Черный огонь. Славяне против варягов и черных волхвов

Дюги Свирепый сходил, принес его меч, положил рядом с воином, чтоб тому было спокойнее умирать. В этот момент Ингвар открыл глаза. Увидел меня, схватил за локоть белой, холодной, но все еще крепкой, намозоленной веслами рукой.

— Рагнар… — сказал еле слышно. — Соленое на губах. Соль… Где море, Рагнар? Почему мы ушли от моря?..

Я наклонился к нему пониже. Вгляделся в глаза светлой воды, горячие и затемненные болью, убрал с холодного липкого лба сосульки волос. Думал, он попросит меня, как побратима, помочь ему уйти к Одину, Отцу Павших. Даже самым отважным воинам не возбраняется поторопить свою смерть, если впереди уже ничего нет. На то и нужны побратимы, чтобы помочь уйти с честью. Если просят, конечно. Каждый сам распоряжается своей жизнью, а всякую судьбу отмеривают девы-норны.

Нет, не попросил…

— Проклятые леса… Пропадем здесь… — только и сказал он. Потом снова закрыл глаза.

Я с трудом отцепил от себя его холодную руку и вложил в нее рукоять меча. Что я еще мог для него сделать?

Пальцы воина сомкнулись на рукояти. Но глаз он больше не открывал. Совсем бледный стал, светлее, чем выбеленное полотно. Крови, наверно, совсем не осталось ми утри. И волосы его почему-то показались мне почти прозрачными… Но крепкий был, долго не мог умереть. Воины уже садились за вечерний стол, праздновать победу пивом и медовой сурицей, а Ингвар еще стонал на нарах, не помня себя. Якоб-скальд, сведущий в колдовских обрядах, три раза бегал за стенку дома, выкликал его оттуда по имени, чтобы дух поторопился выйти, не мучил тело. Тоже не помогло. Не торопился дух. Только к ночи мой побратим затих окончательно. Тогда я отошел от нар и выпил первую за день чару, поминая его.

Да, великий был воин Ингвар Одно Ухо. Сильный, как матерый медведь. Почему он не попросил меня зарезать его? Я не понял тогда. Как не понял тогда его слов о проклятых лесах. Все-таки Один, прежде чем забрать к себе воина, дает его духу пролететь над Мидгардом вместе со своими воронами Хугином-думающим и Мунином-помнящим. Дает увидеть многое, скрытое от глаз живущих. Зря я не обратил внимания на его слова, торопясь за накрытый рабынями хмельной стол.

Впрочем, это я потом понял. Вчерашним умом мы все сильнее великанов сумрачного Утгарда…

9

Рагнар Большая Секира с детства знал, как мудростью богов-ассов устроен мир вокруг. Крепко устроен мир, разумно и просто.

Когда-то, знал Рагнар, в мире не было такого порядка, как сейчас. На заре времен в недрах Мировой Бездны зародились два мира: Муспель-огненный и Мифльхейм-холодный. От капель тепла и холода, слившихся вместе, возник великан Имир. От него пошло племя злобных великанов. А из камней, что плавились от жары, родился первый человек — Бури-родитель. Потом он взял себе в жены великаншу, потом его сын Бор взял себе в жены великаншу, и родилось у них трое детей-первобогов: Один-бешеный, Вили-воля и Ве-жрец. Братья расправились со злобными, Имиром и бросили его труп в Мировую Бездну. Из крови его получился у них океан, из плоти — земля, из костей — горы, из зубов — валуны. Из волос великана получился лес, из мозга — тучи. Серединные земли первобоги отгородили стеною из век Имира и назвали Мидгардом, предназначив их для людей. А все лежащее за пределами оставили великанам.

Тяжела была эта работа. Вили и Be не выдержали ее, захлебнулись в ядовитой крови великана.

А Один остался и взял себе верхние земли, которые назвал Асгард.

Теперь все стало правильно. Теперь в Асгарде, верхних, небесных землях, живут двенадцать божественных ассов. Первый среди них Всеотец Один, у которого еще много имен — Грим, Санн, Бельверк, Атрид, Игг, Скильвинг и другие. Так же много у него и прозвищ — Всеотец, Бог Богов, Отец Побед, Бог Рати, Бог Повешенных… Один старше всех остальных богов и вершит дела во всем мире, восседая на престоле на утесе Хлидскьяльв, называемом «Сторожевой башней мира». Еще у него есть дворец неземной красоты из трех огромных чертогов — Валаскяльв, Вингольв и Валгалла. Два последних он предназначил для эйнхериев — воинов, павших с честью. Их занятие после смерти — бои и пиры. Они каждый день бьются между собой, оттачивая ратное мастерство, и умирают, но к вечеру воскресают, чтобы сесть за пиршественный стол.

