Черный ход

— А это кто?

— Че Гевара.

— Революционер? А что хорошего они вообще могут вспомнить? Так почему сам слуга не убивал?

— Практически до девяти часов он участвовал в телевизионной викторине. Сидел на телефоне и пытался играть в ответы за приз в десять тысяч долларов. Я проверила на станции, телефон зафиксирован, а викторина закончилась без нескольких секунд девять.

— Почему он не мог убить чуть позже?

— Погибший был педантом, сэр. Ровно в девять он вылезал из бассейна. Так сказали другие слуги.

— Кто-то из них находился в то время в доме?

— Женщина, которая готовила ужин, как раз к девяти часам. И служанка, что подавала на стол.

— И все они не слышали криков из бассейна?

— Нет, сэр. И это удивительно. У покойного ведь почти разъет весь живот.

Лейтенант показал официанту подойти к ним со счетом.

— Как вы сказали, Глория?

— Что именно?

— Да вот, только сейчас…

Он расплатился.

— Про слуг в доме, сэр?

— Про слуг?.. Ну, да. Как это они могли ничего не слышать? Рвут человеку насмерть живот. Все это в пятидесяти ярдах от дома.

— Вы считаете, они все могли быть в сговоре?

— Нужно проверить, какие у них между собою связки. Вы говорите, полмиллиона в пользу этого Карла? Хорошенькая цифирь.

— Еще про медэкспертизу.

— Что с ней?

— Снова путаются. Не могут понять, какими именно средствами был нанесен такой страшный удар, вырвавший всю среднюю часть брюшной полости. Даже кишки при этом разорваны.

— Что значит, «не могут понять»? — раздраженно переспросил лейтенант. — Они у нас чуть ли не лучшие эксперты во всей федеральной службе.

— Не могут пока составить предположительного заключения.

— А кто его будет, в таком случае, составлять? — Он встал из-за стола. — Мы с вами, да? Может быть, нам еще забор вокруг полицейского управления покрасить? — Лейтенант двинулся на выход, размахивая руками. — Как моя ведьма-жена: «Сделай то, сделай это!» И вспоминала всегда своего бывшего танцевального партнера из мексиканцев. Его пригласим для экспертизы, так, что ли?

— А что ты горячишься, Стив? — Капитан ел пирожок с густой вишневой начинкой. — Ну, не могут специалисты понять, как именно убили этого миллионера. Ты тоже ведь не мог меня понять, когда я отговаривал тебя от глупой женитьбы. Хочешь хвостик от пирожка?

— Хвостик?

— Ну, больше ничего не осталось.

— Хвостик, это интересно…

— Стив, что с тобой?

— Желтая машина…

— Какая машина?

— Я тебе говорил. Та, что следила за профессором. А та другая, что убегала от нас, была темная.

— У преступников нет проблем с автомобилями. Что тебя удивляет?

— Ты всегда плохо учился.

— Я знаю.

— С какой стати преступники сели в желтую машину?

— Возможно, это было такси.

— Это не было такси. Чему нас учили в академии по маскировке оперативного наблюдения?

— Стив, это тебя учили, а я просто списывал.

— Джек, желтый цвет — самый невозможный. И все, что вокруг него: ни красноватого, ни оранжевого нельзя допускать. Даже мальчишка-лаборант обратил внимание.

— Преступники редко учатся в полицейской академии.

— Темный автомобиль был, а наблюдение вели на желтом?

Капитан подумал… и сам доел хвостик от пирожка.

— Ты хочешь сказать, убийство совершили так грамотно, что мы не можем понять — как, а наблюдение вели слишком по-дилетантски?

— Вот именно.

— Значит, в истории с профессором участвовали разные люди.

— Джек, когда тебе интересно что-нибудь, кроме сладкой жратвы, ты начинаешь соображать.

— Не укоряй меня пустяками. К тому же подумай, почему, стараясь запрятать труп профессора в озеро, они так неряшливо его несли — поваленное деревце, примятые кусты. Они, что, хотели нарочно оставить нам след?

— Это я обо всем должен думать, да?! Ты тут прохлаждаешься в кабинете, деликатесами себя пользуешь, а обо всем должен думать я?!

— Стив, не скандаль, не надо так с руководством. — Капитан обидчиво посмотрел на пустое блюдце. — Пирожок, видите ли, нельзя уже съесть. Что думаешь делать дальше? Не пора ли переходить к арестам?

— Кого прикажешь арестовать?

— Ну, прежде всего, Уоррена. Парень захотел завладеть исследованиями своего патрона, это почти что ясно. А по второму убийству — слугу Карла. Полмиллиона долларов, чем не мотив?

— Все это так не выглядит.

— Мы их отпустим через несколько дней под расписку. Ты же не маленький, знаешь, для верхнего начальства и для прессы нет ничего хуже отсутствия подозреваемых.

— Я не могу просто так заталкивать людей в кутузку.

— Фу ты, чистюля! Хочешь всю жизнь просидеть в лейтенантах? Поезжай и разберись с этим слугой на месте. Раскрути его, жми на уголовное прошлое. Его хозяин убит на прекрасно охраняемой территории. Никто, якобы, ничего не видел и не слышал. Так не бывает, Стив!.. И на обратном пути купи мне, пожалуйста, мороженое.

— Шоколадное, разумеется?

Капитан некоторое время колебался.

— Нет, беленький пломбир с черничной начинкой.

— Глория, вы что-то сказали сегодня за ланчом, а я упустил.

— Что именно, сэр?

— Вот у меня вертится в голове, и не могу вспомнить.

— Мы беседовали о разном.

Лейтенант раздраженно повел головой:

— Что-то было, — он покрутил в воздухе пальцами, — эдакое. И не в первый раз.

— А когда в первый?

— Там, черт возьми, в лесном домике! Тоже мысль ходит рядом, а схватить не могу.

— Вы раньше никогда не ошибались в своей интуиции, сэр.

— А, просто бракоразводный процесс меня измотал, голова дурная. Вы представляете, она унесла все кухонные принадлежности. По-наглому. У меня теперь только ложка, вилка и два ножа.

— В такой ситуации второй нож явно лишний, сэр.

— Нет, второй — самый в доме большой. Это ее намек, что мне теперь остается только зарезаться. Что же вы сказали сегодня за ланчом?..

Их ждали.

Пожилой очень крепкий на вид человек в смокинге с траурным окантованным красной канвой черным бантом. И такие же банты с правой стороны у двух женщин из местной прислуги.

— Ваши полицейские у нас уже были, лейтенант.

— Здравствуйте, — подчеркнуто произнес тот.

Обе женщины тут же сделали ему небольшой ответный поклон, но человек в смокинге никак не отреагировал.