Черта: прогулка по грани

— Томочка, что случилось?

Обеспокоенный голос соседки из восемьдесят второй квартиры и почти забытое обращение прошлись раскаленным ножом по оголенным нервам Тамары.

Томочка, Тома — так называл ее он, несмотря на все протесты и недовольство. Так он приручал ее, желая быть отличным от других, так он искромсал ее душу, когда заявил — я не для тебя.

— Ничего страшного баб Зин, — успокоила девушка соседку. — Замок заел, сейчас открою.

— А, понятно. Ты вроде кричала, — оправдываясь, пробормотала бабушка, глаза которой продолжали светиться неуемным любопытством.

Тамара подавила горестный вздох. "Только баб Зины мне не хватает для полного счастья", — подумала девушка, с удвоенной энергией навалившись на сопротивляющийся ключ.

Зинаида Петровна Тарасова — язык без костей и зоркий глаз в одном флаконе. Все обо всех знает и с удовольствием поделится при случае. Девушка даже предположить боялась, что сегодня прозвучало в ее адрес, когда они с Ланкой укатили на джипе. Ничего хорошего — это точно.

Баб Зина — женщина старой совдеповской закалки, предвзято относилась к современной молодежи, что по ее словам, стыд и совесть утратила еще при рождении. Даже несмотря на то что Мара по мере возможностей помогала пенсионерке — то в магазин сходит, то Чаппи на прогулку выведет — в глазах соседки она оставалась одной из этих неблагополучных нынешних, о которой можно без зазрения совести зубоскалить в кругу скучающих ровесниц.

— Баб Зин, как Чаппик? Отошел?

Единственная возможность отвлечь старушку от собственной персоны — спросить о домашнем любимце, Тамара знала наверняка и не преминула этим воспользоваться.

— Ой, Томочка. Лучше уже. Много лучше, — клюнула соседка, пустившись в подробное описание ветеринарного обследования, которому подвергли бедного песика.

Девушка особо не прислушивалась к эмоциональному повествованию Зинаиды, воюя с непослушным замком и мечтая только об одном, очутиться в тишине своей жилплощади, но поддакивать не забывала.

— Да что вы говорите? Как же так?

— Да, да. Заворот желудочка. Косточку куриную съел, а нельзя говорят.

— Почему же?

— Ой, миленькая, точно не знаю. Доктор сказал, а я что? Я же не разбираюсь. Глупая старуха…

— Баб Зин, что вы на себя наговариваете, — деланно возмутилась Тамара, скрипя зубами. — Никакая вы не старуха, а…

Замок поддался, и Мара чуть не издала победный вопль.

— Поправится Чаппи, баб Зин. Раз доктор говорит, значит, поправится, — девушка заискивающе улыбнулась старушке. — Точно.

— Конечно, Томочка. Я тоже так думаю.

— Вот и хорошо. Вам нельзя нервничать, — Тамара распахнула дверь, ненавязчиво намекая, что разговор окончен.

— Да, да. Ты такая заботливая, — согласилась бабушка, трясущимися руками теребя передник.

— Ну что вы…

— Иди домой, милочка. Устала пади, — кивнула соседка, пятясь в собственную квартиру. — Завтра с Чаппиком погуляешь?

— Конечно, — моментально согласилась Тамара, для которой завтра представлялось настолько далеким, что хоть Чаппи, хоть Педигри — все одно.

— Утречком тогда, да? — уточнила напоследок баб Зина уже сквозь щелку.

— Да, да. Утром, — отозвалась Тамара, ныряя в покой своей квартиры. — Спокойной ночи.

— И тебе, Томочка. И тебе.

Мара закрыла дверь и первым делом отправилась в ванную комнату. Ей срочно требовалось остудиться и привести мысли в порядок, а холодный душ, по мнению девушки, самый верный способ это сделать.

Пустив воду, Тамара торопливо сбросила одежду и, поежившись, шагнула под прохладные струи. В голове набатом гремели слова старухи и предостережение молодой цыганки, высказанное уже на улице, и девушка надеялась, что стекающие по телу прозрачные капли, заберут их с собой, облегчив душу и успокоив сердце.

Уже по дороге домой, разругавшись вдрызг с Ланкой, замкнувшись в себе, Мара окунулась в водоворот воспоминаний, замелькавших пред внутренним взором с быстротой сменяющихся за стеклом очертаний домов. Услужливая память одно за другим подкидывала видения ее обмороков, наполняя их отвратительным содержимым, что так пугало Тамару.

"Но ведь они прекратились, все прошло", — убеждала себя девушка, отчего-то не чувствуя особой уверенности. Где-то посреди ее убежденности затесался маленький островок сомнения, посылающий едва ощутимые сигналы в мозг — это еще не конец. Как бы Тамара не игнорировала эти посылы, они все же достигали места назначения и назойливым червем свербели внутри.

— Все хо-ро-шо, — по слогам выговорила девушка, надеясь, что произнесенное вслух утверждение приобретет материальную форму и скроет за собой все переживания. — Хо-ро-шо! — еще раз, для того чтобы закрепить.

Подсушив волосы, Тамара сделала себе сандвич, наполнила миску неуловимой Джун и устроилась на диване перед телевизором. Сейчас, когда девушка более или менее успокоилась, в ней шевельнулось чувство вины за все те резкие слова, что она в порыве злости вылила на подругу.

— Сама виновата, нечего было темнить, — пробубнила Мара, переключая каналы, но совесть молчать отказывалась.

Промучившись некоторое время, девушка сдалась и, отложив надкусанный бутерброд, отправилась на поиски сумки и мобильника. "Скажу, что не сильно обижаюсь", — определила она для себя, прекрасно зная чувствительную натуру Илларии, которая изведется вусмерть, пока они не помирятся.

Да и не хотела Ланка ничего такого. Откуда ей было знать, что эти чокнутые выкинут подобный фортель. Она же не ясновидящая, в конце концов. Всего лишь погадать намеревалась, а ее — Тамару, за компанию поволокла.

Уговаривая себя таким образом, девушка подобрала в прихожей сумочку и вернулась в зал. Здраво рассудив, что еще немного Лане помаяться не повредит — на будущее для профилактики — Тамара решила сначала закончить перекус, а потом уже разговоры разговаривать.

Когда через полчаса она добралась до телефона, на экране высветилась надпись — три пропущенных вызова. Мара недоуменно нахмурилась, вроде бы не слышала, чтобы звонил. Перейдя в журнал входящих, девушка узнала, что ею интересовались Корягин, Березин и еще один неизвестный, причем в обратном порядке.

Взволнованная неурочным звонком руководителя, причем устроившего себе "семейный день", Тамара уже собиралась дать отзвон Семенычу, но любопытство перевесило и девушка начала в неизвестного. Взяли после второго гудка.

— Здравствуйте, вы звонили на этот номер с час назад, — дождавшись "алло" выпалила девушка.

— Мара, я уж думал, ты никогда больше со мной не заговоришь, — ответил мужчина, голос которого был наполнен радостным облегчением, что явственно ощущалось даже на расстоянии.