Четвертое правило семьи Райс

Зато сейчас, стоило драккарам войти в гавань и приблизиться к порту, от прежнего моего спокойствия не осталось и следа. Я не могла устоять на месте; представляла, что уже скоро увижу Инги и Йенна, а еще магессу Авиру, братьев Торсонов и даже Стига…

Я так сильно по всем соскучилась! Ну и заодно надеялась, что они до сих пор в Меерсе. Ведь Рейн утверждал, что моя команда собирались меня дождаться, а хасторские власти не думали им в этом препятствовать.

– Вы очень переживаете, госпожа Аньез! – улыбнулась Маиса, стоявшая рядом со мной на носу драккара Рейна.

– Разве? – отозвалась я. Хотя переживала, не без этого.

Маиса покивала.

– У вас горят глаза, а лицо раскраснелось. Вы сейчас такая красивая!

Она снова называла меня «госпожой» и обращалась на «вы», хотя я много раз просила звать меня просто по имени. Мы ведь с ней теперь подруги, а вовсе не хозяйка и служанка!

Но у нее не выходило – так, смеясь, поясняла мне Маиса.

Заодно она продолжала обо мне заботиться в привычной своей манере. Вот и сегодня с самого утра занималась моими волосами, принявшись заплетать их в косички по остарской моде.

Я сперва думала ей возразить; напомнить, что мы, вообще-то, далеко от ее родины. Но обо всем забыла, ошарашенная новостями.

Оказалось, Ринго сделал ей предложение, и Маиса согласилась. Поэтому, закончив с делами ярла в Хасторе, они собирались отправиться в Хъедвиг, где и пожениться.

Я искренне за них порадовалась, хотя подозревала, что Маисе, выросшей в жарком климате Остара, будет совсем не просто в северной стране. Но она была влюблена, а любовь, как известно, дает силы преодолеть любые трудности.

Задумавшись о любви, я едва не забыла о бытовой магии. Но очнулась и несколькими простыми заклинаниями привела в порядок нашу с Маисой одежду.

За дни пути она порядком пропиталась морской солью и потом, зато теперь выглядела более-менее прилично. Но если честно, так себе выглядела!

Жаль, конечно, что у нас не имелось ничего на смену, но я надеялась, что вещи, которые я привезла из Изиля, уцелели и никто их не выбросил.

Снова отвлеклась, но уже от бытовой магии, – мы как раз проплывали мимо хасторских боевых кораблей.

Это были массивные трехмачтовые фрегаты, с множеством задраенных пушечных люков по бортам и баллистами на палубах, чтобы обороняться от драконов. Корабли охраняли подступы к гавани и городу, и мне казалось, что они похожи на неприступных стражей, готовых в любой момент встать на защиту Меерса.

Еще через четверть часа борта драккаров мягко коснулись досок свободной пристани. Парни принялись перебрасывать швартовы на причальные столбы. Закрепили их, после чего взялись за сходни.

Я же во все глаза смотрела на Меерс, впервые увидев столицу Хастора со стороны моря.

Город плавными террасами спускался к берегу – дома из светлого камня, вздымающиеся в небо шпили храмов, широкие лестницы и балконы с яркими пятнами цветочных горшков. Башня Ратуши сверкала позолоченной крышей на полуденном солнце, а чуть выше, на вершинах холмов, расположились белокаменные виллы знати.

Был и королевский дворец на самом высоком холме столицы, как же без него! Великолепный, захватывающий дух – настоящая жемчужина Меерса.

Зато в ближайших к порту кварталах селились люди попроще, и на улицах вовсю кипела жизнь.

Женщины в разноцветных платьях несли корзины на головах, уличные артисты устраивали представления, слуги с паланкинами богачей проворно лавировали по улицам, слишком узким для карет, а маги в темных мантиях неспешно шествовали сквозь толпу.

Город гудел, словно огромный разбуженный улей.

Тут я повернула голову, привлеченная суетой, но уже неподалеку от нас.

Оказалось, людей оттесняли, грузчикам велели немедленно освободить дорогу, и очень скоро через пропускные ворота на территорию порта вкатилась черная лакированная карета с гербом хасторской династии на боку.

Карету сопровождали две дюжины гвардейцев в черно-золотой униформе.

– И кто же это к нам пожаловал? – остановившись возле меня и не скрывая своего сарказма, произнес Рейн.

Но мы оба прекрасно знали ответ.

К нам пожаловал сам кронпринц Эрвальд Хасторский, как раз вышедший из остановившейся кареты – высокий, с золотящимися на солнце волосами, в парадном черном камзоле с серебряной вышивкой и брошью в виде герба правящего дома на груди.

Человек, который успел дважды ко мне посвататься, утверждая, что наш союз пойдет на пользу не только Хастору, но и всему обитаемому миру.

Заодно Эрвальд заявлял, что я ему нравлюсь, и обещал, что будет меня любить и хранить верность в нашем браке.

И еще то, что я тоже обязательно его полюблю.

Но когда меня предал Роред Гервальд, продав в гарем Надира аль-Аммана, Эрвальд попросту отошел в сторону. Бросив меня в беде, принц вернулся в Хастор, не став ни защищать, ни бороться.

Спасибо, хотя бы не мешал моему спасению, но и пальцем не пошевелил, чтобы мне помочь!

Зато теперь он был здесь.

Похоже, остановившие нас возле гавани сторожевые корабли сообщили о прибытии драккаров ярла Бергссона, поэтому Эрвальд поспешил в порт и сейчас стоял неподалеку от нашего причала.

Встречал.

Но не Рейна, а меня.

Спокойный и уверенный в себе, принц ждал, когда я к нему подойду. Смотрел на меня, а я смотрела на него, и меня терзали самые противоречивые чувства.

Среди них было как недоверие, так и раздражение, смешанное с неожиданной радостью от этой встречи, а заодно и отчетливое понимание того, что наша с ним история еще не закончена.

– Аньез, – произнес Эрвальд, когда я подошла к принцу и попыталась поклониться.

Удалось, хотя и пошатнулась – после пяти дней на драккаре земля продолжала мерно покачиваться под ногами, словно я до сих пор находилась на борту.

Принц учтиво склонил голову, а его взгляд застыл на моем лице. Эрвальд рассматривал меня излишне пристально, словно выискивал следы… пребывания в гареме Пустынного Ястреба.

Но вряд ли принц мог бы хоть что-либо разглядеть! Из остарского во мне остался разве что золотистый загар и сложная прическа из множества косичек.

– Рад, что ты вернулась в Хастор в целости и сохранности, – наконец произнес Эрвальд. – Как всегда, ты выглядишь великолепно, и один лишь взгляд в твою сторону заставляет мое сердце биться быстрее.