Черный PR (сборник)

– Первый выпуск будет посвящен нашему губернатору, – заявила Даша и, увидев недоумение и удивление на лицах присутствующих, пояснила: – Да, именно так. Заявляться – так громко. А тема под ногами валяется. Это намечающаяся продажа нашего радиозавода. Всем ведь известно, что завод продается москвичам не для того, чтобы модернизировать производство, а для того, чтобы обанкротить его, выкинуть рабочих на улицу, а на его площадях открыть гипермаркет, как это делается в других городах.

– Да, это известная тема, – подтвердил Василий.

– Тема-то известная, а факты? – вскинулся Липпенштейн.

– Факты есть, компромат собран, – торжественно объявила Даша.

– Кем?

– Мной!

– Когда ты успела? Ты же занята в проекте?

– А вот, успела. Надо рационально использовать 24 часа в сутки.

– Но почему об этом никому не известно? Или, может, это я один ничего не знаю?

– Я тоже впервые об этом слышу, – пожала плечами Любовь Марковна.

– И я, – кивнул Василий.

– Интересно, а вы хотите, чтобы компромат был обнародован раньше времени? Да это же утечка информации!

– Хм, и что дальше?

– Дальше мы снимаем фильм об этом темном деле, сценарий уже готов, но это – тема для отдельного разговора. Выпускаем в эфир. А продолжение следует… И тут уже от нашего губернатора будет зависеть, каково оно будет.

– Итак, ваше мнение, – нетерпеливо вступил в разговор Горин, который до сих пор только вскидывал возбужденно горящие глаза на того или иного говорящего.

– Я уже сказал, что я – за! – воскликнул Василий.

– Я тоже – за! – сказала до сих пор задумчиво молчавшая Лена. – За, потому что я всегда была и остаюсь твоим единомышленником, мне всегда нравилось все, что ты делаешь. За, потому что я как журналист, как новостийщик борюсь со злом в формате «Новостей», а теперь, в дополнение, борьба будет происходить и в других форматах, и это здорово!

– Это все очень интересно, – осторожно начал Липпенштейн. – Рейтинги, может, и возрастут, и меня как директора ТВ это порадует, но… Так явно ссориться с властью, с акулами бизнеса… Не преувеличиваем ли мы наши возможности? Пятая власть – это, конечно, прекрасно, но действительно ли мы – пятая власть? Словом, я пока воздержусь.

– Я, пожалуй, тоже воздержусь, с огнем играем, – осторожно заметила Любовь Марковна. – Я понимаю энтузиазм молодежи, но как человек, умудренный жизненным опытом, в том числе, опытом в общении с властями предержащими…

– А я – против, – усмехнулась Маргарита. – От тебя, Игорь, я не ожидала такого легкомыслия. Мальчишке-новостийщику это, может, и простительно, но не генеральному директору…

– Что тебя настораживает?

– Именно то, что, как сказала Любовь Марковна, с огнем играем. Если бы мы действительно были пятой властью, как точно подметил Эдуард… Но мы ведь все знаем, что это не так, к сожалению. Давайте посмотрим правде в глаза, мы – обслуга как власти, так и бизнеса. Мы работаем в сфере услуг. До такого значения низведены СМИ, и это всем известно. Да, это печально, но это так. И спорить с этим – бессмысленно. Плетью обуха не перешибешь.

– Бла-бла-бла! – нетерпеливо передернул плечами Горин. – Ты репрессий боишься, что ли?

– А ты – нет?

– Я не боюсь. Что может сделать с нами губернатор? Мы – независимая структура и подчиняемся Москве. Если у московского руководства возникнут вопросы, всегда можно сослаться на рейтинги. Господа, да на других каналах мочат власть, не стесняясь, чем мы-то хуже?

– Может, отправить концепцию в Москву на утверждение? – предложил Липпенштейн. – Если дадут добро, приступим со спокойной душой, заручившись поддержкой вышестоящего руководства.

– Я не против, но подготовку к проекту начнем параллельно. Нет возражений?

– Нет, это разумная мысль, – согласилась Любовь Марковна.

– В таком случае, всем спасибо. Все ваши мнения важны для меня. Я сегодня же отправлю концепцию в Москву. А Дашу попрошу сегодня до конца рабочего дня ознакомить всех по электронной почте со сценарием первой передачи. В пятницу, Василий, от тебя мне хотелось бы услышать замечания по сценарию и наброски оформления проекта. Все свободны.

