Черный Клан. Трилогия

 — Ну как, всё? — спросил я. — Курить хочется!

 Прошло уже минут сорок. Я устал стоять неподвижно, но боялся пошевелиться, чтобы не смазать рисунок.

 — Почти, — сказал Грег. — На самом деле, печатей огромное множество, но остальные необязательны. Их ставят в разное время, учитывая стихию, стиль боя и многие другие обстоятельства. Печатями усиливают или компенсируют те свойства, которых не хватает от природы…

 — А ты можешь поставить мне такую печать, чтобы я перестал бояться летать? — загорелся я.

 — Такой печати нет, — огорчил меня Грег. — А сейчас замолчи. Осталась одна печать, самая главная.

 Он подошел ко мне вплотную.

 — Печать на лоб. Защита глаз и всего, что связано с управлением сознанием. Ключ к твоему разуму и воле.

 — Печать интеллекта, — хмыкнул из-под сосны Валенок.

 — Валенок, заглохни. А ты, Алекс, замри.

 Я закрыл глаза и застыл, чувствуя, как кисточка касается кожи между бровей. В какой-то миг мне показалось, что она проникает внутрь головы и рисует прямо на поверхности мозга. Это было такое неприятное ощущение, что я едва не отдернул голову, но в последний миг удержался.

 — Все, — объявил Грег и отступил, любуясь своей работой. — Эй, не трогай! Постой еще минут пять. Пусть подсохнет.

 Я снова застыл. Грег сел на землю и отпил из фляжки. Я заметил, что пальцы у него слегка дрожат, и понял, что он устал ничуть не меньше моего.

 — А почему у вас не видно этих печатей? — пришло мне в голову.

 — Они неактивны. Хочешь посмотреть?

 — Еще как!

 Грег запрокинул голову, выцеживая дистиллят до последней капли. Потом он встал, скинул куртку и футболку и картинно развел руки в стороны.

 — Ого! — выдохнул я, глядя, как на его поджаром торсе проступают светящиеся узоры. Их было невероятное множество. Шея, грудь, спина, руки, лицо… такое количество татуировок я видел разве что в журнале «Мир путешествий», у вождей маори. Правда, светились только некоторые из них. Особенно те, что на руках, — они просто пылали! Они начинались от самых пальцев, на тыльных сторонах ладоней, и оплетали запястья до локтей. Казалось, его руки — в ажурных кольчужных перчатках, раскаленных добела. Узор я на этот раз рассмотрел: точно, мечи в орнаменте из трав.

 — Почему мне таких не поставил? — спросил я с завистью.

 — Зачем тебе? — устало произнес Грег. — Это атакующая магия. Тебе я ставил только защиту.

 — A у ребят что?

 — Посмотри.

 — Но раздеваться мы не будем, и не надейся! — добавил Валенок.

 Я повернулся влево и увидел, что печати Валенка и Ники тоже светятся. У Ники на лбу стоял крупный, тщательно выписанный знак — распахнувший крылья дракон. Только у нее одной из всех нас. Мне это показалось странным.

 — Он закрепляет ее драконий облик, — объяснил Грег.

 — А что, были проблемы с превращением?

 — Были, — лаконично ответила она.

 У Валенка, насколько я мог судить, тоже оказалось множество печатей-доспехов. Правда, под одеждой их было толком не рассмотреть. Пол-лица закрывала необычная сплошная печать, которую я уже видел. Она напоминала зигзаг молнии и превращала его физиономию в нечто вообще невообразимое.

 — Ух ты, что это?

 — Классический Шлем Ужаса, — сказал Грег.

 — С гвоздями, — мрачно добавил Валенок.

 — Где-то я уже слышал это название…

 — Это древняя кельтская магия. Довольно широко известная.

 — Так ты не сам выдумываешь печати, а берешь готовые?

 Грег пожал плечами.

 — Иногда. Почему бы нет, если они работают? Твои печати, Алекс, пока не очень сильные. Их эффективность будет постепенно нарастать. Но самое главное значение этих печатей — в самом факте их наличия. Это значит, что ты не одиночка и что в случае твоей гибели за тебя будет кому отомстить.

 — Спасибо, утешил, — буркнул я.

 Грег наклонился, поднял лежащий на траве миниатюрный меч и рассек им огненный круг. В тот же миг все светящиеся линии, все наши печати, все знаки и цветы погасли. Остались только догорающий костер и темнота вокруг. Мне вдруг стало зябко и неловко стоять голым на всеобщем обозрении.

 — Собирайте инвентарь, — приказал Грег. — Гасите костер. Ритуал окончен.

 Валенок и Ники принялись упаковывать в рюкзак коробки и склянки. Я быстро направился к развешанной на кустах одежде. Конечно, она была еще насквозь сырая.

 — Ну и холод! — воскликнула Ники, будто только сейчас это заметив.

 — Ничего, ветер попутный, через полчаса будем дома, — подбодрил ее Валенок. — Чаю выпьем горяченького, эх!

 «А меня тут бросите?!» — чуть не взвыл я, представляя, как до утра буду болтаться по лесу, ожидая первой электрички. Но, похоже, именно это меня и ожидало.

 — Ты не объяснишь, как активировать печати? — попросил я Грега злобным голосом, кое-как натянув на себя влажную одежду.

 — Проще некуда — усилием воли, собственным пламенем. А в бою они активируются сами…

 Не дослушав, я ушел на берег, наклонился над водой и приказал печати: «Зажгись!»

 Это в самом деле оказалось совсем несложно. Через пару мгновений в воде появилось отражение светящегося знака. Меня аж в жар бросило. На лбу сиял восьмилистник. Счастливый цветок клевера с четырьмя сдвоенными лепестками.

 — Что это такое? — Я обернулся к Грегу, который неслышно подошел и встал рядом со мной. — Почему именно он?

 Синевато-фиолетовый свет пульсировал, то разгораясь, то почти угасая. Я не мог отвести от него взгляда…

 — Это цветок папоротника, — сказал наш лорд. — Он защищает независимо от твоей собственной стихии и усиливает твои природные данные. И, как ты выразился, указывает на клады.

 — Клад — это я? — спросил я с сарказмом, представляя, как они сейчас отправятся домой, а я останусь на этом острове минимум до утра, и никому не будет до этого дела — не можешь летать, твои проблемы…

 — Грег, можно спросить? — вмешалась Ники. — Почему ты поставил Лешке печать всех четырех стихий?

 — Чтобы защита была надежнее. И чтобы никто не догадался.