Четвёртая империя

— Ну раз теперь пост самого умного занял ты, может расскажешь свою точку зрения по этому поводу? — предложил Борис.

— Отчего же нет? Всё веселее, чем на воду смотреть со связанными руками, лучше поговорить с добрыми людьми, объясняя им вещи, которые проще сэндвича с маслом. Летел космический корабль. Неважно какой. Может быть Гр-Стейг уже был тут раньше. Ведь он знал координаты планеты с сокровищами, но не знал где именно на планете их искать. Отправил корабль на разведку. Тот прилетел. Его, как и нас атаковали роботы на орбите. Упал и разбился. Корабль был полон рабов, таких как наш пассажир. Рабы должны были вести раскопки и обслуживать вальморов. При падении часть экипажа и груза погибла. Оставшиеся зверёныши разбрелись по поверхности.

— Тоже версия, а ты что думаешь, молчун наш?

Грохот отозвался чуть погодя, немного поразмыслив:

— Не положено мне языком молоть, мне за это не платят, вот и молчу. А на счёт аборигена есть у меня пара версий, если хотите знать. Первая практически такая же как у Ларго. А вот вторая отличается. Звездолёт с рабами не разбился здесь, а как раз набирал аборигенов чтобы увезти и продать. Гр-Стейг не смог найти сокровища без второй половины карты, поэтому решил подзаработать на работорговле. Говорят невольников гетеройцы скупают, ну и многие вальморы подобным не брезгуют. Ну а наш гость сумел как-то сбежать. Теперь он хочет подальше удрать от места пленения. Нас не боится, потому что действительно пару дней следил за нами, видел, как мы разделались с динозаврами. Ведь если он местный, то эти динозавры явно их враги, хищники ведь.

— Ещё одна версия. Тоже вполне рабочая. А на счёт молчания, Грохот, ты не стесняйся, говори, если мысль какая дельная в голову придёт. Для нас каждая толковая голова только на пользу идёт.

— Постараюсь.

Тут, абориген, до этого всё также смотрящий куда-то то ли вдаль, то ли в воду, резво встал на ноги и прыгнул в воду. Его не было около минуты и люди уже всерьёз подумали, что он решил утопиться с горя от такой жизни. Но нет, он выплыл в нескольких метрах впереди от плота с горсткой каких-то фиолетовых водорослей в руке. Дождался пока плот подплывёт поближе, взобрался. Вновь стряхнул с себя воду, забрызгав окружающих. Принялся поднятые водоросли растирать в руке. Схватил кружку, лежащую среди немногочисленного снаряжения, сложил туда растёртые водоросли, набрал в кружку воды, перемешал. Подошёл к Джону, приподнял его голову, аккуратно влил полученный раствор в рот неподвижного тела. Затем подошёл к краю плота, нагнулся, набрал воды в рот. Подошёл, обрызгал лицо больного набранной водой.

— Карданный вал тебе в зад! — внезапно воскликнул поднявший голову Джон. — Это что же такое творится, а? Тьфу ты, черти мерещатся! Мы что, уже в аду?

— Не черт это, а местный житель. С возвращением. Живой ты. Пока, — успокоил очнувшегося Юра. — Можешь радоваться.

— Ага, будь я селёдкой, непременно обрадовался бы. Но плавники у меня к моим шестидесяти годам почему-то не отросли, так что жить мне всё равно осталось недолго. Стоило ненадолго отключиться, так вы всё мероприятие коту под хвост пустить решили!

Действия пришельца на время отвлекли внимание путников. Поэтому они не смогли увидеть, что река и без того широкая расширилась ещё сильнее, а их вынесло в самый центр течения. Подняв свои взоры, кладоискатели остолбенели. Сказать, что они испугались, это значит ни сказать ровным счётом ничего. Холодный пот покрыл лица путешественников, волосы встали дыбом, дыхание остановилось, а сердца, как и мир вокруг замерли. Не было вокруг ни птиц, ни насекомых, которые будто бы исчезли, в преддверии надвигающейся опасности.

