Черствое сердце

В полной тишине я поднялась по ступенькам, и грюкнула кулаком, а потом и ногой, в дверь три раза.

— Яга открывай! Ведмед… Ведьма пришла! Литр водки принесла! — проорала я, добив обычных смертных.

— Проходите, млейшая, — открыл мне двери черт, прикинувшись помощником экстрасенса. Высунулся приличной частью очеловеченного торса во двор и провозгласил, мол, прием окончен. Впихнул меня в дом и пробурчал: — И не зачем так орать!

— Не бухти. Давай выпьем! — отмахнулась я.

Он выдернул у меня из рук бутылку, оценил, причмокнул губищами и… хлопнул ее об пол. У меня предательски опустилась челюсть.

— Хорошая, но у Яги самогон круче! Идем-ка! — потащил меня в кухню он, где нас уже ждала старуха, накрывающая на стол.

Так я исчезла для мира на… Ай, даже не знаю на сколько! Меня усиленно пытались разыскать друзья. Заглядывали демоны. Мы их спаивали и отправляли восвояси. Вова названивал на мобильный раз двести. Я не брала трубку, так как не могла вспомнить какую кнопку нажать. "Абонент в зоне не досягаемости! Так как временно пьян… Или не временно!" — заявила я, когда Яга все-таки подняла трубку и сунула мне в руку. Надеюсь, я говорила это Вове, а не папе!

Куран рыскал вокруг дома, но войти не мог. Пытался поговорить с Ягой. Она сказала:

— Нет ее здесь, милок!

И мы с рогатым подтвердили ее слова, проорав из кухни: "Шукай Шарик! Вохай Шарик!". Расхохотались, цокнулись рюмками и выпали из сознания на двое суток.

Потом было похмелье. Жуткое. Мерзкое. Опустошенное. Я лежала на столе бабы Яги в ее приемной и наблюдала за танцем зеленых маленьких чертиков. Они исполнили почти все партии из балета "Лебединое озеро".

"Белочки не хватает!" — с сожалением решила я, размышляя на тему алкогольного отравления.

— А вот и я! — весело провозгласила недостача.

Я подняла глаза. Икнула от неожиданности. Передо мной стояла здоровенная белка и, фривольно виляла пушистым хвостом.

— А ну брысь отседава! — распихала по сторонам зеленых чертей вестница белой горячки. — Не ожидала?

Я потянулась, чтобы перекреститься.

— Хватит пугать ее! Она итак остатки разума потеряла! — швырнула Яга в белочку тряпкой и, сбросив мои ноги со стола, водрузила на край горячий бульон. Белка бросилась к тарелке, потянув носом аромат блюда. Через секунду вместо грызуна, приготовленный для меня обед (или ужин) уплетал бес, удачно игнорируя попытки бабули отлупить его клюкой.

— Слушай, Яга, — села на стул я. — А может, давай я подменю тебя?

Ее маленькие белые глаза расширились до размера пяти копеек.

— Ой, — всплеснула руками она. — Ты еще скажи, что в монастырь подашься! Не-е-е.

— Но ты же тогда бросишь все опостылевшее! — зачерпнула из другой, принесенной ведьмой тарелки я. — Кстати, супчик отменный!

— Рада, что тебе понравился! Бульон на костях одного моего клиента…

Я подавилась и отложила ложку.

— Да не из его костей, а из куриных ног, которые он принес, — исправилась бабка, чтобы я снова приступила к еде, но чуть тише добавила: — Хотя мужик такой крупный… Из него холодное получилось бы, зашибенное!

Мой злобный взгляд ее только рассмешил.

Пока мы с Фокой уплетали стряпню, Яга села в свое любимое кресло, и поделилась последними новостями, которые мы благополучно прозевали, борясь с зеленым змеем.

— До твоего появления здесь, приезжали наши папашки. Жен с детьми забирали. Я думала, скучать буду. По Максимке. Но потом ты приперлась… Тоску, как рукой сняло! — говорила она.

Фока подмигнул мне и пнул локтем — вроде как, похвалил.

