Черный ярл.Трилогия

На берегу озера яркими пятнами выделялась груда разномастных детских одежек, своим теплым покроем так контрастирующих с буйством жаркой погоды. Гладь озерца сверкала под лучами солнца… ну не как серебро, но весьма ярко. И вообще – после зимы и сырой промозглости ранней весны окунуться в знойный полдень оказалось невыносимо приятно.

В тени прибрежных сосен валялся молодой чернокнижник. Его лишние одежды оказались тоже беспечно сброшены. Свернутый плащ под голову, меч рядом, в зубах набитая душистым табаком трубка – что еще надо для счастья? Ах да, веселые вопли бегающих вокруг детей.

Незаметно для себя соскользнув в призрачный мир грез и видений, столь грубо именуемый дремой, молодой чернокнижник позволил себе расслабиться. Да, здесь было единственное место, которое он мог с полным на то основанием назвать домом. Тихое, мягкое и приветливое, отзывающееся на каждое движение души и не карающее строго за неумелые попытки узнать получше. Дающее отдых телу и покой утомленной душе…

Однако надеждам подремать сбыться оказалось не суждено. Чуткое ухо моментально вычленило из ленивого птичьего щебета разомлевших по жаре птиц плаксивые нотки в голосах принцесс – и сон улетел, провалился Падший знает куда. Valle уже подхватывался на ноги, привычно освобождая меч из тесных и надоевших ему ножен, как из лесу показались обе малышки. Причем с видом горестным и простотаки убитым.

– Мы… мы… – глотая слезы вперемешку со словами, безуспешно пыталась объяснить чтото Алисия.

А сестренка, поглядев на старшую, тоже устроила сырость, да еще какую!

Волшебник собрался уже нахмуриться и устроить облаву, кто же осмелился обидеть его друзей в его же владениях, но тут Алисия вытащила изза спины чтото и коекак выдавила:

– Белку… белку дохлую нашли… – и зарыдала, бедняжка, совсем.

Тут только Valle разглядел, что малышка держит за хвост самую обычную рыжую белку, коих полнымполно в любом лесу. Судя по виду, зверек в полном расцвете сил и даже в меру упитан.

– А нука, – заинтересовался молодой человек.

Он взял в руки зверька, пытаясь хотя бы определить причину. Согласитесь – белки просто так не дохнут, а особенно в таких замечательных владениях.

Хм – м… дырок нет, шкурка лоснящаяся, да и ни магией, ни болезнями даже не пахнет…

И лишь попытавшись проникнуть в почти невесомое тельце своей аурой, он гдето глубоко внутри наткнулся на крохотную, еще теплющуюся искорку жизни. Разглядеть ее мог лишь разве что весьма опытный целитель – но некромантато не проведешь.

– Эй, не ревите! Она просто заболела.

Принцессы разом отвлеклись. Еще хлюпая носиками и роняя с ресниц блистающие на солнце прозрачные капельки, две пары глазенок с такой надеждой уставились на волшебника, что он мысленно крякнул от смущения. Экая незадача – разве можно обмануть доверие девчонок? Стоят ли все богатства мира этих слез?

Поразмышляв малость, Valle решил, что не стоят. А посему, господин черный колдун, извольте расшибиться в лепешку, но доверие оправдать.

– Ты ее починишь? Отрем… отремонтируешь? – Алисия коекак справилась с собой, лишь размазывала слезы по щекам.

– Уу! – заявила Рамона, нежно гладя тщедушного зверька ладошкой.

Мда… целительскими талантами в нашем арсенале даже и не пахнет, совсем даже наоборот. С другой стороны, белка эта давно уже здесь, и успела стать частью этого мира. Ага! А если в этом мире все по моей прихоти, пусть он сам свою рыжую грызунью и исцеляет!

Задумчиво сделав несколько шагов под неусыпным взглядом исполненных нешуточной надежды и обиды глаз, он выбрал место. Да, вот здесь, под корнями старой сосны. Он уложил зверька на хвойную подстилку, провел ладонью – точно, здесь Сила течет чуть сильнее.

– Идите сюда, – негромко позвал он. – Возьмите меня за руки, станем в круг.

У обеих малышек отчетливо ощущались проблески волшебного Дара – но еще рано было говорить, разовьются ли они в полноценные способности или же зачахнут, оставшись на уровне деревенской знахарки или базарной гадалки. Но тем не менее, магический поток взвился волной, едва малышка Рамона последней вложила ручонку в крепкую и надежную ладонь дядьки колдуна.

… так, еще немного… мир, мой маленький и своеобразный мир – повернись немного, стань в такое положение, чтобы зверек оказался живздоров… хорошо… чутьчутьеще…

А губы сами собой напевали какуюто старую, грустную эльфийскую песню. Алисия, которой, как оказалось, эта песенка была на слуху, даже подпевала, безбожно коверкая слова. И даже Рамона с блестящими глазенками выводила ааа и ууу, притопывая по хвойной подстилке маленькой босой ножкой.

– Вот и все, – Valle со всей доступной ему мягкостью аккуратно пригасил вихрь немного таинственной даже для него магии, разорвал круг.

Взял в руки покрытое рыжеватосерой шерсткой тельце, мигдругой всматривался. А затем легонько дунул зверьку в мордочку. Смешно и забавно чихнув, тот подскочил на месте и уставился на волшебника черными бусинками глаз.

Обнаружив себя в ладони у хуманса, от коего так и веяло чемто грозным и недобрым, белка не нашла ничего лучше, чем слабо пискнуть и совсем поженски хлопнуться в обморок.

– Ой. Опять сдохла, – деловито прокомментировала Алисия, осторожно тыкая пальчиком в серую шкурку на мягком беличьем животе.

Рамона, которая уже откровенно и во всем брала пример со старшей сестры, потрогала тоже. Подумала мигдругой, послушала ухом, улыбнулась и негромко сказала:

– Уу!

– Она спит? – с надеждой спросила старшая и на всякий случай шмыгнула носом.

– Нет, просто болеет. Вы, когда болеете, вас тоже мама ложит в постель? Так пусть белка поспит… да вот тут, на листе лопуха. А мы пока… – Valle посмотрел на солнце. Если он ничего не напортачил с солнцем, то примерно пора.

– А мы пока пообедаем. Ручей вон он, нука, мытьрукиумываться!

Разговаривал он чуть замедленно и напевно. Ибо еще утром заметил, как внимательно в это время малышка Рамона всматривается в его лицо, легонько шевеля при этом губками – словно запоминая и примеряя на себя произношение тех или иных звуков.

Бросив на спящую белку недоверчивый взгляд, девчушки взялись за руки и потопали к ручью. Проводив их взглядом, волшебник не удержался от улыбки, и стал расстилать салфетки. Как говорит герцог Бертран, большой любитель вкусно поесть и помахать железом – война войной, а обед по расписанию…

Глава 17

За окнами догорал еще короткий весенний день, меняя серебристые тона неохотно тающего снега на мягкую синеву вечера. Но в одном из кабинетов большого императорского дворца, как ни странно, становилось только светлее. Хозяин, слушающий негромкую, но убедительную речь человека в штатском платье, которому помогал неприметного вида колдун, все откровеннее улыбался – и от этого в комнате словно раздвигались стены, удалялся потолок. Да и сама атмосфера становилась непринужденнее.