Глава 2

… Прошло три месяца с того дня, когда Даша и Игорь решили жить вместе. В телекомпании поначалу бурный роман генерального директора и журналистки вызвал шок – первое время все только об этом и говорили. Большинство было уверено, что эти двое схлестнулись раньше, поэтому и ее победа на конкурсе, и приглашение на работу, а главное, покупка квартиры – были этапами заранее продуманного плана. «Ай да Горин! Ловко же он все это провернул…» – восхищенно говорили сторонники этой версии, заговорщицки подмигивая друг другу. Другие, тоже придерживаясь версии о хитром плане, вместо восхищения кривили рот и возмущались: «Какой цинизм! А ведь прикидывался примерным семьянином, порядочным человеком…» Тех, кто считал Горина и Волкову коварными заговорщиками, было большинство. И лишь меньшая часть коллектива приняла на веру правдивую версию, что они не знали друг друга, долго были просто коллегами, а потом вдруг накрыло. И это закономерно: ложь выглядит более достоверно, чем правда! Но в глазах и тех, и других, и третьих репутация генерального директора оказалась сильно подмоченной. Больше не было к нему того уважения, как к человеку честному, порядочному, принципиальному, справедливому, готовому пожертвовать личным ради общего, этакому рыцарю без страха и упрека. «Он такой же, как все, – говорили сотрудники, – бросил свою непрезентабельную жену ради более смазливой женщины».

Тем не менее Горин продолжал управлять компанией по-прежнему, принципиально, жестко, с высоко поднятой гордой головой проходил мимо подобострастно здоровающихся сотрудников. Свои отношения с Дашей они не афишировали, на собраниях обращались друг к другу по-деловому. Только служебная машина теперь отвозила на работу и с работы не Бачурину в качестве жены и спутницы генерального, а Волкову. Поскольку «сладкая парочка» новой пищи для сплетен не давала, взгляды любителей посудачить обратились к отставной жене. Тяжелее всех в этой ситуации пришлось, конечно, Лене. Параллельно с переживанием личного горя она должна была держать удар на работе. Она приходила на студию тщательно причесанная, ухоженная, на лице появился макияж. Она и одеваться стала более изящно, по последней моде. Оказалось, что смелые наряды очень идут к ее высокой спортивной фигуре и стильной короткой стрижке. Лена старалась выглядеть веселой и жизнерадостной. И когда она разговаривала с соперницей, безмятежно и доброжелательно улыбаясь, никто по ее виду не догадался бы, чего ей это стоило. На нескромные вопросы она неизменно отвечала, что они с мужем вместе так решили, что они остаются друзьями, что она рада за него и одобряет его выбор: такая красивая талантливая девушка… А на вопросы и намеки о том, что, возможно, перемены в ее внешности тоже связаны с какими-то переменами в личном, она многозначительно и загадочно улыбалась. Никто не знал, что каждый вечер она плачет в подушку, стараясь рыданиями не разбудить сынишку, а утром тщательно красит веки, чтобы скрыть следы припухлости. Не вынеся одиночества по вечерам, она приняла решение забрать ребенка от родителей. Устроила его в садик, и началась для нее жизнь, полная хлопот, в которой некогда было оплакивать себя и зацикливаться на своих неудачах. Утром – в садик, быстро, чтобы успеть на служебный. Вечером – в садик, а потом по дороге – в магазин. Пока сынишка играет – приготовление ужина. Муж мог перекусить где-то на ходу, а ребенок должен получать полноценное питание каждый день. А потом – поиграть, порисовать, традиционная книжка на ночь, и – когда до сна остается полчаса, можно, наконец, пожалеть себя и поплакать. Однако постепенно эти полчаса превратились в пятнадцать, десять, пять минут, а потом и вовсе Лена стала засыпать, как только голова прикасалась к подушке. Зато на работе ее дела пошли в гору: Горин назначил ее редактором «Новостей» вместо опального Артема. И если раньше Лена была в телекомпании в тени мужа, жена генерального – и все, то теперь она стала могущественным человеком. Конечно, злые языки не преминули посудачить, что муж этим назначением «заплатил» брошенной жене за моральный ущерб, но поговорили, да и замолчали. Ну, а Даша стала настоящей звездой. Горин жил у нее. Его бракоразводный процесс должен был закончиться через месяц.

… Когда «Новости» были смонтированы, а до записи ведущей оставалось еще полчаса, Лена Бачурина, в надежде немного отдохнуть, налила себе чашечку крепкого кофе и, поудобнее усевшись за свой компьютер, вышла в личную почту на Яндексе. Высветилось одно новое сообщение. Это оказался сценарий Даши. Лена сохранила его в папку личных документов и, мельком взглянув на часы, стала читать. Как обычно, сценарий оказался удачным. Напрасно Лена перечитывала его в надежде найти какую-нибудь оплошность, нестыковку, неловкое выражение. Все было отшлифовано, сюжетная линия выстроена в жанре детектива. Вздохнув, Лена великодушно написала ответ: «Сценарий хороший. Замечаний, пожеланий нет». Нажала на кнопку «Отправить».

– Не помешаю?

– Нет.

К ней бесшумно, по-кошачьи подошла Лина Деева. Заговорщицки обернувшись и убедившись, что в редакции никого, кроме них, нет, она придвинула к Лене офисное кресло и начала разговор издалека, словно прощупывая почву:

– Ну, и как поживает отставная жена?

– А твое какое дело? – Лена пожала плечами и резко отвернулась к монитору, давая понять, что разговор на эту тему ей неинтересен.

– Просто я представляю, как ты ненавидишь этого… ну, своего бывшего. А также его любовницу, эту хитрую потаскушку. Что, скажешь, не так?