— Греби к берегу! — первым сумев совладать со столбняком, рявкнул Борис.

Мгновенно схватив вёсла стали выгребать к берегу. Даже только что пришедший в себя Джон, которому не досталось весла при дележе сел на край плота и принялся грести руками, словно бешеный крот. Лишь Калимбо сидел невозмутимо и произнёс что-то неразборчивое. Видимо абориген был очень хорошим пловцом, раз не испугался увиденного. А навык плавания ему точно пригодится в ближайшее время, так как берег, к которому выгребали изо всех сил приближался гораздо медленнее, чем водопад, к которому несло течение. Казалось невероятным, что на такой гигантской реке может быть водопад.

Но все решили, что раз уж река просто громадная, то и водопад должен быть соответствующим. Жаль впереди их плота в реке не было фотокорреспондента какого-либо журнала из сети ведь ему выпала бы удивительная возможность запечатлеть на фото столь бурные эмоции, что никакому Эдварду Мунку с его «Криком» и не снилось. Это была смесь отчаяния и страха. Даже самый опытный психоаналитик не смог бы узрев такую фотографию или картину определить, что вызвало подобную реакцию. Гребли с такой силой, что ни один даже самый современный мотор мощностью в сотни лошадиных сил не смог бы создать большее усилие.

Но тем не менее даже такое усилие не помогло преодолеть расстояние до берега, которое в данном случае составляло даже не сотни метров, а величину больше похожую на километр с лишним. До водопада оставались считанные метры. Гребцы стали править не к берегу, а против течения, но увы течение было слишком сильным. Уже отчётливо стал слышен шум падающей вниз воды. Неминуемо приближался конец. Осознание этого дало возможность организмам гребущих выпустить из надпочечников очередную порцию адреналина. Но и это не помогало. По частоте сердцебиения можно было сказать, что кровь кладоискателей уже наполовину состоит из адреналина. Гребля против течения хоть и замедляла неминуемое, но не сильно. Вот уже нос плота, вместе с сидящим на нём аборигеном повис в воздухе. Раздались отчаянные крики. Мгновение и свесившаяся часть плота перевесила плывущую по воде и плот накренился вперёд. Ещё мгновение и передняя часть уже легла на расположившуюся впереди водную гладь. Небольшой удар и корма плавсредства плюхнулась на водное полотно, преодолев небольшой порог.

Не зря говорят, что у страха глаза велики. Так и было в этом случае. Высота столь напугавшего водного препятствия была не больше полуметра, а само препятствие представляло собой всего лишь водный порог, что любители экстремальных сплавов преодолевают без особых трудностей. Но из-за многочисленных брызг, россыпями разлетающихся в разные стороны, взмывающих волн, шума воды и страха кладоискатели не смогли разглядеть, что именно их ждало впереди. Да и откуда знать о таких мелочах детям космоса? Они редко покидали космические станции и звездолёты.

Издалека порог казался большим и ужасным водопадом, нужно было лишь встать и внимательно посмотреть вперёд, всё сразу стало бы ясно.

Ошарашенный Юра, ещё не пришёл в себя и продолжал грести против течения. Остальные, начав о чём-то догадываться смотрели вперёд, потом назад, потом снова вперёд. До сих по не могли понять, что опасность упасть с многометровой высоты водопада исчезла.

Первым засмеялся Ларго. Смеялся он так громко, что всё ещё гребущий Юра решил, что он тронулся умом от непомерной нагрузки на нервную систему. Затем остальные засмеялись нервным смехом, сперва не уверенно, но затем так же громко.

— А малыш не такой уж и глупый! — восторженным криком заявил Ларго, имея ввиду аборигена, всё так же спокойно сидящего на носу плота.

После того как смех утих, и путешественники немного пришли в себя, подал голос Джон:

— Это хорошо, что жабры мне не пригодились, но объясните мне, рыбьи дети, почему у меня такое ощущение, будто я ведро жгучего перца проглотил? Что вы со мной сделали, пока я отдыхал, изверги? Кроме того, вы не объяснили мне откуда взялась эта треклятая обезьяна!