— Кстати, все спросить некогда было! — вспомнила кое-что я. — На Римме лежало какое-то проклятье. Мы не знали чем его снять и как. Потом Димка влез в гонку за артефактом Савелия. Победил и вроде бы, загадал желание, чтобы ее роды прошли удачно. Но я видела, как ты…

— Изгоняла нечисть? — уточнила Яга. — Считай артефакт сделал свое. Девчонка то жива! А мальчишка ее итак родился бы. Здоровенький и хорошенький. Правда, те беды, которые в них заложены были, в итоге проявились бы чуть позже: они бы часто болели, страдали от случайных несчастий. Я просто чуток почистила их судьбы. Вот с другой твоей сестрой все хуже. Уж не знаю, чем она провинилась перед боженькой, но столько в ней дряни скопилось. Подозреваю, это из-за того, что она до сих пор не смогла найти прощения. Отца не простила за его алкоголизм и вечные скандалы в семье. И Ирку за то, что оставила их одних. Вот эти обиды и грызли ее. Видела, как в малого вцепились? Да-да, все наши эмоции, особенно плохие приобретают форму. Скажем, если ты счастлива, то от тебя исходит свет. Он превращается в зонтик или покрывало, которое укутывает тебя и не позволяет горестям приставать к тебе. Но только в тебе поселится горе, как оно размножается, растет и вскоре начинает вредить тебе, окружающим, близким. Притягивает, магнитом другие несчастья.

Я огляделась вокруг, нет ли в комнате, вокруг меня мелких черных существ. Яга расхохоталась.

— Вот раньше ты была более отходчивой. Сейчас, как зациклишься на чем-то! Ты давай, прекращай это! — Она смеялась надо мной всласть. — Скажу тебе, люблю посмотреть мыльные сериалы наяву! Спасибо тебе. Просто реалити-шоу устроила. Твой Ромео клыкастый тут бродил под окнами: "Любимая, выгляни в окошко, я тебя поцелую немножко" А ты выглядывала. Крутила ему дули, и снова пряталась. Представляешь, что бы сказал Шекспир, увидев такую сцену?

— "Молодец девка"? — предположила я. — А ты, что, и с Шекспиром знакома?

Бес хрюкнул и подавился смешком.

— Он с нее свою Джульетту списывал! — покатывался рогатый. Получил ложкой по лбу. Немного обиделся. Пообещал испортить ее любимую ступу.

— Нет. Не знакома. — Отмахнулась Яга. — Пошла бы и поговорила со своим вампиром. Серьезно. Откровенно. Или до конца жизни мучиться собираешься?

— Не любит он меня. Я его с другой застала. И второго тоже с другой! Никому я не нужна.

Только собиралась впасть в истерику, попричитать, слезы по пятилитровым бутылям разлить, как Яга хлопнула кулаком по столу.

— Не сметь, мокрое дело устраивать!

Я шмыгнула носом, подтерла выступившую слезинку и послушно сложила ручки, приняв позу первоклашки на классном уроке.

— Ну, мужики такие: путают право и лево. — Философски подметила бабка. — Прости уж ему эту вольность. От измен, как и от случая, никто не застрахован. Любить то он тебя не перестал. А то, что ты видела… Думаю, то ошибка. Спиши это на обман зрения. Ты же тоже очень его любишь. И не ври мне!

Как тут соврать! У нее ж глаза-рентгены. Она все на перед знает.

— Люблю, — призналась я. Но обида моя никуда не делась и я немного вспылила. — Не хочу прощать. Надоело. Я от него столько натерпелась. Мне нужно быть единственной для него. А он…

— А он у тебя единственный? — подловила Яга. — То-то же! Собирай мозги в кучку, дуй к своему мужику. Мне его уже жалко. Днем и ночью, пока вы тут пьете, не просыхая, стоит под домом. Караулит. С места не двигается. Дождь льет — он стоит. Солнце жарит — он стоит. Скоро в пень превратится. И грибы на ём расти начнут. Мухоморы! Ты вампира в мухоморах видела? Что башкой машешь? Не видела? Так иди, посмотри. Очень веселенький.