались ее подружки и мягко заворковали, начала успокаиваться. А минут через десять даже смогла пошутить:

— Ну вот, я опять заслужила Наказание Мечты. Перенесем на вечер и его, или накажешь прямо сейчас?

— Тебе настолько неуютно в объятиях моего мужа, что возникло желание вырваться любой ценой? — «удивилась» Оля.

— Это обычный страх перед Ревностью! — притворно вздохнула Света. — Муж — твой, но в его объятиях не ты, а какая-то левая девица!

— Во-первых, ты не левая, а наша. Во-вторых, у тебя очень уважительная причина — ты калибруешь Веру. И, в-третьих, я контролирую ситуацию, то есть, вижу, что ты к нему не домогаешься!

Тут мелкой стало не до шуточной перепалки, и она слабо улыбнулась:

— Ребят, если бы вы знали, как сильно я вас люблю и как сильно не хочу перебираться в свой коттедж…

— А с чего это вдруг ты собралась туда перебираться?

Тут в голосе «ребенка» прорезалась сталь:

— С того, что мое прозрение уже накрывает весь дом, «осматриваюсь» я им автоматически, не задумываясь, а вы с Игнатом друг друга любите. И я не хочу ни вынуждать вас давить в себе желание, ни натыкаться на эту грань вашей жизни.

Я высвободил правую руку и озадаченно почесал затылок, Оля нахально воспользовалась ситуацией — перетащила Уфимцеву к себе на колени и молча обняла, а Ира предложила сразу два варианта решения проблемы:

— Достойное решение. И я его с радостью поддержу. То есть, переселюсь вместе с тобой в наш гостевой домик, который находится намного ближе, и, тем самым, помогу расширить территорию Счастья еще и на него. Но… только в том случае, если ты откажешься от заметно более уютной альтернативы.

— Что за альтернатива?

— О том, что я увлекаюсь программированием, ты наверняка не забыла.

— Неа.

— Так вот, одно из следствий этого увлечения выглядит так: я давным-давно контролирую всю электронику в этом доме и, при желании, могу менять состав воздуха, поступающего в твою спальню через систему вентиляции. А еще неплохо знаю химию и способна по первому требованию отправлять тебя в крепкий и абсолютно безопасный сон…

…Во время завтрака Уфимцеву еще немного плющило. Но стоило нам выехать из поселка, как она окончательно «отпустила» и чувство вины, и страх переселения, дала волю себе-настоящей и превратила поездку за снаряжением в самый настоящий праздник. Что самое приятное, не играла, а по-настоящему радовалась находиться рядом с нами, разделять одни и те же увлечения, валять дурака, «грызться» с подругами, подначивать меня и потихонечку сходить с ума от ощущения безграничного счастья. При этом видела и слышала только нас, а реакций дворян, то и дело попадавшихся на пути все время пребывания в торгово-развлекательном центре, не замечала в принципе. Кстати, не зря: наблюдать за чопорными, высокомерными или скучающими аристократами в тот момент, когда они замечали нашу веселящуюся компанию, было противно. Ведь сквозь гримасы раздражения или крайнего недовольства, автоматически появлявшиеся на их лицах, проглядывали либо зависть, либо похоть. Слава богу, большая часть «встречных и поперечных» держала свои желания при себе, а меньшие — в основном, наши ровесники — прекрасно понимали мои «намеки» и уходили в туман. Что особенно приятно, так ни разу настроения и не испортив. Поэтому, прикупив буксировщики, ИДА-шки, ласты и всякую мелочевку, мы не поленились заглянуть и в продуктовую секцию. Где набрали три тележки всевозможных деликатесов и, наплевав на систему доставки, весело покатили «добычу» к лифтам.

Пока спускались на паркинг, ухохатывались с пантомимы моей супруги, невероятно талантливо изображавшей и возмущение страшненькой, но жутко самовлюбленной аристократки лет сорока, столкнувшейся с нами на выходе из кабинки, и особенности фигуры этой коряги, и «деревянную» пластику.

Так что, вывалившись на нужный ярус, мы чуть не плакали от смеха. Увы, как это обычно бывает, на самом пике веселья жизнь подкинула толику разочарования — мне позвонила Докукина, а БИУС по какой-то причине не «отсек» ее звонок.

В таких моментах Дайна не ошибалась — да и в других, в общем-то, тоже — поэтому я попросил тишины, принял вызов, вывел голос упертой дамочки на внешний динамик телефона и угрюмо поздоровался.

Она «не поняла», что меня не обрадовал ее звонок, радостно пожелала доброго дня, и защебетала:

— Игнат Данилович, мы с Петей решили недельку отдохнуть и собрались в вашу сторону, то есть, на побережье Лазурного моря. Не подскажете, когда вам будет удобно нас принять — мы бы хотели заглянуть в гости?

Я скрипнул зубами и добавил в голос металла:

— Александра Ярославовна, четвертого мая сего года мою команду, возвращавшуюся из рейда в Пятно, атаковала боевая группа родовой дружины Левашовых. Атаковала с того самого бронекатера-перевертыша, который я продал вашему роду. И отнюдь не случайно — во время допроса полутрупа, чудом пережившего нашу контратаку, выяснилось, что эти девять Одаренных были отправлены мстить. Мне. За то, что я уничтожил их боевую группу, отправленную захватывать вашу тренировочную заимку, взял на абордаж уже упомянутый бронекатер и продал его вам. Так вот, помнится, вы, Докукины, давали слово, что информация о моей помощи вашему роду никогда не уйдет на сторону, одна— …

— Игнат Данилович, род Докукиных проиграл межродовую войну, а я вернулась в род родителей и забрала с собой сы— …

Я отмел этот аргумент, толком не дослушав:

— Александра Ярославовна, род Левашовых наказан. По всей строгости закона. А Докукины — нет. Ибо, де-юре, ни в чем не виноваты. Что дико бесит, ибо там, на Еланке, мы еле выжили. И теперь меня переполняет ненависть ко всем, кто знал, но мог не промолчать. Да, вполне возможно, что когда-нибудь я остыну. Но в данный момент… совместного отдыха не получится.

— Я даю сло— …

— Простите за то, что снова перебил, но словам я уже не верю!

Аристократка не забила на свои планы по моему приручению даже после этого:

— Что ж, тогда я выясню, кто нарушил обещание, приеду, сообщу вам и, тем самым, докажу, что мы с Петей не имеем к этому нападению никакого отношения! Как долго вы будете в Большом Мире?

— Менее суток… — нехотя ответил я и раздраженно добавил: — А завтра утром уйду в очередной долгий рейд…