Второй среди ассов — Тор Гром Колесницы, старший сын Одина. У него есть три сокровища: всесокрушающий молот Мьельнир-молния, Пояс Силы, увеличивающий вдвое мощь силача Тора, и железные рукавицы, без которых не взять молот-молнию в руки. Тор — первый по силе среди богов, не зря его еще называют Победителем Великанов и главным защитником и хранителем Асгарда и Мидгарда.

Третьим по знатности раньше шел второй сын Всеотца Бальдром Добрый, прекраснейший из богов, ясный ликом, ласковый нравом и неиссякаемый красноречием. Но три девы-норны, Урд, Вернанди и Скульд, не отмерили ему долгую жизнь. Коварный Локи, живший тогда среди ассов, сгубил его, завидуя красноречию и красоте. Теперь после Тора принято почитать Ньерда, управляющего ветрами, покровительствующего ратникам-мореплавателям, рыболовам и охотникам на морского зверя.

За ними идут Фрейр, которому подвластны дожди, солнечный свет и урожаи, Тюр Отважный, самый смелый среди всех ассов, дарующий воинам победу в битве, Браги, бог-скальд, покровитель поэзии и ремесел, и Хеймдалль Белый, страж богов, чей слух тоньше бритвенного ножа, а сон короче, чем у неугомонного жаворонка.

Еще ниже, но тоже на почетных местах, садятся за пиршественный стол богов Хед, который слеп, но отважен, Видар Молчаливый, почти такой же могучий, как Тор. Его сила заключена в башмаке на правой ноге, который носит он не снимая, так что его еще называют иногда Видар Пинающий. Самым искусным стрелком из лука слывет среди богов сын Одина Вали. Уль, асс-лыжник, способен обогнать ветер в долгом и неудержимом беге. Форсети Умный может разобрать любой спор и примирить между собой самых яростных, да так, что обе стороны уходят от него довольные и в согласии. Раньше в Асгарде обитал также изворотливый Локи, тринадцатый бог, но подстроенную смерть всеобщего любимца Бальдрома ассы ему не простили, извергли коварного в сумрачный Утгард — окраинный мир, где обитают могучие великаны, рвущиеся разрушить всю землю и установить хаос. Но доблестные боги охраняют свои владения, не выпускают их из Утгарда.

И богиням тоже находится в Асгарде работа. Фригг, старшая жена Одина, командует богинями. Ведунья Фрея, дочь Ньерда, заведует красотой и любовью, от которой появляются на свет дети, Идунн, жена Браги, хранит для богов золотые яблоки, возвращающие силу и молодость. Богиня Эйр исцеляет, Вар хранит клятвы и наблюдает за соблюдением обетов. А многие, как, например, Ерд и Ринд — младшие жены Одина, Сив — жена Тора, Скади — жена Ньерда, те просто женщины, растят детей, хранят дом и поддерживают огонь в очаге. Впрочем, разве этого мало? Известно, женская работа не так заметна, как мужские геройство, но хлопотлива и нескончаема в своем постоянстве.

Именно поэтому, объяснял молодому Рагнару, будущему конунгу, старый учитель Фроди, сыны земли фиордов ставят своих женщин наравне с мужчинами. В отличие от многих других народов, что делают из них рабынь и затворниц. А у рабынь не рождаются сыновья-герои, как на осине никогда не вырастут желуди. У рабынь рождаются дети с рабством, въевшимся в кровь. Отсюда и получается, что другие народы вырастают слабыми, а дети Одина яростными и сильными. Как может быть иначе, грозно вопрошал, помнится, Длинный Язык, шмыгая вечной каплей на огромном, багровом, как закатное солнце, носу…

Словом, каждый из богов и богинь искусен и непревзойден в своем деле. И вместе они следят за порядком на небе и ниже. Оттого все в мире происходит правильно и в свой срок. А как может быть иначе? Порядок не приходит сам по себе, без неустанного догляда за ним. Это только всеразрушающий хаос способен вырасти из ничего, как плесень вырастает на старом хлебе, утверждал Фроди, и Рагнар потом долго думал над его словами…

Да, понял наконец он, когда повзрослел, без богов в мире порядка бы не было, сами люди даже хлебную лепешку не могут разломить пополам, чтоб при этом не обидеться друг на друга…

* * *

Тогда же Рагнар узнал, что когда-нибудь закончится время Асгарда. Далеко в грядущем, так далеко, что представить нельзя…

Когда-нибудь, говорят предания, и для темного хаоса наступит благодатное время. Вырвется он из узды, как горячий конь. Первым предвестником его наступления станут многие войны между своими, когда брат пойдет с железом на брата, а сын на отца. Потом наступит нескончаемая лютая зима Фимбульветр, зима великанов. Три года будет тянуться она, и ее морозы будут вдвое сильнее обычных, а ветры мощнее втрое. Не только люди начнут замерзать от этих морозов, коснутся они даже богов и богинь. Но это будет только начало конца.